Эллион посмотрел на него, на появляющихся из теней и тумана луннитов. В серебряном свете сверкают мечи, острия стрел и болтов. Но на крыше за спиной лжебрата стоит тонкая фигура луннита, он сдвинул маску, и свет Сестёр падает на двигающиеся губы. Эллион ухмыльнулся, пожал плечами и, прижав Ринзару, выкрикнул заветные цифры. В конце концов, что им терять?

В тронном зале всё ещё ощутимо пахнет гарью и кровью. Если прислушаться, то среди гомона собравшихся проступают крики воронов за стеной полиса. Нынче у них богатый урожай глаз, а сами от обжорства даже взлететь не могут. Менестрель с перевязанной головой играет на лютне, а ему вторит обгоревшая девушка на арфе, она же тянет песнь. Мягкую и торжественную, возвещающую начало новой эпохи, единение множества осколков.

Вилгор Первый суверенный правитель королевства Ковендар, стяжавшего под крыло, по крайней мере, половину осколков, поправил корону. Подпёр голову кулаком, глядя на бесконечный поток гостей формальной коронации. Вчерашние бедные дворяне, оставшись без более знатных и богатых соперников, грызутся за место при дворе будущего императора. Стремятся выказать ему почтение и поцеловать в зад, просунув язык так глубоко, что вот-вот смогут попробовать на вкус его вино. Вилгор приложился к кубку и властно повёл кистью, на пальцах сверкают толстые перстни из золота и платины. Каждый символизирует крупный Осколок, провинцию нового королевства. Источники его богатства и могущества. На деле их больше пяти, но народ обожает такие поэтичные детали. Так что пусть будет пять, не может же он перстень в нос вставить и на пальцы ног по два?

Бывший наёмник вздохнул в кубок, а опустив, широко улыбнулся гостям. По левую руку от новоявленного короля сидит такая же новоявленная королева. Девушка почти без талии, с круглым, растерянно-глупым, но милым личиком и широкими, плодоносными, бёдрами. Основная забота короля — оставить наследника, а для этого вот такие девчушки самые лучшие. Не то что худосочные дворянки, что и сами помрут при родах. Вилгор положил ладонь на ладонь жены, слегка сдавил, улыбаясь. Та ответила робкой улыбкой и торопливо потупила взгляд.

Бывший наёмник откинулся на троне, в который раз мысленно возвращаясь в злополучную ночь. Когда вместо золота на него упала корона. Всё же, что стало с избранником Мардока и его девчонкой? Сбежали, погибли? Никто не знает. Но среди пожарищ и мертвецов их не было, а те, кто был с ними рядом, путаются в показаниях. Толи их Сёстры забрали, то ли сама Тьма.

Вилгор вновь пригубил кубок, покатал вино на языке и твёрдо решил. Трон он не отдаст. Если уж Скван бросил всех, кто ему доверился, то короны он не заслуживает.

***

С поверхности воды на него смотрит суровый мужчина. Острый нос, прищуренные глаза и рваный шрам от губы до левого глаза, едва прикрытый острой щетиной. Как же, отражение лживо, Роан не чувствует суровости, только волнение. Его новый дом — шалаш в лесной чаще, вокруг которого возводят стену из дикого камня. Эллион помогает, но то и дело отвлекается на своё жилище. Нужно успеть до нового Танца, но Тишь утверждает, что здесь они слабые. Но не это беспокоит Роана, а ладонь любимой, всё чаще задерживающая на животе.

Скван зачерпнул воду и бросил в лицо. Рыча растёр, силясь вернуть ощущение подвижности мышц. Напрягся, моля всех богов сдвинуть уголки губ. Когда в этот мир придёт его ребёнок, он улыбнётся ему без помощи рук.