— Вот почему вы едете домой — чтобы мы могли спланировать дальнейшие действия. Я просто хочу, чтобы вы знали, что я не мог бы больше гордиться вами, парни. Сегодня я сильно нагрузил вас. Заставил вас пойти на большой риск, и вы мне помогли. Все вы. Спасибо вам. Я буду помнить о том, что вы сделали сегодня, обещаю. А теперь убирайтесь отсюда и возвращайтесь домой в целости и сохранности.

Мужчины начинают усаживаться в машины. Адриано подходит и говорит один на один с Козимо и Элио, двумя ранеными.

По тому, как он себя ведет и как пожимает им обоим руки, я понимаю, что он уважает их.

Затем он возвращается ко мне, моей матери, Ларсу и Массимо.

— Возьмите маму Бьянки с собой и берегите ее, хорошо? — просит он Массимо и Ларса. — Я знаю, что разозлил вас обоих сегодня, но прошу вас о личном одолжении — позаботьтесь о ее безопасности.

— Ты знаешь, что мы сделаем это, — говорит Ларс.

— Конечно, — кисло отвечает Массимо, как будто его раздражает, что Адриано предполагает, что может быть иначе.

— Хорошо. — Адриано поворачивается к моей маме. — Моя семья позаботится о тебе, а я позабочусь о твоей дочери, хорошо? Если твой муж позвонит тебе на мобильный телефон, ты немедленно сообщишь об этом моим братьям. И скажи своему мужу, что мы гарантируем его безопасность. Если он не послушается, скажи ему, чтобы он позвонил Бьянке, и мы с ней поедем за ним. Ясно?

Моя мама по-прежнему выглядит испуганной, но теперь она еще и растерянной. Она привыкла иметь дело с Серджио и Агрелла, которые являются полными кретинами. Уважительное обращение от мафиози становится для нее новым и непонятным.

Честно говоря, мне и самой трудно это понять.

Она смотрит на меня.

— Все в порядке, мама, — говорю я. — Ты можешь ему доверять.

— Бьянка… пожалуйста, поедем с нами, — начинает умолять она.

— Я не могу — я должна найти папу. Ты же знаешь.

Она плачет и обнимает меня.

— Он не заслуживает тебя…

Я смеюсь.

— Он и тебя не заслуживает. Теперь иди с ними, мы скоро увидимся. Обещаю.

Она еще немного плачет, обнимает меня в последний раз и позволяет Ларсу увести ее.

Когда Массимо уходит, я кладу руку ему на плечо, чтобы остановить.

Он мрачно смотрит на меня.

— Я понимаю, что ситуация складывается не так, как ты хотел… но спасибо, — говорю я ему.

И тут же его лицо немного смягчается, и он кивает.

— Не за что. — Затем он смотрит в сторону.

— Но на самом деле вы должны благодарить его.

Я оглядываюсь, чтобы понять, кого он имеет в виду, хотя уже знаю.

Это Адриано, который разговаривает с кем-то из своих людей.

Массимо слегка улыбается.

— Не волнуйся… Я буду беречь твою мать.

— Спасибо.

Он снова кивает, затем садится с моей матерью на заднее сиденье и закрывает дверь.

Адриано стучит рукой по крыше первой машины.

— Ладно, поехали!

Затем все Мерседесы выезжают в переулок и скрываются в ночи.

Я машу маме рукой, но окна затонированы в черный цвет. Я не вижу, машет ли она мне в ответ.

Когда машина уезжает, я чувствую странную смесь грусти… и облегчения.

По крайней мере, она в безопасности.

Остается найти отца.

Я смотрю на Адриано, который опускает ворота гаража, дергая за цепи.

Когда все ворота, кроме одних, закрыты, он смотрит на меня.

— Ладно, поехали.

В гараже остается одна машина. Он берет мой небольшой чемодан и кладет его в багажник.

Я уже собираюсь открыть пассажирскую дверь, когда он опережает меня и придерживает ее.

— Какой джентльмен, — дразню я его.

— Просто садись, — хрипловато говорит он.

Я так и делаю. Он закрывает дверь, затем садится на водительское сиденье и выезжает в переулок.

Он возвращается, оставляя машину заведенной, и закрывает последние ворота. Затем он выходит из бокового входа и садится в машину.

