— Теперь я вспомнил, кто ты, — произнес он, узнав Шена, и повернулся к старейшине пика Славы. — Старейшина Муан, я сожгу для вас ритуальных денег.

— Не нужны мне деньги!! — закричал Муан, но, естественно, старик его не услышал. — Помоги ему!!

— Что ж, с мертвыми лучше не спорить, — произнес старик и, закинув Шена на спину, с трудом выпрямился и медленно заковылял обратно к домику.

Зарево пожара над Кушоном ночью стало больше, окрестные холмы заволокло прогорклой дымкой. Задремавший Шуэр сперва почувствовал вибрацию, и лишь затем увидел приближающийся, словно вынырнувший из тумана, иссиня-черный как казавшаяся бескрайней ночь, конный отряд.

— Наконец-то! — воскликнул Ху Шиль.

Впереди скакал Ю Си. Пронесшись мимо костра, рядом с которым сидели сокрушенные генералы, он остановил коня у городских ворот, где отчетливо были видны обезумевшие мертвые солдаты, тянущие руки к свежей добыче и воющие на разные голоса.

Ю Си спрыгнул на землю, и тут же к нему подбежал один из воинов, что дежурили вокруг стены. Выслушав короткий доклад, Ю Си уточнил:

— Где Гу Фен?

— Он остался внутри!

— Заклинатели?

— Они тоже внутри, связи с ними нет!

— Хорошо. Я должен сам взглянуть на ситуацию в городе. — Он указал одному из воинов на стену, и тот, поняв командующего без слов, снял с седла огромный лук и соответствующую ему стрелу, к которой была присоединена тонкая металлическая цепь. По воле воина контрольного бюро, натянувшего лук, стрела угодила в крышу сторожевой башни.

— Вы, — Ю Си указал на часть своего отряда, — пойдете за мной. Остальные — продолжайте защищать стены. Генералы, — кивнул Ю Си Ху Шилю и Ир Шуэру, словно признавая, что все-таки их заметил.

Те хотели было ответить, но командующий контрольного бюро схватился за тонкую цепь и легко взмыл в воздух, в несколько движений взобравшись на городскую стену.

Отсюда ему открылся прискорбный вид на разоренный Кушон. Вся западная окраина выгорела, но огонь постепенно утихал. Живые мертвецы бестолково бродили по пустым улицам, без живой добычи утратив всю цель существования. Вдалеке путеводной звездой высилась пагода монастыря Дун.

— Пойдем по крышам, — решил Ю Си.

Белые черепа замелькали над домами. Вкупе с тем, что произошло в этом городе, форменная одежда контрольного бюро в кои-то веки казалась гармоничным дополнением всеобщей картины.

— Командующий Ю! — вскоре обратился к тому один из воинов. — Мы нашли раненного заклинателя. Там… странно. Вам стоит взглянуть.

Ю Си движением указал подчиненному показывать дорогу. Вскоре они остановились у перекосившейся колокольни.

— Внутри, — коротко произнес воин.

Ю Си спрыгнул на землю и вошел через покосившиеся двери. Свет давал факел в руке воина контрольного бюро, который стоял над распластавшемся на полу телом. Подойдя ближе, Ю Си узнал знакомого заклинателя в черных одеждах. Под телом заклинателя растеклась большая лужа крови, лучами и дугами расходясь в стороны. Видимо, именно это показалось подчиненным странным.

— Он жив? — уточнил Ю Си.

— Сквозная рана в центре груди, — сообщил подчиненный. — Не представляю, как он еще дышит. Похоже, его минуты сочтены.

— Заберите его с собой и окажите первую помощь, — приказал Ю Си.

— Но, разве… — Подчиненный хотел произнести: «Разве это не бессмысленная трата сил и времени?», но, натолкнувшись на черный взгляд командующего, проглотил готовые сорваться слова. — Слушаюсь.

Ю Си еще раз окинул помещение взглядом и, присев, провел по дощатому полу и линиям крови пальцем. Как он и полагал, нечто было вырезано в дереве, и вытекшая из старейшины Рэна кровь наполнила углубления.

Больше в старой колокольне не было никого и ничего. Ю Си развернулся и направился прочь.

Шен приходил в себя постепенно. Уставившись в темный потолок, он долго смотрел в одну точку, не моргая. Дышать было больно. Да и оставаться живым — тоже. Он свесил ноги с твердой лежанки и медленно сел.

