— Думаешь, не справятся?.. — Петя снова пролистывает анкеты и вглядывается в фотографии участников. — Нет, ну конечно, если вот эта придет, то толку не будет… И мужик нам тут тоже ни к чему…

— Мужиков там немного, но и они бывают классными переводчиками, прикинь?

— Да-да, — рассеянно отмахивается Петя. — А вот если эта Свиридова там будет, то на нее очень даже может возникнуть спрос, уж поверь мне, я в этих делах разбираюсь!

— Да ладно?

— А ты не иронизируй! Я тебе могу по фото в паспорте сказать, как баба трахается. С этой твоей Свиридовой точно не заскучаешь!

— Так, знаешь что, ты уже совсем что-то не в ту степь попер, Петь.

— Да ладно! — весело восклицает он, и мне вдруг остро хочется ему врезать.

— Не в ту степь, — повторяю я. — Это серьезный проект, и банкет — важный этап. Они там будут проходить тест на переводы, а не сниматься ради бурной ночки и пары сотен зеленых.

— Да? Ну вот и посмотрим! — не сдается Петенька.

— Да! И посмотришь за этим именно ты, понял? Если хоть одна участница там решит оказывать сексуальные услуги, ты немедленно примешь меры! Усек?

— Вась, да ладно, чего ты завелся-то? — в Петькиных глазах плещется нешуточный испуг, и это меня немного отрезвляет.

— Да с того! Столько труда вбухано в этот гаджет! И денег. Ты только представь, что будет, если иностранные партнеры придут на банкет компании СВЕТ и увидят, что мы спокойно смотрим на бордель! Более того, фастически сами им подсовываем девиц!

— Ну в принципе, всегда так делали… — еще пытается возражать Петя.

— Ты в каком веке живешь, бизнесмен хренов? Да только засветись в таком, тебе на международных рынках никто руки не подаст, ни одного контракта не заключишь! У нас все должно быть безупречно. Прилично. И при этом круто и весело. Уяснил?

— Уяснил!

— Ну вот и ладно. Тогда этим и займешься, — говорю я. И чтобы утешить Петеньку после встряски, добавляю: — Ты у нас креативный парень и знаток светских удовольствий. Тебе и карты в руки. А за студентами я пока сам пригляжу.

— Окей. Договорились, — Петя встает с дивана и выпрямляется во весь свой нехилый рост. Он всего на пару сантиметров короче меня. — Только знаешь, что я тебе скажу, Дикарь… Ты здесь не главный. И хорошо бы тебе об этом помнить. Ты, конечно, технический гений и вообще надежда компании, но ты отца моего знаешь. Если он только заподозрит, что ты крутишь шашни с кем-то из твоих конкурсанток — вылетишь отсюда в момент. И пассия твоя вылетит. Твоего блядства здесь никто терпеть не будет.

— Да кто бы говорил, — не сдержавшись, парирую я.

— Представь себе. Даже я ни разу не позволял себе притаскивать в компанию своих баб. А тебе, мой милый, это тем более не положено. У отца пунктик на этом. Он столько бизнесов видел, которые пропадали, когда люди начинали думать тем, что между ног… Вылетишь, предупреждаю тебя по-дружески!

— Спасибо, Петя! Спасибо, дорогой!

Я крепко жму этому придурку руку и выпроваживаю из своего кабинета. Охренеть, конечно, как он умудряется всегда поворачивать ситуацию. Ему и правда ничего не стоит оболгать перед Шефом кого угодно. А если я подставлюсь, ему и врать-то не придется…

***

Весь остаток субботы, воскресенье и понедельник у меня ушли на переживания из-за Дикарева. Это просто черт знает что такое! Надменный хам, богатое ничтожество, извращенец, урод! Он отравил мне все удовольствие от шопинга — между прочим, более чем заслуженного!

Как под гипнозом, я дотопала за Галкой до обувного и не знаю, как вообще согласилась купить то, что она сунула мне в руки — тоненькие черные сапожки на небольшой шпильке. Материал растягивается вроде чулка, и сапожок облегает ступню тесно, как перчатка. Выглядит это красиво, не поспоришь. Но мне же нужно было совсем не это! Практичная, выносливая обувь на толстой подошве, в которой не страшно пройти по улице, войти в метро, которая не пропускает воду, и почистить ее можно хоть салфеткой, хоть тряпочкой — вот что я покупала до сих пор. А эти “секси” ботильоны…

— Свиридова, даже не думай! Ты уже купила платье, в котором, наконец, похожа на девочку, а не на пубертатного пацана. И к этому платью необходима стильная обувь! — Галка говорила так уверенно, а у меня совсем не было сил возражать. — Знаешь, что я тебе скажу, подруга? У нас свои секс-шопы! Нам не нужны искусственные члены, а вот платья и каблучки для радости — просто необходимы! Поняла?

