Прежде всего следует уяснить главное. То, о чём пойдёт речь – есть божественный дар.

Корабли показались на восьмой день. Тонкими нитями мачт, устремлённых к небу, вынырнули из пучин бездны прямо на горизонте. Размытыми пятнами парусов расплылись в тёмно-синем утреннем тумане.

Первым их заметил Кирк, дозорный. Сбежал с мачты, в два шага подпрыгнул к Персивалю, взволнованно задышал, выпуская едва заметные облачка пара.

— Капитан, — выдохнул он. — Капитан, вы видите?

Персиваль прищурился. Ветер, приносящий морские брызги и мелкий дождь, мешал рассмотреть гостей, так что он взял у дозорного бинокль, подошёл к фальшборту.

— Проходят мимо, — заключил он. — Три... Нет, четыре судна.

— Фрегаты, сэр, — с нарастающей тревогой заметил Кирк.

Персиваль вернул матросу бинокль. Подушечкой большого пальца вытер слёзы, образовавшиеся в уголках глаз.

— Доложил подполковнику?

— Никак нет, сэр... — матрос слегка смутился. — Рации вышли из строя, и я...

Он умолк, и Персиваль едва не зарычал:

— Подполковник Орсел с нами на одном судне, болван! Прибыл на шлюпке около двух часов назад. Удивительно, что ты хотя бы корабли заметил до того, как они начали по нам стрелять. — Матрос после каждого слова становился ниже, будто просачивался между насмоленными досками. — Ну? Ждёшь особого приглашения?

— Но ведь... — Кирк облизал обветренные губы, по всей видимости пытаясь набраться смелости. Вздёрнул юношеский подбородок. — По уставу я не могу покидать пост. На случай, если... — Он робко кивнул в сторону кораблей. — Ну... Появятся враги. Я должен доложить старшему по званию, а вы — капитан абордажного отряда. Я и подумал...

— Бездна... — процедил сквозь зубы Персиваль. И без лишних слов почти бегом бросился в капитанскую рубку. На пороге, опёршись о косяк, раскуривал самокрутку Граф, один из его подчинённых.

— Неприятности? — бросил он, без всякой тревоги, расслабленно выпустив колечко дыма. Персиваль молча прошёл мимо него, перешагнул порог капитанской рубки и обвёл взглядом собравшихся.

Капитан судна, Лоуренс Ботфорт, поднялся из-за стола с бумагами и картой, провёл по лысой голове рукой — всегда поступал так, когда нервничал. Два офицера с длинноствольными ружьями, стоявшие с двух сторон от стола, повторили этот жест, будто две его пугающих тени. Обернулся штурман, подняли головы трое механиков, которые вместе с радистом корпели возле аппаратуры в дальнем углу небольшой каюты. Даже наводчик, мирно дремавший в кресле в углу, разлепил глаза.

Подполковник Альбрехт Орсел стоял, сцепив руки за спиной, и смотрел в широкое окно по левому борту. Неизвестные корабли отсюда скорее напоминали серое танцующее пятнышко, порой полностью исчезавшее из виду.

— Идут к нам? — спросил он, не оборачиваясь.

— От Иль’Пхора к мёртвым водам. Или к Иль’Тарту. Боги разберут, — признался Персиваль.

На несколько мгновений повисла пауза. Затем подполковник развернулся к остальным.

— Сколько? — спросил он, имея ввиду время, через которое корабли пройдут мимо.

— Пять миль, — отчеканил Персиваль и увидел, как помрачнели лица. Странное дело, он, в отличии от остальных собравшихся, ощущал лишь приятное, растекающееся по телу возбуждение. Словно наконец-то чешешь свербящий уже несколько часов укус насекомого. Так всегда было с ним перед боем.

— Мы должны доложить генералу Даунстренду, — буркнул капитан Лоуренс. — Мы отклонились от маршрута, и не можем...

— Ты, забери тебя шторм, видишь здесь генерала? — поморщился подполковник Орсел. — Связи нет, мы отрезаны от Иль’Пхора. Глухие и слепые, что буря.

— Сэр... — прервал его бородатый радист Томас Олфи. Слегка смутился, потеребил усы двумя грязными от масла пальцами. Подполковник коротко кивнул, глядя на него, и он закончил: — За окном... Кажется, они отправляют нам сигнал.