В стороне у стола сидел старик. Шен уже где-то его видел.

— Я слышал о том, что случилось с Хэфанем, — произнес тот, когда увидел, что проклятый старейшина ордена РР осмысленным взглядом смотрит на него. — Твоих рук дело?

Шен обвел взглядом пространство отшельничьей хибары, чуть споткнулся на фигуре прославленного мечника, замершей в нескольких шагах от него, но предпочел притвориться, что Муан остался незамеченным, и перевести взгляд на Шао Жуаньсу.

Под этим темным пустым взглядом старик оробел. Задавая свой провокационный вопрос, он ожидал, что Шен станет возмущенно отнекиваться или оправдываться, да даже подтверди он свою причастность — старик Шао был бы более спокоен. Но вот его молчание вызывало тревогу. Было совершенно не ясно, что у него на уме, и даже молчаливый призрак старейшины пика Славы оказался старику понятней.

Шао Жуаньсу покосился на Муана, который застыл, молча и отчаянно вглядываясь в лицо Шена.

«А ведь кто поймет, что произошло на той поляне? — подумалось старику. — Старейшина пика Черного лотоса славится своим дурным нравом. Точно ли старейшина Муан просил спасти его? И как вообще сделался призраком?»

— Приличный человек на твоем месте поблагодарил бы за спасение! — фыркнул Шао Жуаньсу и поспешил поскорее убраться из делимого с Шеном замкнутого пространства.

Тот остался в хибаре один. Если точнее — привидение-Муан все еще было неподалеку. Муан хотел вновь заговорить с ним, но Шен не смотрел на него и отказывался слышать. Мечник был более чем уверен, что ему запрещено сокращать расстояние между ними: иначе Шен вновь отшатнется.

Так проходила минута за минутой, а может — час за часом.

— Я не понимаю, — в какой-то момент признался Муан. — Твой дар сейчас — благословение. Отчего же ты предпочитаешь притворяться, что не видишь меня?

Слезинка прочертила дорожку по щеке Шена и впиталась в ворот красных одежд. Он резко встал и, забрав лежащее у кровати Смертельное лакомство, направился к выходу.

— Я знаю, что виноват, — тихо произнес Муан, глядя в его спину. — Оттого, что мое сердце стало призрачным, оно не болит меньше.

Шен остановился на крыльце, рассеянно осматривая окрестности. Здесь… Тоже было много воспоминаний. Даже то, как они втроем с этим самым дедком сидели у костра и пили чай из бамбуковых стаканов. Это… это…

Это просто невыносимо.

Шен развернулся и уставился на призрак Муана, все еще стоящий посреди хибары.

— Ты можешь не волноваться, — с трудом разомкнув губы, хрипло произнес он, — я больше не попытаюсь исчезнуть. Избавиться от боли таким образом… было бы слишком просто. Я поддался эмоциям, но больше не совершу подобного. Шен продержался двадцать лет. Я не смею сбежать раньше. А ты… можешь идти.

Сказав это, он отвернулся и, резко выдернув из ножен Смертельное лакомство, взмыл в воздух на мече.

Шао Жуаньсу, который за это время успел сперва придумать, что потребует у Шена за спасение, а затем — что предложит ему, только бы он ушел с миром, сейчас вздохнул с облегчением.

«Уйти? — подумал Муан, глядя в белое небо. — В самом деле могу ли я уйти, когда единственный свет, что притягивает меня, — это твой свет».

Пик Черного лотоса. Место, где все началось. Место, которое успело стать домом.

Место, которое будет тюрьмой.

Черная девятихвостая лисица сидела на корнях большущего дерева, чья крона, усыпанная розовыми цветами, раскинулась на несколько метров вокруг, укрывая под собой белую каменную лавочку.

— Дорогой! — завидев его приближение, радостно воскликнула лисица, и подпрыгнула с корней.

Шен спрыгнул на площадь и уставился на то, что стало с розовым деревцем.

— Ты в порядке! — с облегчением продолжила лисица, подскочив к нему. — Мы с Онэ так переживали! Он даже высох весь!

Она была словно фоновый шум для проклятого старейшины, глядящего на дерево. То было такое огромное и великолепное, словно сошло с картины. Живое и благоухающее, как чертова…