— Это первый раз, когда ты назвала меня по имени с тех пор, как тьма поглотила тебя.

Я попыталась напрячь свой мозг, чтобы вспомнить наше взаимодействие раньше, и, полагаю, он прав. Теперь, когда я откопала потерянную часть себя, которая была похоронена далеко, мои мысли снова принадлежали мне. Что только заставляло мое сердце раскалываться надвое от ощущения всей силы моей любви к нему — когда он станет моим следующим заданием.

Прежде чем я успела что-либо сказать, он положил руку мне на грудь. Мое сердце говорило за меня, когда оно сильно забилось от его прикосновения.

— Я чувствую тебя так сильно, — сказал он.

— Почему я сразу не признала в тебе свою пару?

Я не смогла удержаться от вопроса. Я знала, что суженные существуют, но никто не рассказывал мне, что происходило потом. Те краткие знания, которыми я располагала, почерпнуты только из книг, которые я раньше читала, и в основном это были причудливые истории, созданные чьим-то воображением.

— Я думаю, твое сердце всегда знало. Вот почему мы раньше не могли держаться подальше друг от друга. Даже после того, как ожерелье пропало, я верю, что темнота приглушила связь, но только до некоторой степени. Потому что даже когда ты поглощена, ты все равно таешь от моих прикосновений, твое тело откликается на мои слова, и ты чувствуешь, когда мы рядом, — его взгляд опустился на мои губы. — Нет ничего более сильного, чем супружеская связь.

Напряжение между нами стало всепоглощающим, когда мои глаза тоже быстро опустились к его губам. С каждым днем эта связь становилась все сильнее. Она зажигала и так сильно сближала нас, соединяя в одно целое. Повинуясь чистому инстинкту и потребности прикоснуться к нему, я положила ладонь ему на сердце. Гул наших сил кружился вокруг нас, заглушая бушующий наверху хаос. Заставляя чувствовать, что мы только вдвоем спрятаны в нашем собственном пузыре, в то время как все остальное исчезло.

— Я понимаю это, потому что… Я тоже очень сильно ощущаю тебя.

Его глаза снова встретились с моими с таким жаром, что это застало меня врасплох.

Внезапно его рот прижался к моему, крадя мой следующий вдох и сокращая пространство между нами с рычанием, вибрирующим под моей рукой из его груди. Жар прилил к моей сердцевине, когда частота сердечных сокращений увеличилась еще на одну ступень. Мои пальцы впились в его рубашку, в отчаянии цепляясь за то, чтобы притянуть его ближе, хотя я знала, что должна оттолкнуть его. Любой мог спуститься сюда в любой момент, и мы находились прямо в поле зрения лестницы. Но, учитывая царящий наверху хаос, их внимание сосредоточено на чем-то другом, а не на двух одиноких душах, которые нашли друг друга.

Словно почувствовав мои мысли, его рот сильнее прижался к моему. Когда он провел языком по складке моих губ, я охотно раскрылась, и все предыдущие мысли забылись. У меня вырвался тихий стон, и он проглотил его.

Моя кожа гудела от экстаза при прикосновении к нему и от того, как он целовал меня, словно я — единственное, что заставляло его сердце биться. Поцелуй, который, казалось, затягивал нас обоих под воду, топил нас вместе, и мы — кислород друг для друга. Поглощали друг друга, как будто мы — наш последний вздох.

В этот момент больше ничего не существовало, только его губы на моих губах, а корабль покачивался у нас под ногами. Все, что я могла слышать, это стук моего сердца, громко отдающийся в ушах, и глубокие стоны, вырывающиеся из его горла. Я приподнялась на цыпочки, желая быть ближе. Нуждаясь в большем.

Он глубоко зарычал, хватая в охапку мое платье, чтобы задрать его, прежде чем просунуть колено между моих ног. Из моего горла вырвался стон. Его сильная нога уперлась прямо в мою сердцевину, оказывая давление именно там, где мне это нужно. Я задохнулась, когда мой клитор запульсировал, отчаянная боль во мне начала нарастать. Он потер коленом взад-вперед, и я ничего не смогла поделать с тем, что мои бедра начали прижиматься к нему.

— Вот и все, — сказал он между поцелуями на торопливом вдохе. — Оседлай мою ногу.

