— Мне нужно вернуться. Моя страна переживает тяжелые времена, и я не могу позволить себе прохлаждаться в стороне. Понимаю, моей сестре нет до этого дела, и всё же мне не хотелось бы причинять боль матушке и отцу. Они наверняка места себе не находят…

— Я провожу тебя к Вратам, — предложила она. — Правда, у меня нет координат твоего мира, я к вам попала случайно… — Джэйн слегка замялась и осторожно покосилась в сторону Маркуса, который так и продолжал сохранять невозмутимый вид. И это, как Дамиан успел заметить, невероятно нервировало его сестру. Не заметив реакции от лекаря демонов, она скривила губы и самодовольно добавила: — Уверена, магия крови поможет с этим справиться!

— Не поможет, — отрезал Маркус, и его безапелляционный тон вновь вызвал волну недовольства у Джэйн.

— Это ещё почему? — тут же вспылила она. — Он же оттуда родом, а не как я!

— Потому что это закрытый мир, и без приглашения туда нельзя попасть! — отчеканил Маркус.

— Получается, сестрицу кто-то пригласил… — произнёс Дамиан, стараясь скрыть свои истинные чувства. Очередной подлый удар под дых, впрочем, ему стоило бы уже привыкнуть к подлости.

У Джэйн предательски вспыхнули щёки, но гордость не позволила поведать правду. Вместо ответа она предпочла опять накинуться на Маркуса:

— Но должна же быть какая-то лазейка! Может, всё же снизойдёшь до моего нуждающегося в помощи братца?

— Конечно, есть. — Глаза Маркуса опасно блеснули, а в голосе послышали ироничные нотки. — Например, можно воспользоваться родовым гобеленом. Тебе ведь уже доводилось встречаться с подобными порталами?

Джэйн скривилась и неохотно сообщила:

— Да, но у меня был ключ, однако он потерян…

Губы Маркуса тронула усмешка, а затем он как бы невзначай вытащил из-под одежды тонкую цепочку, на которой висело знакомое Дамиану кольцо. То самое, которое было подарено ему матушкой и так неразумно отдано коварной Нэйдж!

— Ты обронила… у реки, — выдал Маркус, протягивая Джэйн кольцо. И судя по его чуть прищуренному взгляду, в его словах вновь пряталась некая тайна, известная лишь им двоим.

Сестрица выхватила заветный трофей и только злобно цыкнула в ответ.

— Когда желаешь отправиться? — обратилась Джэйн к Дамиану, однако едва он раскрыл рот, как она его перебила: — Не сочти за грубость, но я готовить не умею, — Джэйн с презрением окинула хорошо сервированный стол. — Так что прощального ужина от меня ждать не стоит.

— Я бы отправился прямо сейчас, если, конечно, сестрице это удобно, — выпалил Дамиан. Ему до зубовного скрежета надоели перепалки этой парочки, да и находиться подле Нэйдж-Джэйн было равносильно самоистязанию. Ему требовалось время, чтобы пережить разочарование и боль, а не усугублять их. Вдобавок он явно ощущал себя лишним в стенах родового замка, да и беспокойство о родителях только усиливалось.

— Что ж, тогда, пожалуй, не будем медлить, — с нескрываемым облегчением произнесла Джэйн и попыталась натянуть на своё хмурое лицо улыбку. Вышло не очень удачно, впрочем, фальшивая любезность оказалась столь же неуклюжа и мимолётна, так как едва сестра повернулась к Маркусу, её лицо и тон стали раздражительными. — Соблаговоли нам помочь, — почти прошипела она, после чего с нажимом добавила: — пожалуйста.

К счастью, Маркус в этот раз не стал отвечать. Он молча поднялся, и их немногочисленная процессия двинулась в сторону галереи. Джэйн явно торопилась, её прежде танцующий кокетливый шаг сейчас всё больше отдавал нервозностью. Она нарочито держалась поодаль и напустила на себя угрюмый вид, не располагающий к какой-либо беседе. Разгадать мысли и чувства Маркуса за маской спокойствия Дамиан не смог. И в некотором роде даже позавидовал умению так искусно прятать эмоции, а так же невероятному терпению. Он едва ли смог бы сдержаться, если бы Джэйн решила нападать на него, и точно бы выплеснул всё, что накопилось в душе.

