Зверь во мне подкрадывался ближе к поверхности. Когда я завернул за угол одной из полок в дальнем конце, луна отбрасывала неземное сияние, которое заставило свет отражаться от ее черных озер. Лунный свет освещал каждый уголок ее лица, каждый изгиб ее тела и показывал ее скрытое желание, которое она не могла скрыть легкой дрожью, пробегающей каскадом по ее коже.

Ее спина прижата к книгам, голова повернута в мою сторону, фиксируя взгляд в тот момент, когда я оказался в поле зрения.

— Ты знаешь, что я должна вернуться к нему, пока мы не продвинемся вперед с планом.

Ей даже не нужно уточнять, кто такой он. Морщинка на ее лице, когда она говорила это, проясняла все как день. Но я знал, что она должна вернуться, и каждая гребаная косточка в моем теле протестовала при этой мысли. Дракон во мне хотел поднять свою уродливую голову и медленно задушить Эйдена до смерти, прежде чем прикончить Кэллоуэя.

Я не смог сдержать рычание, которое завибрировало глубоко в моей груди, ненавидя то, что я должен сдерживать себя, а не прижимать ее к себе и никогда не позволить ей уйти. Что я должен позволить ей вернуться в единственное место, которое таило в себе столько боли и украло у нее жизнь.

Я сократил дистанцию и подошел к ней, возвышаясь над ее гибким телом и заставляя ее голову запрокинуться назад. Каждый раз, когда она делала вдох, ее груди соприкасались со мной, и это вызывало искры, обжигающие мое тело.

— Я знаю, — выдохнул я сквозь стиснутые зубы. — Это не уменьшает моего желания запереть тебя в своей комнате и привязать к своей кровати.

Ее дыхание сбилось, и это заставило мой член подергиваться. Моя рука скользнула вверх по ее боку, следуя изгибу ее тела, прежде чем обхватить ее подбородок, позволяя моему большому пальцу коснуться ее нижней губы. Кончик ее языка высунулся, следуя за движением, увлажняя ее губу, и это заставило меня облизать свою. Я судорожно сглотнул, испытывая сильную потребность попробовать ее на вкус. Я умирал от желания снова ощутить ее губы на своих.

После того, как ее оторвали от меня, я без колебаний показал ей, что я чувствовал. Никогда больше я не буду рисковать.

Итак, я позволил инстинкту вытеснить все остальные мысли, когда приник своим ртом к ее рту, вырывая вздох, который украл. Я не дожидался, чтобы провести языком по ее губам, и она не медлила, впуская меня внутрь. Как будто наши умы едины, наши потребности синхронизированы, и она так же отчаянно хотела попробовать меня на вкус, как и я ее.

Она поцеловала меня, как греховное обещание, которое я никогда не хотел нарушать. Ее руки схватились с обеих сторон за мой расстегнутый воротник, а затем притянули меня к себе, устраняя то небольшое пространство, которое было между нами. Я прижался бедрами, желая, чтобы она почувствовала, насколько я тверд для нее, когда я с безрассудной самозабвенностью овладел ее ртом.

Ее таз прижался ко мне, пытаясь почувствовать меня там, где ей это нужно. Мои руки скользнули ей за спину, хватая за ягодицы, пока я поднимал ее. Мой вес навалился на нее, позволяя гребню моего члена сильно прижаться к ее жаждущему клитору. Я проглотил стон, вырывающийся из ее горла, наши бедра безжалостно терлись друг о друга. И я не сомневался, что если я засуну свои пальцы в ее киску, то она будет насквозь мокрой для меня.

Казалось, что мы охвачены одним и тем же заклинанием похоти, потому что ни один из нас не мог остановиться. Этого недостаточно, и в то же время всего слишком много. Скрежет зубов. Танец языков. Набухшие губы. Я хотел, чтобы это никогда не заканчивалось.

Я прижался к ней бедрами еще сильнее, ее ноги сжались вокруг моей талии. Я просунул одну руку между нами, пока подушечка моего большого пальца не нашла ее клитор, и начал двигать им круговыми движениями. Потирал набухший бутон в быстром темпе, не давая ей возможности расслабиться, потому что я мог сказать, что она уже близко. И блядь… Я тоже

— О боги… — всхлипнула она, откидывая голову на книги.

— Я не бог, как ты, моя Богиня, но я покажу, как следует тебе поклоняться.

