— Ох!

Айя молчала, не участвуя в обсуждении. Опытный глаз видел, что безродный мастер делает всё правильно, но почему-то иногда безнадёжно тупит, как первогодка, и тогда соперник наносит поражающий удар, причём не всегда символический: посмотрите, мол, будь у меня оружие, этот зарвавшийся отшибленный уже бы корчился в муках. Торжество и самоуверенность всё ярче сияли на лице мастера Сергия, а Рифелур-эве был явно разочарован.

Сверху наблюдали за позором королевского мастера королева, её секретарь, то есть фаворит, и доверенная фрейлина. В тени под аркой, ведущей на хоздвор, затаилось ещё несколько свидетелей. Так что Алисия была уверена: поражение явно постановочное, но с рук Тео-мастеру не сойдёт. Энрике, например, считался отличным бойцом, а быстро выдохся от спарринга с безродным, но сегодня тот отхватил от этого... самоуверенного камерира с его грубой техникой... Да его даже Алисия уделала бы за полчаса!

Закончилось всё пафосно: мастер-Тео признал поражение, поклонился и отдал проспоренный позолоченный шест. Жирную точку в сомнениях поставил приказ разойтись и явиться на тренировку после трёхкратного перезвона на главных часах в замке.

В обед из Аалама прилетел дракон с посланием для королевы. И, отдыхающие после обеда девушки, которые не находились в дозоре, собрались в комнате Космин. Айя с четверть часа послушала озабоченные разговоры о том, что может случиться из-за поражения их мастера, успевшего очаровать как ловкостью, так внимательным, уважительным отношением, послушала-послушала да ушла, посоветовав не забивать голову неопределёнными вещами и лучше отдать сну отведённый для этого час, а не тратить его на ерунду.

— Иногда ты бываешь такой занудой! — ворчала Ива, присоединяясь к подруге, которая “почти уже спала”.

И в этот раз Айя промолчала. О многом хотелось думать, но всё не выходило. “Ничего, в дозоре зато не заскучаю!” — решила она и заставила себя расслабиться. Кто знал, чем закончится этот насыщенный день?

К счастью, непоправимого не случилось — безродному мастеру дали ещё один шанс, так сказала Самар-эве, перед тем, как вести девушек к Её величеству. Недолгая аудиенция, в которую королева Кассандра выразила довольство ситуацией и своими будущими охранницами — это успокоило и одновременно подлило масла в огонь будущих сплетен и сомнений.

— Ничего не понимаю, — делилась эмоциями Фэедра, — если наш мастер проигрывает, то это хорошо? Разве он сможет нас научить лучше мастера Сергия?

Нашлись те, кто согласился. “Мда, интриганки из вас никакие!” — вздохнула про себя Алисия и вмешалась, когда прозвучала пятая или шестая фраза про неправильное обучение безродным:

— Да замолчите вы, глупые! Сергий, очевидно же, что подкуплен Советниками. Ничему он вас не собирался учить, а только загонять, как лошадей на турнире. И тот бой был для старика, а не для вас. Не хочет наш мастер становиться преемником, иначе бы отделал этого.

— Чего ты такая сердитая? — кто-то удивился. Однако начало правильному пониманию ситуации было положено: больше сомнений в действиях Тео-мастера не будет.

Ковыряясь в полной чашке за обедом, Алисия рассеянно вздыхала. Сама себя не узнавала — вступилась за “неликтора”, которому ещё недели две назад желала смерти. Но в Алатерре учили справедливости, внимательности к деталям и постоянному анализу — уроки по развитию логики были самыми любимыми. Да, безродный и отшибленный мастер выделялся из чёрной мужской массы. Слишком хорошо воспитан и терпелив. Алисия с удовольствием бы слетала домой, только чтобы узнать, кто ему почистил память и научил бою... А потом помог пересечь купол — ибо просто так никто бы из лагеря либертанцев не можетй уйти.

От усталости ли, от чего другого, но новости Энрике, вернувшегося под утро, поблекли. Где-то в глубине души томилась досада, что не она, сбежавшая ради этого из комфортного дворца, помогала спасённым алатусам. Познакомиться с невероятным Арженти казалось не настолько важным делом, как участвовать в главном. Брат сказал, что Алатус возблагодарил его после “отчёта” — магии хватило бы на постройку небольшого дома. Получалось, что, пока мужчины, как обычно, делали самое главное, она, Алисия, изображала девицу-неумёху и выслушивала сплетни про пустое.