Теперь и Персиваль увидел тусклый красный свет, лучом бьющий в небо с палубы одного из неопознанных кораблей. Он то затухал, то вновь вспыхивал едва различимой искоркой. Подполковник Орсел сделал шаг к окну, словно предполагал, что это поможет лучше рассмотреть его в утренней дымке.

— Расшифруй, — коротко приказал он.

Радист, покопавшись среди бумаг, сваленных кипой на столе, выудил чистый листок и карандашом начал быстро записывать буквы и цифры:

— Семь, — произнёс он вслух. — Четырнадцать. Ирт. Восемнадцать. Двадцать четыре.

Красный огонёк на какое-то время пропал, а затем начал моргать заново, дополнив последовательность числами один и тридцать два. Затем, после всё тех же нескольких мгновений, начал в третий раз. Потом снова.

— И это всё? — подполковник Орсел поднял бровь.

— Похоже на код торговой гильдии, подполковник, — вкрадчиво заметил капитан Ботфорт. В голосе появились нотки облегчения и даже укора. — Думаю, нам стоит оставить их в покое и идти по собственному маршруту. Быть может, ещё удастся вернуться на остров к сроку и не поднять всех на уши.

— Они могут глушить нам связь? — Подполковник не сводил глаз с бородатого радиста.

Тот слегка замешкался, пожевал губу.

— Эм... Теоретически, такое возможно, сэр. Я видел эти устройства: подлая штука, позвольте доложить. При неправильной настройке может всю аппаратуру выпотрошить. Не далее, как год назад, на судне моего товарища... — Он увидел грозный взгляд подполковника и осёкся. — Я хочу сказать... Сама вероятность этого существует. Но обрубить все каналы на патрульном корабле столицы, да ещё и с такого огромного расстояния...

— Подполковник Орсел, — вмешался капитан Ботфорт, уже не скрывая раздражения. — Зачем, по-вашему, кому-то такая морока? Если это торговцы, им куда проще было бы назвать код нашему радисту и двигаться по своим делам. Не разумнее ли предположить, что у них, в точности, как и у нас, отсутствует связь? Только этим можно объяснить, что они передают свой код на многие мили, рискуя при этом привлечь внимание пиратов.

— Это не торговый маршрут, капитан, — холодно отчеканил подполковник Орсел. — Эти корабли обходят Иль’Пхор по кругу. Движутся едва ли не из мёртвых вод.

— Может быть, попали в шторм и сбились с курса, — дёрнул плечами капитан.

— И идут именно там, где обычно не проходят наши патрули?

Капитан прикусил губу, и в воздухе вновь почувствовались едва заметные искорки напряжения. Персиваль даже облизнулся, словно котёнок, учуявший молоко.

— Сэр Томас, — подполковник переключился на штурмана. — Сколько времени нам понадобится на перехват?

— Пять миль? — кисло усмехнулся он, косясь на мрачного капитана. — Можем догнать за час-другой. Предоставлю вам маршрут через пару минут, сэр. Даже ветер будет дуть в спину.

— Бездна, — прорычал капитан Ботфорт. — Сперва мы теряем почти сутки, пытаясь устранить проблемы со связью. Потом ты заставляешь флот отклониться от курса к самой границе. А теперь что, будем атаковать торговые суда?

— Мы будем делать то, что я прикажу, — чеканя каждое слово, произнёс подполковник.

— Ах вот как? — Лицо капитана Ботфорта исказилось, сделалось жёстче, напиталось силой. — Не знаю, кому тебе пришлось отлизать, чтобы заполучить мои корабли, и не знаю, зачем тебе это понадобилось. Знаю лишь, что я командую этими кораблями двадцать семь лет, а ты через неделю опять превратишься в серую штабную крысу, перекладывающую бумажки и вздрагивающую, если хоть почувствовал на своей шёрстке брызги. Мы — военный флот. И идём по самой границе. Одно наше неверное решение, и война в этот раз может начаться на несколько недель раньше.

Молчание в комнате будто сменило тональность. Лезвием резануло по ушам. Зазвенело в черепе. Стало тяжёлым и холодным, будто кубометры бездны, обрушившиеся на корабль, попавший в шторм. Подполковник скривил губы в неприятной ухмылке: