Захлопнула за собой дверь, дабы до ушей магистра не донеслась моя просьба. А затем протянула монету служанке, шепнув, чтобы она через несколько минут нашла моего кучера и отправила его домой.

Служанка понятливо кивнула, а я вновь выпорхнула на улицу практически в объятия своего лорда. Он придержал меня за талию и я поймала себя на мысли, что ему нравится ко мне прикасаться, даже если он и не признается об этом вслух или же самому себе.

Кучер магистра сидел на козлах и я уверилась в своей версии, Ран не планировал проводить в особняке ночь, ведь тогда он отпустил бы своего кучера или тот дожидался бы господина в доме. А он, создалось впечатление, был предупрежден, что хозяин отошел всего на несколько минут.

То есть моя поездка по сути сегодня и не требовалась. Но я ни о чем не сожалела. Во-первых, у меня теперь появилась подопытная и я смогу сделать прорыв в медицине в этом мире. А во-вторых, эта миссис Селли заслуживала возможность стать матерью.

Кучер покосился на меня, потом посмотрел на магистра, видимо решив, что я преследую его хозяина. Улыбнулась, еще немного я и сама стану его хозяйкой.

— Вы уже ужинали? — спросила я Рана.

— Решили сами пригласить меня на свидание?

Рассмеялась и возразила:

— Ну уж нет, вы все еще должны мне шесть свиданий. А я приглашаю вас просто на ужин.

— В одиннадцатом часу ночи?

— Но вы же не ужинали, — твердо сказала я.

— А как же ваши родные? Они не начнут волноваться, что вы без предупреждения так поздно задерживаетесь?

— Я бывала задерживалась у пациентов и до рассвета, так что дома начнут волноваться не раньше утра.

Магистр как-то странно посмотрел на меня и я с опозданием поняла, что мое пояснение могло прозвучать и как предложение провести и эту самую ночь вместе.

Я захотела сразу уточнить — речь идет только об ужине, а потом подумала, что я в общем-то и не против, если мы позволим себе немного выйти за рамки приличий. А может и вообще забыть о всех этих рамках.

— И куда вы меня приглашаете?

То есть я выбираю и заведение? Но вот в приличных ресторациях вряд ли уже можно снять столик в такой час. Поэтому выбор пал на трактир. А знала я только один приличный трактир в порту. Крюк конечно надо сделать приличный, но бумаг у магистра с собой нет, так что мы сможем не только лицезреть друг друга, но и предаваться светской беседе. Впрочем, последнее лишнее, зачем нам светская беседа, когда мне и впрямь хотелось узнать его получше. И речь шла не о его титулах, количестве особняков и банковском счете.

Мне был интересен именно он, его увлечения, цели в жизни. То же количество детей, которых он был готов завезти. Пусть обида на мать и заставляла его избегать избранниц Тьмы, но я никогда не поверю, что он не задумывался о том, как дочь или сын впервые скажет ему папа. Хм… ну, или мне хотелось в это просто верить.

Я назвала адрес кучеру, и он пробормотал себе под нос, что в столь злачном месте надо смотреть в оба, так как неровен час и по темечке огреют, и карманы очистят, и лошадей уведут.

На что уже я ответила — ужин, чтобы пища могла перевариться, занятие не быстрое и он может отправляться домой.

Но тут уже магистр возмутился, заметив, что я осмеливаюсь распоряжаться его слугами. На что я резонно заметила, что только беспокоюсь за его слуг и его имущество, вдруг и впрямь уведут лошадей?

На что Ран рассмеялся и уверенно заявил, что воры прекрасно осведомлены кто он, поэтому не осмелятся тронуть его экипаж и его людей.

И в конце концов мы сошлись на том, что кучеру придется любоваться на звезды, пока мы будем предаваться греху чревоугодия. И магистр может и не будет грешить, ведь он еще и не ужинал. А вот я и отужинать успела и отдала должное пирожным в доме госпожи Селли.

— Значит, целитель третьего ранга, — произнес Ран, когда кучер наконец тронул поводья и мы практически помчались по ночной столице.

— Вас это удивляет?

— Большинство юных дев в столице интересуются только нарядами, балами и другими развлечениями.