— Ты есть собираешься? — её “разбудила” Нубия. — Все уходят. Нас ждёт мастер.

Айя отдала чашку подошедшим дежурным, допила залпом отвар — и на этом обед закончился. Во дворе собрались все, в том числе дозорные. Провожали королеву, вынужденную по делам вернуться в столицу, и (ко всеобщему облегчению) Рифелура-эве с его заносчивым преемником. Старик, что не удивительно, произнёс получасовую пафосную речь (“И как он не рассыпается от слов?” — фыркнула Ива после его отъезда). Казалось, что только появление королевы с небольшой свитой остановило поток нравоучений и заплесневелых наставлений.

Кассандра миновала строй алазонок, попрощалась с престарелым владельцем почётного титула и пожелала ему успешно добраться домой. Старика, Сергия и Магна-эве усадили в крытую повозку с упряжью в четыре лошади — две спереди и две позади, а королева взобралась на дракона, ухватилась за летуна и быстро скрылась из вида. Участь остальных путешественников была очевидна — сначала добраться до парома, а затем до самой ночи трястись в жёсткой повозке. Им посочувствовали, но оставшаяся присматривать за алазонками Самар-эве оборвала фантазии:

— Её величество долетит до столицы и отправит драконов навстречу, не стоит беспокоиться о здоровье главного мастера. Её величество вернётся послезавтра, постарайтесь добиться заметных результатов к этому дню.

Против всех ожиданий — и кто-то решил, что это в честь временной свободы — “наш” Тео повёл алазонок за пределы замковой территории, к океану, точнее, заливу. Большинство не видело даже моря, поэтому Алисия понимала восторг и сама улыбалась. Как часто она сама улетала к тёплому морю и, не разоблачаясь, ныряла до самого дна, распугивая рыбёшек! Внутренний огонь не позволял замёрзать в толще воды в течение минут семнадцати, тогда как Энрике не выдерживал и пяти минут.

— Будем учиться сосредоточиться, — объявил мастер, дав время переварить восторг от увиденной красоты.

“Медитация у воды! Что может быть лучше?!” — обрадовалась Алисия и улыбнулась безродному, а спохватившись из-за его удивлённого встречного взгляда, одёрнула себя: “Идиотка, опять прокололась!”

— Вы чувствовать холод и, может быть, вода. Но вы должны заставить себя не думать... Сидеть ровно, не горбиться!.. Расслабиться. Научиться не думать! Отринуть ощущения — нет холод, нет вода! Раствориться в шум волны, почувствовать отрицание всего, кроме пустота...

Какое это было знакомое ощущение покоя! Алисия не заметила, как прошло время. Настырная Ива толкала в бок:

— Эй, ты спишь, как будто не я, а ты была в дозоре. Все замёрзли, а ей хоть бы что!

Она открыла глаза и проморгалась. И правда, девушки в стороне стояли толпой, кто-то дул на руки, пытаясь их согреть, этим явно не удалось сосредоточиться на звуке прибоя; четверо обступили мастера и спрашивали о чём-то. А он, склонив голову на секунду-две меж загораживающих его, чтобы посмотреть, все ли на месте, встретился взглядом с Айей, идущей к ним, и обратился к алазонкам:

— Внимать! Всем переходить на бег. До ворот! Не останавливаться! Уже отдыхать много!

Необычная получалась тренировка, но её смысл поняли быстро: во-первых, прыжки по камням требовали ловкости, во-вторых, подъём в гору лишил ровного дыхания. Засунув в карман артефакт, сдерживающий магию, Алисия позволила себе хулиганство, иначе, она подозревала, не добралась бы до финиша. А мастер, словно всю жизнь бегал по горам, умудрялся то и дело спускаться вниз, чтобы подтолкнуть очередную растяпу в спину и придать ей скорости.

— Боги, откуда у него столько силы? — кто-то простонал, когда замученная толпа появилась, в конце концов, во дворе.

Мастер скомандовал: “Все свободны до закат!” — и девушки согнулись, упираясь руками в колени, чтобы отдышаться и унять сердцебиение. Алисии, которой помогала магия, пришлось притвориться, что тоже не в силах дойти даже до парадной лестницы.