— Поняла, — покорно кивнула я. Щелкнула ногу в обтягивающем сапожке и отправила фотографию маме. Она откликнулась мгновенно, как будто ждала: “Как красиво! Машенька, наконец-то, изящная обувь, ура!” Чтобы порадовать маму, отправляю ей еще несколько фоток в полный рост, которые быстренько делает Галка. Мама ликует: “Дочь, как же я рада, что ты, наконец, получаешь удовольствие от денег, которые честно заработала! Платье тебе очень идет! Так держать!”

Мы завершаем шопинг в кафе. Я заказываю блины с ягодами и какао с зефирками, а Галка честно обходится салатом: она худеет на случай, если ей придется лететь в Испанию к Чеко.

— Вообще, я не совсем уверена, что так уж хочу к нему ехать, — признается Галка, — но дело уже зашло слишком далеко. Поэтому если он реально поможет с визой и купит билеты, то полечу, конечно.

С новой прической из салона Галка выглядит сногсшибательно. Удивительно, как много значит для девушки прическа: хоть мастер и отстриг ей большую часть длины, новый яркий блонд превратил простенькую девушку в роковую соблазнительницу. А рисовать себе стрелки и ярко-красные губы Галка умела и раньше.

Я делаю усилие, чтобы изобразить интерес — потому что женская дружба важнее любых напыщенных развратников из компании СВЕТ! И задаю вопрос, которого ждет подруга:

— Почему ты сомневаешься?

— Ну, во-первых, язык, — без паузы начинает объяснять Галка. — Это с твоей помощью я секу все нюансы жаргона, а когда там окажусь, то говорить мне будет сложно.

— Но вы же общаетесь по фейстайму?

— Это да.

— И как?

— Ну в принципе нормально. Он же, знаешь, тоже не профессор, у него всего три темы для обсуждения, — смеется Галка, и я невольно начинаю улыбаться. Моя соседка — явно не из тех людей, которые изображают из себя невесть что. Ее главные плюсы — искренность и самоирония, а еще легкость, которой мне так не хватает. — В пределах такого созвона я нормально реагирую. Но если ехать, там будут и другие ситуации…

— Галь, по-моему, ты усложняешь. Ты иностранка, никто не ждет, что ты будешь цитировать Сервантеса страницами. К тому же в языковой среде к тебе все нужное само прилипнет за несколько дней.

— Ну наверно, — вздыхает Галка. — Но есть еще один момент… Знаешь, если так подумать, ну что я о нем знаю? Незнакомый чел, чужая страна… А вдруг он маньяк какой-нибудь?

— Эх… Ну да, такой риск нельзя исключать, — вздыхаю я.

— Ну и вот. И мне придется где-то искать деньги… И врать родителям, потому что они ни за что не согласятся, чтобы я летела в Испанию к какому-то непонятному парню из интернета…

— Галь, как жалко!

— Жалко — не то слово. Я уже вся извелась от этих мыслей, — говорит Галка и вдруг спрашивает: — Ты не против, если я себе тоже блинов закажу?

— А я-то почему должна быть против? — поражаюсь я.

— Ну я же практически на твои деньги гуляю, я тебе до сих пор за салон еще не отдала…

— Галь, не сходи с ума!

— Вот это правильно! — расцветает Галка. — Маш, ты прям молодец сегодня. Деньги нужно тратить, получать от них радость. Особенно, когда столько работаешь, как ты!

— Ничего, еще заработаю…

— Вот именно! И не забудь, всего через месяц ты выйдешь на работу в компанию СВЕТ, и начнешь получать такие деньги, которые сейчас нам и не снятся! — Галка с аппетитом уплетает оладьи, джем и взбитые сливки соблазнительными струйками сбегают на тарелку. Оладьи в этом кафе и правда ужасно вкусные, но я с удивлением понимаю, что мне кусок не лезет в рот, и откладываю свою вилку.