— А в провинции мы ответственно подходим к тому, что владеем магией. А в нашей семье даже тройняшки заряжают простые амулеты.

— Соглашусь с нашим императором, мне уже самому любопытно взглянуть на этих тройняшек, что сумели за несколько дней свести с ума всю обитель Тьмы.

Да, вздохнула я, они такие, но все же я была их сестрой и была обязана их защищать и стоять за них горой, даже если бы они взорвали ту же обитель Тьмы.

— На самом деле они хоть порой и невыносимы, и не думают о последствиях своих поступков, но при этом они добрые и отзывчивые. И если надо спасти какую-нибудь живность, которая запросто может покусать их или отгрызть им голову, они в лепешку расшибутся, но спасут ее... даже если та будет сопротивляться своему спасению.

Магистр усмехнулся.

— У главы академии есть водлог. Посоветуйте им не пытаться его спасти и тем более погладить. А то они и впрямь рискуют остаться без головы.

— Вы шутите? Если я скажу им о водлоге, то они не дожидаясь начала учебы, попытаются пробраться в академию или в дом директора и подружиться с ним.

— Даже если ваш отец запретит им?

Скептически взглянула на магистра, осознав, если он и думал о детях, то пребывал в заблуждении насчет их воспитания и поведения. Дети не подчиненные и слуги, которые получив приказ, выполняют его и не смеют нарушить запрет.

Вот у нас дома настоящий сумасшедший дом. Но главное — это счастливый сумасшедший дом.

— Детям трудно что-то запретить. И открою вам тайну, они не обязаны слушаться двадцать четыре часа в сутки.

— Двадцать четыре часа и не надо, но нарушая запреты они могут попасть и в беду.

Хм… разбитые носы, прокусанные губы, разодранные в кровь коленки и локти… нарушение этих запретов и приводило к таким последствиям.

— А вы? Вы всегда слушались приказов отца?

Я знала, что он рано потерял отца, но все же десять лет это вполне осознанный возраст и он должен был хорошо его помнить.

— Я его редко видел, — ушел от прямого ответа магистр.

И все же, наверное, я рано завела речь о его семье.

— А как вы стали императорским магом? Ведь вы уже десять лет занимаете этот пост. И если я не ошибаюсь, вы первый кто в двадцать пять лет стал и магистром и императорским магом.

— Интересовались моей биографией? Впрочем, исходя из того где я вас сегодня застал сегодня чему я удивляюсь.

— А вам, — в свою очередь спросила я, — неужели совершенно все равно чем я занималась до встречи с вами, или неважно каким я вижу свое будущее, чем увлекаюсь?

А то может я тут напридумывала себе того, чего и не было. И взгляды, и прикосновение… может, мне все это только померещилось?

— Если бы мне было все равно, — возразил он, — я не вел бы с вами эту беседу.

— Но вы вынуждены, — напомнила я.

— Но сегодня, как вы сказали, у нас не свидание. К тому же, вы ведь далеко неглупая девушка, мисс Реквуд, и прекрасно поняли зачем я заезжал к госпоже Селли.

— Эбби.

— Что? — не понял он.

— Все друзья и близкие зовут меня Эбби, а не мисс Реквуд.

Посмотрела ему в глаза, ожидая его реакции.

— Я эту учту.

И все?

— А я могу обращаться к вам по имени?

Хотя мне нравилось про себя называть его магистром, но все же мне хотелось забыть это официальное милорд.

Но вот он молчал в ответ, разглядывая меня — будто решал можно мне верить или нет.

— Можете звать меня Ран, — милостиво разрешил он.

Улыбнулась. Теперь остался последний шаг — перейти на ты. Но тут я торопиться не собиралась. Будем приручать магистра постепенно.

— И что же вы замолчали? — продолжил он. — Я готов выслушать эпопею о вашем детстве, ваших мечтах и желаниях.

Хм… что-то мне сегодня во всех его словах видится какой-то тайный подтекст, или же это я дитя своего мира и думаю явно не о том, о чем должна была размышлять приличная девушка.

— Боюсь, если я начну рассказывать о себе, то это займет много времени.