Напряжённая тишина, возникшая между ними, давила и угнетала. Дамиан готов был бежать, лишь бы скорее достигнуть гобелена и, наконец, избавиться от тягостных чувств, но вместо этого ковылял за своими провожатыми, словно прибившаяся собака. К его счастью, в этот раз дорога не показалась ему столь бесконечно длинной и томительной. Пройдя галерею, они довольно быстро очутились в заброшенном коридоре. Маркус зажёг свет и остановился чуть поодаль. Джэйн подошла вплотную к гобелену, на котором всё так же красовалась невзрачная меблировка унылой комнаты, и коснулась его кольцом. На миг по ткани пробежали серебристые всполохи, но картина так и не изменилась. Джэйн с укором покосилась на Маркуса. На мгновение Дамиану показалось, что тот обреченно закатил глаза, но, возможно, то была лишь игра света волшебного фонаря.

— Это же внешний портал, он не сработает без магии крови, — напомнил Маркус.

Джэйн, фыркнув, поднесла палец к острой раме и затем резко приложила свежий порез к кольцу. Нити гобелена тут же заблестели и завертелись, меняя изображение в какой-то странный узор, который начал постепенно преображаться в более внятную картину. И вот уже на гобелене заблестел водопад, спускающийся с горных гряд, пронзающих своими белоснежными пиками сизые облака. У Дамиана на миг защемило сердце — он узнал любимый гобелен матушки, украшавший их скромную гостиную в деревенском доме.

— Вам нужно только войти в картину, и вы сразу окажетесь дома, — пояснил Маркус.

— Прости, — Джэйн поспешила стянуть кольцо. — Я была слишком легкомысленна, мне не стоило забирать то, что мне не принадлежит, — добавила она, протягивая украшение. Она выглядела крайне смущенной и неловкой, что невольно вызывало сострадание.

— Оставь себе, — отказался Дамиан. — Матушка и отец были бы рады встрече с тобой, и с радостью познакомились бы с Молли и… — он сделал паузу, прежде чем выпалил: — другими малышами.

Лицо сестры вспыхнуло, но Дамиан, не желая затягивать прощание, смело шагнул в гобелен. Светящиеся нити окружили его, затягивая в картину.

— Если не хотите нежелательных последствий, лучше пока не пользуйтесь магией, Ваше Величество, — бросил напоследок Маркус, но ответить ему уже не было возможности. Свечение усилилось, а потом вдруг погасло. На секунду Дамиан решил, что вновь угодил в ловушку, однако в следующий миг он дернулся и, не удержав равновесие, вывалился из гобелена в полутёмную комнату. Подслеповато щурясь, Дамиан огляделся, и его сердце затрепетало от радости. Он узнал неказистый диван, сбитый его отцом и обшитый остатками тканей из материнской мастерской, колченогий столик, за которым они так любили собираться по вечерам и пить горьковатый корень одуванчика. Вдохнув немного пыли с холодного пола, Дамиан неуклюже поднялся. Дом был пуст, о чём красноречиво свидетельствовал чернеющий вычищенный очаг, лишённая дров небольшая поленница и открытая кадка для воды. Как выяснилось чуть позднее — совершенно пустая. Похоже, родители давненько не возвращались сюда. Дамиан нахмурился и прислушался. Мастерская примыкала одной стеной к дому, потому обычно в полуденной тиши можно было расслышать стрёкот и ритмичные щелчки ткацких станков. Однако вместо этого до ушей Дамиана донеслись испуганные крики и тревожный трезвон кочерги по чугунному котелку — излюбленный способ местного старосты созвать жителей деревни.

«Не может быть!» — дрогнуло сердце от чудовищной догадки. Дамиан инстинктивно схватил висевший над поленницей топор и выскочил из дома. Запах гари тут же защекотал ноздри. Всполошённым взглядом Дамиан пробежался по знакомым дворам. Чёрный дым столбом валил над мельницей, оттуда же слышались крики и бряцанье металла.

«Нападение?!» — Дамиан понесся к полям, но едва не споткнулся от неожиданности, когда над ним плавно проплыла огромная тень. Воззрившись на небо, он застыл, как вкопанный. Среди подернутых багрянцем облаков в ржавых лучах заходящего зимнего солнца над деревней подобно воронам кружили алые драконы.

«О’дар всё же не бросил Каэр!» — мысленно порадовался Дамиан, вновь переходя на бег.