Мои губы жадно всасывают ее стройную шею, обсасывая и облизывая все, к чему я могу прикоснуться. Она крутит бедрами быстрее, почти толкаясь на меня, и, блядь, как же это горячо. Я гонюсь доставить ей удовольствием, прижимая твердый кончик моего члена, чтобы ей было хорошо.

Каждый бугорок моего живота напрягся, сдерживая удовольствие, которое она пробуждает во мне. Я отказываюсь кончать, пока она этого не сделает, борясь с покалыванием, которое начало нарастать в основании моего позвоночника. Мои яйца начали сжиматься, подтягиваясь вверх от надвигающегося освобождения, которое быстро нарастало. Мое дыхание становилось тяжелым, а ее — поверхностным. Я поднял голову, чтобы наблюдать за ней и за тем, как приоткрылся ее рот, когда ее тело двигалось вверх и вниз.

— Покажи мне свои глаза, — мне удалось выдавить из себя, мой голос хриплый и надломленный ослепляющей похотью.

Она наклонила голову вперед, и ее глаза ночи посмотрели в мои. Но не это довело меня до края. Это то когда ее глаза стали серыми, выглядя как тихий шторм, поглощающий меня целиком. Ее глаза. Те, которые я слишком хорошо знаю.

— Эмма, — прошептал я со стоном, когда мой член набух.

Я знал, что стенки ее киски сжались от того, как напряглись ее мышцы. Она бы сжимала меня так сильно, если бы я был в ней. Нарастающий оргазм, наконец, достиг пика для нас одновременно. Мой большой палец все еще растягивал ее наслаждение поверх одежды, когда мои глаза закрылись, и меня захлестнула волна оргазма.

Волна за волной экстаза покалывала мое тело, я представлял, как ее стенки пульсировали вокруг моего члена, но вместо этого он дергался у меня в штанах. Я ничего не мог с этим поделать. Я никогда раньше не кончал этим способом, но только у нее есть сила, позволяющая мне расстаться с жизнью.

Прежде чем она успела сделать полный вдох, когда ее оргазм прекратился, я поставил ее на ноги и опустился на колени. Одним быстрым движением мои пальцы впились в пояс ее брюк и стянули их вниз.

Она ахнула.

— Дрейвен что…

Ее слова застряли у нее на языке, когда я поднял ее, заставляя перекинуть ноги через мои плечи, удерживая лодыжки зажатыми между штанами. Мой рот немедленно находит ее сочащуюся плоть, умоляющую меня попробовать ее на вкус. Слизать каждую каплю удовольствия, которое она доставила мне. Прекрасный гребаный беспорядок.

Мой язык расправился, облизывая ее от дырочки к дырочке, пока не нашел путь к ее клитору. Я покусывал и посасывал, пока она не начала извиваться напротив меня, и ее стоны эхом отражались от стен библиотеки.

Одной рукой она вцепилась мне в волосы, а другой прижалась к книгам, сбивая их с полок, пока она пыталась подготовиться к очередному оргазму, который быстро приближался. Клянусь, я услышал, как она чертыхается про себя между тяжелыми вдохами каждый раз, когда падала очередная книга.

Я снял одежду, стянутую вокруг ее лодыжек, одним быстрым движением, прежде чем притянул ее к себе, и лег, пока моя спина не коснулась пола, наслаждаясь ощущением ее веса на мне.

— Дрейвен, я могу тебя задушить.

Она слегка приподняла бедра, чтобы нависнуть над моим лицом, и ее блестящая киска находилась слишком далеко, на мой вкус.

— Сядь. Черт возьми. Сядь, маленький демон, — зарычал я низко и грубо. — Я не хочу дышать, пока ты не кончишь. Так что сядь на мое гребаное лицо, прежде чем я овладею тобой.

Она задохнулась, но охотно подчинилась. Ее ноги по обе стороны от моей головы уже задрожали. Она опустилась, но недостаточно быстро. Я схватил ее за бедра, впился пальцами в ее кожу и прижал ее киску к своему рту. И я пососал. Интенсивно.

Она завизжала, но я не остановился, не сдался, когда ее бедра начали сжиматься вокруг меня.

Теперь одной рукой я сжал ее бедро, а другой провел, пока не достиг ее влажного центра. Я просунул два пальца глубоко до костяшек и согнул их. Она закричала. Я вгонял их в нее грубыми движениями, заставляя ее бедра крепче сжиматься вокруг моей головы, а ее киску неумолимо сжимать мои пальцы.