«Люди охотятся за благословениями? Ты тоже можешь стать их жертвой?» — подал голос ноан.

«Не переживай, меня не украдут, за мой жизнью только один ты охотишься», — сказав это, Дели задумалась.

Что ж, выходит, что благословения и проклятья, как и говорил однажды смотритель библиотеки, и впрямь две стороны одной проржавевшей медали. Никто из детей не защищен. Что проклятые, что благословленные, даже обычные дети без сил — все могут оказаться жертвой чьих-то нападок.

— Боги… Это ведь они допустили существование этих проклятых сил. Разве не из-за них мы живем как в кошмаре? — сказала вслух Делия.

Кайдис легко улыбнулся и, схватив ладонь Делии, сжал ее в пальцах.

— Говорил же, намерения богов чаще всего были прозрачны. Если бы боги и правда были против людей, то мы оказались бы в большой опасности, — он засмеялся, но этот нервный смешок не внушал Делии и капли доверия.

— А ты, случаем, не думаешь, что за всем этим как раз и стоят боги? Может в их планах извести человечество нашими же руками? Вдруг и такие бывают?

Кайдис перевел взгляд на книги. Он долго рассматривал стеллажи, пока не выдал с усмешкой:

— Люди написали так много книг, а полезного в них до одури мало. Иногда кажется, будто кто-то забрался к нам в головы… Будто кто-то нас останавливает, стирает какие-то вещи, навязывает что-то другое… Боги, правда ли они вымерли? — Кайдис огляделся по сторонам. — Ладно, может ты уже поняла из моих прошлых речей, а может и нет… Скажу тебе прямо: в Ктериане все еще есть невознесенные боги. Они намного ближе, чем ты думаешь. Вознесение — это все бредни церкви. Просто есть мертвые и живые Осколки. Мертвые боги рассыпались на части и теперь рождаются люди с их малыми силами, но живые боги тоже могут делиться способностями. Я считаю, что похищение детей с этим связаны. Если есть кто-то, бог это или человек, желающий создать как можно больше проклятых детей, таких как ты, то многие в опасности. А если с этим еще и связано божество, умеющее промывать мозг, то мы точно не далеки от смерти.

Кайдис подошел к Делии и дотронулся до чего-то невидимого.

— Рано или поздно все мы встретим богов, больше я пока сказать не могу. Когда стану сильнее, то, возможно, смогу видеть нити не только людей, — он посмотрел на ноана и улыбнулся. — Если это произойдет, то ответы искать будет проще.

С рассветом Кайдис уехал, решив не дожидаться подачи к столу горячего завтрака. Он не стал здороваться и прощаться с прислугой и жильцами поместья, удостоив вниманием только Делию и Розанну.

«Мой голос могут узнать, я ведь уже общался с проживающими в поместье, когда раздавал свои наставления», — вымолвил мальчик в свое оправдание. На самом деле он не хотел чувствовать себя еще больше обязанным этой семьи, тем более он не желал дать им почувствовать себя обремененными. Чем дольше он здесь в израненном состоянии, тем больше всех потревожит. Потому Кайдис быстро ушел.

— Он еще мало кому доверяет, — сказала Розанна, видя взгляд дочери, провожающий экипаж сына бога судьбы.

Делия выглядела болезненно, но старательно делала вид, что пребывает в полном здравии и порядке. Потрясения прошлого дня и ночи оказались огромными. Ей было не по себе от пережитых событий: от происшествия в храме, разговора с мальчишкой и от мыслей, терзающих голову. Однако они скоро свидятся, — так Кайдис сказал на прощание.

Делия зашла вместе с матерью в дом, с лестницы в то же время на лету спускалась Феония.

— Он уехал?! — завопила она.

— Да, гость уехал, — ответила герцогиня.

Личико Феонии исказилось от гнева, она хмурилась, забавно скрестив руки поверх вздымающейся от злости груди.

— Вы должны были нас познакомить! Я с ума тут от скуки схожу. Если этот мальчик подружился с Делией, то… То выходит, она будет желанной гостьей в его доме! Делия, ты променяла сестру на мальчишку?

Делия засмеялась.

— Ты ревнуешь меня или незнакомого мальчика? — поинтересовалась она.

Феония разозлилась пуще прежнего.