— Куда мы едем? — спрашиваю я.

— В безопасное место.

— Чтобы начать искать моего отца?

— Нет. Чтобы немного отдохнуть. Мы начнем искать его утром.

Глава 24

Адриано

Я не могу вернуться в свою квартиру во Флоренции. Если убийцы знают, где живут Агрелла, то, скорее всего, они знают и о моей квартире.

Здесь много неприглядных гостиниц, в которых мы могли бы остановиться, но Агрелла контролируют почти все из них благодаря своей сети проституток.

Дон Агрелла и его братья могут быть мертвы, но ночной клерк все равно может позвонить не тем людям и предупредить их о нашем приезде.

Поэтому я выбираю запасной план.

Я отвожу нас в коттедж на окраине Флоренции. Наша семья держала несколько таких коттеджей в пригороде в качестве последнего убежища, и это один из них. В объявлениях о продаже указано вымышленное имя, и никто никогда меня там не видел.

Идеальное место для отдыха перед тем, как начнутся серьезные события.

В 4 часа утра мы входим в дом. Я впускаю Бьянку через парадную дверь и запираю за нами три засова. Дверь достаточно прочной, чтобы даже такой громила, как Массимо, не смог ее выбить.

Мало того, все окна пуленепробиваемы.

Если бы таинственные убийцы выследили нас здесь, я бы, по крайней мере, услышал бы их приближение.

— На кухне есть консервы, в холодильнике — газировка, — говорю я Бьянке.

— Нет, спасибо, я устала, — отвечает она, едва открывая глаза. — Я просто хочу спать.

— Хорошо. Если хочешь принять душ, он находится в спальне. Под раковиной должны быть полотенца.

Пока она открывает чемодан, я ухожу на кухню и достаю бутылку бурбона. Ночь чертовски тяжелая, и выпить хочется уже давно.

Она появляется на входе в кухню, когда я уже наливаю себе стакан.

Я удивился, когда впервые увидел ее на складе без парика. Ее длинные, вьющиеся каштановые волосы прекрасны.

Даже с растрепанной прической и беспорядочным макияжем она выглядит чертовски сексуально.

Но я отмахиваюсь от этих мыслей и спрашиваю.

— В чем дело?

— Эм… здесь только одна спальня?

— Да. — я говорю. — И что?

— … так… там только одна кровать?

Я понимаю, к чему она клонит.

Иисус.

— Я буду спать на диване, — огрызаюсь я.

— Нет, нет, все в порядке…

Я замечаю, что она шокирована моим тоном, поэтому немного сбавляю обороты.

— Я могу спать где угодно, — говорю я. — Ничего страшного.

— Нет, нет, это большая кровать… я просто хотела уточнить, — поясняет она, затем смотрит на мой стакан с бурбоном. — У тебя… есть еще немного?

— Надо выпить, да?

— Это была хреновая ночь.

— Да. — Я передаю ей свой стакан и тянусь за другим в шкаф.

Она делает глоток и бормочет.

— Ни хрена себе…

Я усмехаюсь, наливая себе еще.

— Хорошая штука, да?

— Что это?!

— Двадцатилетний бурбон из Кентукки. Pappy Van Winkle.

— Это лучшее, что я когда-либо пробовала… он такой мягкий…

— Ты любишь бурбон?

— Не особенно, но этот мне нравится.

— Я заставляю их хранить по бутылке для меня в каждом нашем доме. Если уж мне приходится жить в такой дыре, как эта, то я хотя бы могу хорошо выпить.

Она оглядывает дом.

— Мне не кажется, что это дыра. Я думаю, что он милый. Не мешало бы, конечно, немного декора.

Я понимаю, что дом такой же большой, как квартира ее родителей, и, вероятно, больше, чем то место, где она сейчас живет.

— Все в порядке, — отступаю я. — Просто я привык к немного лучшим условиям, вот и все.

— У вас, наверное, особняк?

— У моей семьи есть особняк. Я просто там вырос.

— Это туда они отвезли мою мать?

— Да.

— Она будет думать, что умерла и попала в рай.

— Для нее это будет хороший отпуск.

Лицо Бьянки смягчается.

— Спасибо. За то, что спас ее.

Я пожимаю плечами.

— Поблагодаришь меня, когда мы найдем твоего отца.