Еще раз проверив защитный контур, впервые с ночи моего первого Зимнего бала я потушила ночной артефакт, услышав одобрительное ‘кря’ Визардиса.

Погружаясь в спокойный сон, я обдумывала планы на завтра: снова переписывать лекции декана и составить еще один график факультативов для вира Водника.

“Правило ведения войны заключается в том, чтобы не полагаться на то, что противник не придет, а полагаться на то, с чем я могу его встретить.” — Сунь Цзы "Искусство войны"

Северная Академия. Аврора. Шесть лет спустя.

Стоя за высокой кафедрой, я осматривала новых студентов.

Первая лекция всегда волнительна, как для них, так и для преподавателя, особенно для того, которого только недавно назначили на должность. Поправляя свое темно-синее платье, я отчаянно надеялась, что студенты не заметили мои слегка подрагивающие руки.

Приспичило Никасу самому встречать новых профессоров. На тренировочных лекциях его черные глаза всегда были моим якорем. Видя лукавый прищур самодовольного мага, словно второе дыхание открывалось.

А в день моей первой лекции, как полноценного преподавателя, меня бросили на растерзание молодым магичкам, которых фасон платья интересует больше, чем тема занятия. Сделав глубокий вдох, я прошептала заклинание, и под самым потолком огненными буквами появилось мое имя, с которого сыпались искры, привлекая внимание девушек.

“Моё имя — профессор Аврора Виндер, и вашу группу я буду обучать основам бытовой магии два года. После этого те студенты, которые желают продолжить обучение, перейдут в сводную группу профессора Никаса Водника и будут обучаться еще год на углубленном курсе заклинаний четвёртого порядка, включающем защитные заклинания,” — строгим голосом сказала я, и по лекционному кабинету пронесся разочарованный вздох.

На Никаса все еще велась охота среди студенток, и мужчина облегченно выдохнул, когда группы разделились, и студенток удалось сплавить другому профессору — пожилому магу, Люциусу Емусу.

За последние годы факультет бытовой магии разросся до невиданных ранее масштабов: пять полноценных групп студентов. Уже два года как ректору удалось получить одобрение императора на углубленный курс, и к двум годам обучения добавился еще один. Вместо значков студентам выдавали полноценные дипломы, и стена библиотеки пополнилась табличками лучших выпускников бытового факультета, среди которых красовалось и моё имя.

Пришлось достраивать ещё одно общежитие, точнее сносить старое и на его месте с помощью той же бытовой магии быстро возвели новое деревянное сооружение. С окон теперь не сквозило, а вместо одиночных артефактов наши артефакторы соорудили целую систему, когда по полым бревнам подавалась горячая вода, обогревая все помещение, даже коридоры и пол. Прорывы конечно случались, как и перебои, но в целом в комнатах стало заметно теплее и комфортнее.

А с этого года я уже не была единственной магичкой на факультете. Каким-то чудом Никасу удалось переманить к нам женщину из отдела благоустройства. Матишка Кодар трудилась в архиве отдела и, хоть и не обладала опытом преподавания, но была весьма образованной и сообразительной доной. Из архива же Никас вытянул новую помощницу нашему декану, молодую магичку и мою ровесницу — Элеору Авис.

Полагаю, молодая магичка и стала причиной поспешного отъезда Никаса в столицу. Уж больно старательно прихорашивался маг, ещё больше, чем обычно. Три раза он отрывал меня от сборов на лекции, врываясь в дом и требуя оценить его наряд. Мне казалось, что Визардис вот-вот выдаст что-то из обычных прозвищ, которыми щедро одаривал мужчину.

Обычно мой питомец обзывал Никаса похотливым оленем. Портальщица знатно невзлюбила мага за его постоянные визиты в наш домик, которые не позволяли птице ни поболтать, ни полетать.

Однажды Никас решил отпустить бедную беспомощную птичку на свободу и вынес Визардиса на улицу, выгоняя с клетки. Ох и наслушалась я потом причитаний. Повезло, что птицы не болеют, в отличие от моей головы. Вир Мартимус никак не мог определить причины моих мигреней, которые длились почти неделю, пока птиц не успокоился и не простил мне поведение гостя и мою беспечность.