— Да не нужно мне внимание никакого мальчишки! Ты и без того постоянно в делах, а если будешь еще с кем-то, а не только со мной возиться, то совсем про сестренку забудешь!

— Ладно-ладно, мы поняли, не разводите здесь шум, — устало сказала Розанна, поднимаясь по лестнице. — Раз вы обе проснулись, идемте. Позавтракаем в саду. Я велю накрыть на троих.

Феония вмиг оправилась и радостно закивала.

— Делия, ты согласна?

— А у меня есть выбор? — посмеиваясь, спросила она.

Феония снова нахмурилась.

— Вы слышали, матушка?! Выбор ей подавай… Ну, смотри мне, девчонка, будешь меня игнорировать, я тебя… я… — она повертела головой в разные стороны, а затем прокричала, — я перееду жить в твою спальню!

Теперь уже посмеивалась Розанна.

— Да, вот это я понимаю угроза. Делия, кажется, выбора у тебя и впрямь нет, — герцогиня посмотрела в окно, — бегом собирайтесь и идите уже в оранжерею.

***

— Ирис! — выкрикнула Феония и, схватив сестру за руку, потащила к клумбе, где росли ирисы.

— Хитрюга! Тогда… — Делия огляделась по сторонам. — Кувшинка!

Теперь настал черед Делии взять Феонию за руку и повести к фонтану, где росли маленькие кувшинки.

— А ты хорошо ориентируешься, Делия, — Феония рассмеялась и принялась оглядывать клумбы. — Ландыши!

Феония протащила сестру к ландышам, а когда они до них добежали, Дели присела на корточки.

— Феон, давай чуть-чуть передохнем? Игра слишком подвижная, — Делия утомилась бегать туда-сюда в поисках подходящих растений, поэтому нуждалась в небольшой передышке.

Пока ждали Розанну, девочки решили сыграть в поиск растений. В алфавитном порядке они по очереди называли растение и быстро бежали к нему. На обдумывание и бег должно было уйти меньше сотни секунд.

— Прости, совсем тебя загоняла…

— Все в порядке, главное, что нам весело.

Феония увидела недалеко от себя каменную статую в виде лисицы и посадила Делию к ней на спину.

— Вот, посиди лучше здесь.

— Как мило с твоей стороны.

— Ну еще бы!

Солнечные лучи осветили оранжерею, только недавно здесь полили цветы, и потому на листьях поблескивали крошечные капельки как от летнего дождика, только недавно раскрывшиеся бутоны цветущих растений выпустили свой аромат.

— Кстати, Дели, знаешь, что это за статуи?

Дели прищурилась, она была в оранжерее довольно давно, но тогда у нее не было времени и причин обдумать смысл этих каменных изваяний.

— Мне думалось, они нужно для определения уровня влаги в почве. Не зря же в глазах этих статуй энергетические топазы.

Сестренка кивнула.

— Ты права. А я вот только недавно узнала, что эти каменные статуи зверей стоят здесь для обозначения местности, где в природе обитает растение. Вот, например, та статуя черного льва, — Феония показала рукой на другую сторону сада, — зачарована делать почву и воздух рядом с собой чуть суше, чем в других клумбах.

— Значит, та птица и пес, — Делия указала на статуи, которые смогла разглядеть, когда впервые пришла в зимний сад, — нужны для болотистых и подводных растений? А я-то думала, зачем водный пес стоит рядом с фонтаном…

— Ты очень наблюдательная, сестренка, — Феония посмотрела под ноги. — А что тогда скажешь о значении цветов? О них тоже знаешь? — с улыбкой и хитрым прищуром интересовалась Феон.

От этого вопроса Делия замерла, и ее пальцы, что тянулись к бархатному стеблю фиалки, застыли на месте.

Язык цветов… Они с Феонией его уже обсуждали. В прошлой жизни, сидя в комнате Делии по ночам, девочки говорили о всяком. Они даже создали язык из обозначений цветов. Они не знали точных значений, поэтому придумывали их сами. Ночью они говорили спокойно, но днем видеться не могли, поэтому Феония просила передавать сестре цветы, если хотела что-то сказать. Белая роза означала: «Я соскучилась». Нарцисс: «Мне есть что тебе рассказать». Семена и цветы лаванды: «Позаботься о себе» или «Береги себя». Находя все новые цветы, Феония сочиняла для них все новые обозначения, она записывала их и заучивала вместе с сестрой.