Сшиблись в клинче, прижавшись друг к другу и давя на клинки, скрестившиеся меж лиц. Викрор широко улыбнулся и прошептал:

— Знаешь, Скван, что самое смешное?

— Просвети...

Заточенный металл скрежещет, приближаясь, то к глазу Роана, то к скуле дворянчика. Щит упирается в левую ладонь, схватившую за верхний край. Если отпустить, то торец тут же ударит в висок. А запястье начинает ныть от усилий удержать и переломить давление чужого меча.

— То, что твоя девка умрёт тут же, как умрёшь ты. Барды будут петь о несчастной любви и никто не узнает правду.

— Ах ты...

Глаза! Роан замолк, заметив, как голубоватая радужка расходится, открывая больше серого. Черты лица молодого дворянина колеблются и капля пота, будто выскользнула из ниоткуда, побежала по виску.

— Она умрёт быстро. — Заверил лже-Викрор. — А вот ты... тебе я разрежу брюхо. Маленькая месть за причинённые неудобства.

Роан сдавил край щита, рванул вверх и к хозяину. Луннит отпрыгнул, со смехом увернувшись от клинка. Разорвал дистанцию и картинно отбросил щит к ограде. Развёл руки, медленно прокрутил меч. Скван шагнул к нему, остановился, опустив взгляд. По правой кисти струится кровь, клинок врага вспорол кожу предплечья у локтя.

— Скван, ты сдаёшься? — Крикнул судья.

Роан полуобернулся, отчаянно раздумывая, крикнуть ли, что враг луннит? Ну, узнают мардониты и что с того? Тишь это не спасёт, теперь ясно, зачем наёмник сел так близко и странный жест обрёл смысл. Крикни и её сразу убьют.

— Нет.

Монах кивнул и взмахнул рукой. Викрор рванулся в атаку, меч превратился в призрачный шлейф, а удары посыпались со всех сторон. Роан попятился, остервенело, отбиваясь и скалясь в глаза подступающей смерти. Луннит играется, выстраивает спектакль вынужденного убийства. Но у него нет причин оставить Роана и Тишь в живых, даже если Скван опустит оружие... А он не сдастся. Не сейчас, не здесь и никогда.

Серия ударов отвлекла внимание и хлёсткий пинок в голень почти опрокинул. Роан зашипел, попятился, едва удерживая меч, рукоять стала скользкой от крови.

***

— Сиди спокойно, и я сделаю всё быстро.

Наёмник наклонился к Тишь и подцепил свободной рукой печенье из миски. Благодарно кивнул и бросил в рот целиком. На зубах хрустнула сахарная глазурь. Люди вокруг возбуждённо следят за поединком, делают ставки. Девять к одному на Викрора. Тишь прикусила губу до крови и старается не замечать ножа, давящего меж рёбер.

— А, вот и всё. — Наёмник улыбнулся, указывая на арену. — Сейчас всё кончится. Было приятно познакомиться. Молчаливая женщина, это такая редкость.

***

А что, если он победит?

Роан отбил очередной выпад и почти заорал от режущей боли в ране. Как это спасёт Тишь? Нужно... швырнуть меч и убить наёмника! Нет, глупости, слишком далеко... В уголках глаз выступили едкие слёзы от осознания полного провала. Умрёт он, умрёт Тишь. Победит, а она всё равно умрёт. А если случится чудо и оба выживут, финальный бой не осилить с такими ранами. Правая рука немеет, кровь не останавливается. На боку и бедре пламенеют свежие порезы.

Судья трижды спрашивал об остановке поединка.

Луннит даже не запыхался, кто бы не носил лицо Викрора, он опытный и умелый воин. Убийца.

Клинок врага свистнул у носа, почти срезав кончик. Роан с рёвом ударил, но раненая рука подвела, и вражеская сталь врубилась в плечо, как в дерево. Металл прорезал ткань и погрузился в мышцы на глубину ногтя. Рона рыча отскочил, запнулся и рухнул на колено. Зажал рану, с ненавистью глядя на приближающегося луннита.

— Ты готов сдаться, Роан эль Скван? — Спросил судья за спиной.

Голос прозвучал, как божественный глас над полем боя. Викрор, замедлил шаг, с издевательской улыбкой глядя в глаза.

— Нет!

— Похоже, у меня нет выбора. — Усмехнулся убийца, занося меч.

Пальцы Роана ослабли, и клинок выскользнул на песок, в последнем усилии поджал ладонь, лишь загребая влажный от крови песок.