Первая лекция закончилась, и я с ощущением удовлетворенности проведенным занятием направлялась в сторону факультета, никак не ожидая встретить в коридоре взъерошенного и злого декана.

“У нас проблемы, Аврора, в мой кабинет быстро и жди!” — буквально завизжал мужчина, убегая дальше по коридору.

Потирая виски, как и обычно утомленный не разумностью выпускников, в кабинете вира Брома уже сидел профессор Емус.

“Как первая лекция?” — поднял на меня взгляд маг, и я довольно улыбнулась.

“Сперва страшно, а потом все по накатанной, как на репетиции.” — ответила я, и мужчина улыбнулся.

“Понравился им трюк с горящими буквами?” — гордо спросил вир Емус, и я кивнула, садясь рядом, без стеснения хозяйничая в кабинете декана и наливая нам травяной настой.

“Спасибо, не знаю, как со старшими курсами, но мои девочки мигом умолкли. Некоторые даже прикрывали волосы.” — засмеялась я, вспоминая ошарашенные лица студенток, которые прятали волосы от иллюзорных искр.

Наш милый разговор с профессором Емусом оборвал влетевший в кабинет декан.

“Придушу этого проходимца, нашел когда личную жизнь устраивать.” — громко рычал вир Бром, раскидывая хаотично сложенные на столе бумаги.

Как бывшая ассистентка, я точно знала, что в этом беспорядке старика декана была какая-то своя система, и он практически всегда безошибочно находил нужный документ. Один раз я совершила ошибку, наведя на столе порядок и рассортировав бумаги, когда работала тут первый год.

Почти месяц злой декан, в поиске нужной бумаги, регулярно грозился отдать меня на съедение драконам. Никас тогда называл меня смертницей и тихо посмеивался, наблюдая за мучениями пожилого мага. С того дня я усвоила, что к столу вира Брома лишний раз подходить не стоит, и тем более что-то трогать без разрешения. И с разрешением трогать лучше аккуратно.

Да и в целом опыт показал, что в кабинете мага можно без опасений касаться только чайника с настойкой трав и чашек, а еще сидеть в кресле. Каким бы безобидным не выглядел, к примеру, шкаф с старинными фолиантами, даркон убереги к нему прикоснутся. Никас показал мне, что станет, если совать руки куда не положено. Яркая вспышка мигом сожгла платок, брошенный молодым профессором, на одну из книг. Руку не оттяпает, но с ожогом потом придется идти к целителю.

Найдя нужный документ, мужчина упал в массивное кресло и сложил руки домиком, подпирая подбородок. — “К нам едут инквизиторы императора!” — громко заявил декан, и я видела, как округлились глаза вира Емуса.

Выдержав паузу, чтобы мы оценили всю серьезность ситуации, декан продолжил. — “Два дракона, имя которых хранится в строжайшей тайне, утром прибудут в Академию для проверки нашего факультета. До Зимнего бала они будут посещать лекции и практические занятия наших профессоров и оценивать качество знаний студентам и вклад в развитие империи. Как вам известно, в этом году у нас рекордный набор. Пять групп магов, большая часть которых получили императорскую стипендию. Советникам пришлась не по вкусу такая статья расходов, как обучение магов в Академии, и большинство проголосовали за проверку. Ректор уверял меня, что это просто формальность, и император, как и раньше, лоялен к магам и одобряет образованность простых северян. Но я уже давно не верю в сказки драконов.”

Смерив нас взглядом, декан остановился на мне. — “Аврора, тебе придется особенно сложно. Как ты знаешь, драконы отвели магичкам одну роль — Аматрикс. И твое назначение вызвало бурную реакцию советников. Женщина — профессор в таком возрасте это дикость для аристократов, и к твоим лекциям будет особое внимание.” — строгим тоном уведомил меня декан и, потирая виски тише, добавил, — “Но я уверен в тебе, девочка. У тебя талант, просто будь собой и не пасуй перед этими гадами. Все планы занятий, которые ты составила, одобрены ректором. Чтобы не вещали инквизиторы, ты достойна своего места.”