Дело было не в том, что Безелик лишил её вещей матери — Астра и сама, поселившись на чердаке, думала от них избавиться. Безелик сделал это нарочно. Сделал, стремясь отомстить ей. Стремясь ударить по самому больному или, быть может, по самому хрупкому. По семье.

Скольких усилий отцу стоило пережить исчезновение матери, которое он, как и весь остальной лагерь, предпочитал считать её смертью. Сколько боли он испытал, когда в одночасье потерял всё. Потерял дом, потерял возможность ходить, шанс исцелиться. Потерял человека, которого любил всем сердцем.

И всё же, несмотря на регулярные срывы, он боролся. Старался выкарабкаться из засасывающего его болота горя и отчаяния. И, улетая на Иль’Прит, Астра думала, что всё изменится. Изменится после того, как она станет слушателем. Когда получит доступные слушателям привилегии — главной из которых стала бы возможность исцелить отца.

Безелик лишил её этой надежды. А теперь, он, руководствуясь простой мелочностью и эгоизмом, вскрыл все с таким трудом заживающие отцовские раны. Сковырнул одним подлым приёмом. Сковырнул, и оттуда полилась гниль.

Астра сжала кулаки до хруста. Зубы до скрежета. Где-то в глубине души ещё был огонёк, умоляющий её остановиться. Одуматься. Вернуться к отцу. Остаться с ним, помочь ему. В конце концов, ему не нужны были вещи матери. Ему нужна была память. И человек, который будет его любить.

Но она не остановилась. Даже не замедлилась до того момента, пока впереди не показался дом инструктора Безелика. Пока не забежала на крыльцо. Пока не принялась изо всех сил барабанить в дверь.

Дверь распахнулась. И Астра слегка замешкалась, ведь на пороге был не инструктор Безелик, а его жена Лиана. Хрупкая и худая, она перекинула заплетённые в косу тёмные волосы за плечо. Смешно насупила аккуратный носик, а затем в её карих глазах заиграла жизнерадостная улыбка.

— Боги! Ты напугала меня! — она сказала это без всякой злобы, задорно и радостно, а затем мило улыбнулась, полностью сбив Астру с толку. — Ты ведь учишься с моим сыном? Пришла к Сайрусу?

— К Безелику, — выдохнула запыхавшаяся Астра. Она понятия не имела, как скверно выглядит. Взъерошенная, рукава в воде, роба вообще одни боги знают в чём, и, вероятно, запах соответствующий.

— Заходи внутрь, — Лиана широким жестом пригласила Астру в дом. — Я могу налить тебе чаю или свежего сока.

— Я... — Астра сглотнула и ощутила, как щёки наливаются огнём. Покосилась на дорожку, всерьёз раздумывая, не стоит ли ей просто сбежать? И, почувствовав себя из-за этого полной дурой, выпалила, пожалуй, чуть резче, чем собиралась: — Я подожду его здесь!

Женщина беззаботно пожала плечами и ушла. Несколько долгих, тягучих минут ничего не происходило. А затем наконец показался Безелик. И он, похоже, нисколько не удивился, увидев Астру.

— А, это ты...

— Верни! Верни всё! — бросила ему девочка, словно лающая собака.

— Вернуть? — Он вышел и прикрыл за собой дверь. — Что ты хочешь, чтобы я тебе вернул?

— Не мне! — крикнула она, радуясь, что закрытая дверь хоть немного помешает Сайрусу, если он дома, и Лиане услышать её дрожащий голос. — Верни всё отцу! Если ты хочешь отомстить мне, имей смелость не трогать мою семью!

— Отомстить? — медленно повторил он, и Астре показалось, что глаза его улыбаются. — За что я, по-твоему, тебе мщу?

Она немного растерялась. Но тут же бросила ему:

— За тот поединок! За то, как я одолела твоего ненаглядного сынка Сайруса! За то, что была лучше! За то, что, не обладая божественным даром, могу столько же, сколько и другие! За то, что унизила вас на глазах Сайнир!

Безелик заинтересованно наклонил голову на бок:

— То есть, по-твоему, ты задела кого-то из моей семьи, и я поступил так же с кем-то из твоей? И ты считаешь, что это несправедливо?

— Я... — Астра несколько раз моргнула. — Я сделала то, что мне было приказано! Сражалась в полную силу!