Доминируя, он усилил интенсивность нашего поцелуя. Требуя, чтобы я брала все, что он давал, и чтобы я отдавала это обратно. Что я и сделала. Скрежет зубов. Соприкосновение языков. Наше тяжелое дыхание становилось неистовым, и с каждой проходящей секундой тепло внизу моего живота поднималось, заставляя меня двигать бедрами быстрее.

— Твою мать, — выдавил он.

Он прервал наш поцелуй, чтобы прикусить и пососать дорожку вниз по моей челюсти и шее, заставляя меня откинуть голову назад, продолжая скакать на нем так, словно я умру, если не сделаю этого. Еще один стон, еще одна волна жара разлилась по моему телу. Рука Дрейвена скользнула вверх по моему боку, к груди. Его пальцы коснулись кончика моего соска, прежде чем добраться до ключицы и обхватить шею. Его большой палец потянул меня за нижнюю губу, когда мое дыхание стало поверхностным, неспособным сделать полный вдох. Но это только вызвало прилив удовольствия.

Он заставил меня поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо, и его потемневший взгляд удерживал мой. Зрачки его ослепительных серебристых глаз расширились, увлекая мое тело вниз, туда, где мои бедра продолжали искать удовольствия. Он напряженно наблюдал, его ноздри раздувались, и я знала, что он чувствовал, насколько я возбуждена. У меня начала кружиться голова, и когда я прошептала его имя, его глаза снова встретились с моими.

— Возьми это, маленький демон, — приказал он грубым голосом. — Получи от меня удовольствие. Используй меня, черт возьми.

Это только побудило меня поступить именно так. Затем он провел другой рукой вниз по моему телу, просовывая ее под юбку моего платья. Его большой палец крепко прижался к моему клитору и совершал круговые движения, от которых у меня полностью перехватило дыхание.

— Смотри на меня, — выдавил он, как будто ему едва удавалось сдерживаться.

У меня отвисла челюсть, и я подняла руку, чтобы схватить его за запястье, где он все еще держал меня за шею. Я держалась изо всех сил, потому что в любой момент могла сорваться с обрыва. Давление нарастало. Мои ногти глубоко впились в его руку, а глаза угрожали закатиться за затылок. Но они этого не сделали, потому что сосредоточены на нем.

— Я… — я резко втянула воздух. — Я собираюсь ко…

— Кончай, — потребовал он у моих губ.

Не поцеловал меня, а просто прижал мое лицо достаточно близко к своему, чтобы они соприкасались при каждом моем движении.

И я кончила. Эти два слова, смешанные с желанием, сияющим в его глазах, и воздух, густой и приятный на вкус от похоти… Я отпустила себя.

И я упала.

Мой желудок сжался. Я перестала дышать. И мои внутренние стенки сжались так сильно, что я чувствовала, что могла потерять сознание. Оргазм пронесся по моему телу, покалывая гладкую, разгоряченную кожу, и я выкрикнула его имя. Его большой палец не ослабевал на моем чувствительном клиторе, даже когда мои мышцы напрягались от волн удовольствия, захлестывающих мое тело. Моя киска продолжала сжиматься, когда я двигалась на его ноге.

Я ненадолго услышала, как он застонал глубоко в груди, удерживая нас нос к носу. Но трудно что-либо расслышать, когда я падала, и падала, и падала. Мое тело содрогалось от кайфа, до которого только он мог довести меня. И он крепко прижал меня к себе, не давая рухнуть на пол, пока я дрожала от его греховных манипуляций.

Как только последние волны блаженства начали отступать, я смогла сделать полный, прерывистый вдох. Затем он прижался своим лбом к моему и нежно прижался к нему губами.

— Ты прекрасна, — сказал он с такой теплотой в голосе.

Жар разлился по моим щекам, когда я отстранилась, чтобы посмотреть на него.

Он поднял руку и схватил кончик мокрой пряди волос, позволяя ей накручиваться на палец. Хитрая ухмылка украсила его идеально припухшие от моего поцелуя губы.

— И всегда такая мокрая для меня.

Впервые за несколько месяцев меня покинул легкий приступ смеха. Это так удивительно, что я тут же прикрыла рот от шока, потому что это звук, который я забыла. От его слов у меня словно тяжесть спала с груди и внесла легкость в наше затруднительное положение, потому что я каждый раз была мокрой с головы до ног.