— Что ж, парень, — сказал Викрор, нависая над Роаном. — Это было весело, но пора заканчивать.

— Да, пора.

Раненая рука взметнулась вверх и в лицо дворянчика полетел песок и кровь, щедро набежавшая в ладонь. Смесь ударила точно в глаза, расплескалась по лицу. Роан левой рукой подхватил меч и вскочив ударил в живот. Острие лязгнуло о кольчугу, натянуло вместе с поддоспешником и плотью. Роан навалился всем телом, рыча в перекошенное удивлением и ужасом лицо. Меч пробил кольчугу, и без сопротивления вошёл почти по рукоять, скрежетнув о хребет. Вышел из спины, натянув кольчугу, с натугой провернулся.

***

— Хм... — Протянул наёмник, наблюдая, как противник Роана валится на песок, а Скван ничего не видя падает на колени, зажимая распоротый бок. — Экая оказия вышла. Ну, ничего не поделаешь...

Тишь зажмурилась, почти оглохнув от рёва зрителей. Давление ножа пропало, ведь старик говорил, что убьёт ударом в сердце... Кто-то истошно заорал, затем ещё и ещё. Тишь осторожно открыла глаза, повернулась к наёмнику.

Старик улыбнулся, выдёргивая нож из горла сидящего перед ним мужчины. Позади наёмника на лавке лежит ещё один и подёргивает левой ногой в предсмертной судороге. Зрители отхлынули от них, а через образовавшуюся давку пробиваются вооружённые монахи. Наёмник подмигнул Тишь и сказал одними губами:

— Прости, я пересмотрел условия сделки.

Осталось собрать совсем не много, надеюсь в этом месяце я заслужи вашу поддержку. Я действительно старался изо всех сил =) Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034Чаевые: pay.cloudtips.ru/p/d17f61cfДля иностранцев: boosty.to/lit_blog/donate

Роан лежит на лавке, застеленной медвежьей шкурой, глаза закрыты, а грудь мерно вздымается. Бинты на боку натягиваются, парень морщится, но не просыпается, одурманенный маковым молоком. Глаза подрагивают под веками, будто следя за чем-то. Свет из узких окон-бойниц рассекает комнату, подсвечивая мелкую пыль, танцующую в воздухе. В дальнем углу горит камин, а вокруг него стоят монахи-воины, а меж них на колени поставлен наёмник. Руки старика стянуты за спиной, от пут к шее протянута верёвка, что петлей обхватывает горло.

Попытайся освободиться и придушишь сам себя.

Тишь наблюдает за допросом, поглаживая волосы Роана. Присматривает к путам. Исполнение почти верное, но скорее символическое. По всем правилам верёвку нужно протянуть от пут на ногах. Тогда любое движение будет затягивать петлю.

Двое монахов стоят за спиной наёмника, обнажив короткие мечи. Настоятель же стоит перед ним и мрачно осматривает, решая, как поступить. Рукав сутаны то и дело задирается, обнажая металлический протез.

— Вилгор из Семиречья. — Наконец, сказал настоятель, массируя подбородок двумя пальцами. — То-то я думаю, лицо знакомое. Какое это по счёту твоё паломничество?

— Хм... на двадцатом сбился со счёта. — Ответил наёмник, стараясь не двигать шеей, но заглянуть в лицо.

— С таким рвением тебе впору было стать одним из нас.

— О, нет-нет, спасибо. Я люблю получать золото и проливать кровь, а не получать золото и говорить о кровопролитии.

— Так стал бы апостолом.

— Заманчиво, но нет, ваш брат частенько нанимается бесплатно или за еду. А это не по мне.

Голос у Вилгора с лёгкой хрипотцой человека, страдающего от жажды, с удавкой на шее. Свет от камина падает на морщинистое лицо, окрашивает седину в красную медь и отражается в глазах, скрывая их истинный цвет. Наёмник медленно трёт запястья друг о друга, будто пробуя пеньковую верёвку на прочность. На клинки у головы внимания не обращает. Морщится от холодного каменного пола под коленями.

— Знаешь, господин настоятель, меня всё ещё удивляет ваше отношение к герою, спасшему девочку. — Сказал он. — Могли бы хотя бы поднять на ноги, стоять на коленях в моём возрасте не шибко полезно, тем более на полу.

— Герою ли? О нет, девочка рассказала нам о твоих «геройствах».