— А я, значит, мелочный сукин сын, который не может справиться с таким унижением. — Он цокнул языком. Затем покачал головой. Потом усмехнулся. — Сайрус облажался. По собственной глупости и неподготовленности. Единственный, кто виноват в том, что поединок с такой бездарностью, как ты, затянулся — мой сын. Хотя, возможно, и я тренировал его недостаточно усердно. Как бы то ни было, это не имеет к тебе никакого отношения.

— Тогда зачем? — закричала Астра. — Почему ты отменил испытания? Почему потребовал отстранить меня? Почему... — Она ощутила, как солёные слёзы оцарапали горло. — Почему забрал у моего отца то, что ему было дорого?

— Так значит, я не ошибся, — сказал он. — В храме между стеллажами и вправду была ты. Подслушивала разговоры взрослых, не так ли? Что ж, мне же лучше. Не придётся выполнять эту глупую просьбу Аурендина. Хочешь знать, почему я всё это сделал? Хорошо. Я не буду проводить испытания, потому что не хочу, чтобы все мои ученики выступили так же бездарно, как Сайрус. Я попросил отстранить тебя потому, что не верю, что ты можешь когда-нибудь стать одной из слушателей, и мне надоело тратить на тебя своё время. Что же касается твоего отца... В твоём доме больше не было ничего, чем он мог бы вернуть свои долги — у вас нет даже еды. И, если бы я не пришёл сегодня, то после твоего отстранения не получил бы ничего.

— Долги?.. — тупо повторила Астра.

— Долг за твоё обучение, конечно, — пожал плечами Безелик. — Как у каждого неодарённого. Кто по-твоему его оплачивал? Уж точно не ты или твоя мёртвая мамаша.

— Ты... Ты... — Астра едва не плакала. — Проклятый сукин сын...

— Узнала, что хотела? — Он вновь причмокнул. — Хорошо. Быть может, с твоим отцом я и впрямь обошёлся жестоко. Как насчёт сделки?

— Сделки?

— Ты не будешь дожидаться пока Аурендин наконец-то тобой займётся. Не будешь докучать мне или кому-то из моих учеников. Ты просто уйдёшь. Бросишь учёбу. Оставишь попытки выставить себя той, кем никогда не станешь. Уверен, это даже пойдёт тебе на пользу. Сэкономишь время и силы. А ещё ты уже разжалобила Аурендина и, вполне возможно, он неплохо тебя пристроит. Я же верну тебе всё, что сегодня забрал.

Каждая фраза Безелика плетью хлестала ей по спине. Молотом била в грудь. Забирала всю её решимость.

— Но... Почему? — только и спросила она. — Почему ты поступаешь так со мной? Я же... — Она против воли всхлипнула. — Ничего тебе не сделала...

— Хм... — Безелик нахмурился и задумчиво поскрёб подбородок. — Справедливый вопрос. Я на него отвечу. Ты думаешь, что можешь стать слушателем, благодаря своему старанию. Благодаря прихоти. И меня от этого тошнит. Чтобы стать слушателем — нужно быть одной из нас. Нужно чувствовать ритм этого лагеря. Нужно, чтобы твоя душа пела в симфонии вместе с Богами. Я всегда верил, что слушатели — нечто большее, чем группа людей, живущих вместе. Всегда верил, что мы — нечто особенное. Нечто сильное. Нечто цельное. И мне противно осознавать, что среди нас могут быть такие, как ты. — Он смачно сплюнул себе под ноги. — Я смирился с тем, что ты живёшь в этом лагере. Смирился с тем, что тебе позволено надевать эту робу. Но я сделаю всё, чтобы ты не зашла дальше этого. Сделаю всё, что в моей власти.

На Астру словно вылили ушат ледяной воды. Она вдруг почувствовала себя ослабевшей, вымотанной — настолько, что едва смогла остаться на ногах. Удивительно, но она, по какой-то неведомой ей самой причине, ожидала чего-то другого. Ожидала, что Безелик станет оправдываться. Или кричать на неё, унижать её, насмехаться.

Придя сюда, она ждала поединка. Драки. Сражения. Возможности победить. Возможности всё исправить.

— Я даю тебе шанс уйти самой, — сказал Безелик с ледяным спокойствием, с каким хирург орудует скальпелем. — Сдайся по своей воле, и я отдам тебе и твоему отцу ваш хлам.

Астра покачала головой. Не веря, что всё это происходит взаправду. Не веря до конца в слова Безелика, словно это могло быть просто злой шуткой, и он сейчас начнёт хохотать и похлопает её по плечу. Не веря и не желая верить, что может существовать такая злоба, желчь и жестокость, которые сейчас чувствовала в его словах.