— Насколько я помню, у нас с вами есть один нерешённый вопрос, — медленно подходя к нему, начала томно Шанталь. — Однако прежде мы никогда с вами не обсуждали его.

Франсьен сглотнул и беспокойно поправил рубашку.

— И вы пришли для этого? — нарочито холодно спросил он.

— Да! — Шанталь одарила его широченной улыбкой, но не сдержалась от издёвки: — Вы против?

— Ну что вы, отнюдь. Я вас внимательно слушаю. — В его голосе чувствовалось напряжение, однако он старался держаться, как можно более равнодушно.

И это моментально вызывало у неё желание непременно его задеть, причём желательно побольнее.

— Как вы, вероятно, уже знаете, покойный император дал мне право самостоятельно выбирать супруга, и, признаться, я планирую этим правом воспользоваться, — швырнула она ему в лицо и не без ехидства уставилась на его реакцию.

У Франсьена заходили желваки, а взгляд стал темнее грозовой тучи. Он явно терпеливо сдерживался, хотя ему это давалось очень нелегко.

— Однако у меня нет какого-либо интереса или любовной привязанности к кому бы то ни было, — игриво заметила Шанталь. — И хотя наши с вами отношения трудно назвать хорошими, думаю, мы бы смогли сосуществовать в паре при некоторых условиях.

Он молчал. Тяжело и размеренно дыша, Франсьен старательно избегал встречаться с ней взглядом, что только подзадоривало Шанталь.

— Вам даже не интересно, какие именно это условия? — Она нарочно подошла к нему ближе и без стеснения уставилась на открытый участок его груди, видневшийся из-под расстёгнутой рубашки.

— Говорите, — глухо ответил он и тут же принялся за шнуровку. Нервно заработав пальцами, Франсьен быстро стянул воротник под самое горло.

Шанталь притворно вздохнула, будто бы была разочарована его скромностью, а затем отошла к окну. Сквозь лёгкий тюль в комнату пробивалось солнце, и зимнее небо, очистившееся от облаков, казалось глубоким лазурным, таким же ярким и насыщенным, как цвет её давно готового свадебного платья. Вот только как скоро ей придётся его надеть? Шанталь вдруг ощутила некоторое волнение. Что если Франсьен заартачиться и начнёт выдвигать встречные условия, которые ей совсем не понравятся? Как ей тогда быть? Устроить скандал, или пожаловаться брату? А может, попытаться вызвать ревность, предложив те же условия тому же Шарльену? Кузен, сыскавший себе славу популярного автора любовных романов, вряд ли посмеет отказаться от партии с принцессой!

— Что ж, тогда слушайте, — набрав воздуха в грудь для большей уверенности, начала она. — Во-первых, мне совсем не хочется становиться светской дамой. Все эти бесконечные визиты и встречи мне не по душе. Понятное дело от официальных мероприятий увильнуть не удастся, но если бы вы, как когда-то мой отец, высказали бы свою волю, что не желаете видеть меня слишком часто при дворе, это было бы весьма кстати. Ваш статус достаточно высок, чтобы проделать подобное.

Шанталь не стала оборачиваться и вслед за первым условием тут же огласила следующее:

— Во-вторых, я была признательна, если бы мне позволили и дальше продолжать свои исследования. Например, пока вы вынуждены находиться во Дворце Совета, я могла бы не томиться от скуки и безделья в покоях принцессы, а посещать мастерскую…

Сердце Шанталь ускорило свой бег, она опасливо покосилась на Франсьена, надеясь увидеть его реакцию, но тот застыл на месте, словно статуя, с совершенно нечитаемым выражением лица. В горле внезапно пересохло, и по телу пробежала холодная волна. Не перестаралась ли она? Оба её условия больше походили на капризы и требовали от Франсьена определённой храбрости и дерзости, чтобы противостоять традициям консервативного эльфийского общества.

— Вы мне не ответите? — Шанталь всё же задала волнующий её вопрос.

— Это все ваши условия? — в свою очередь переспросил Франсьен.

— Есть ещё несколько, но они не так значимы, как эти, — осторожно заметила она.

— Я предпочёл бы выслушать все, — сухо ответил он.

Поджав губы, Шанталь ощутила лёгкую обиду от его безучастности и потому продолжила несколько грубее:

— В-третьих, если вам, когда будут выполнены наши супружеские обязательства, потребуется любовница, прошу сообщить мне об этом первой и сохранять ваши отношения втайне. Я не желаю быть объектом пересудов двора и не хочу вызывать чью-то жалость. Ну и в-четвёртых, во всех политических вопросах, прошу заранее встать на сторону моего брата. Это нужно для того, чтобы леди Эстэль не подмяла Империю под себя. Ну, что скажете?

Затянувшая пауза заставила Шанталь поволноваться. Она напрасно вглядывалась помрачневшее лицо Франсьена, надеясь угадать ответ.

— Я согласен, — наконец, выдал он. — И если это всё, могу я попросить вас назначить дату свадьбы?

Улыбка невольно озарила лицо Шанталь. Она ощутила невероятно облегчение и потому снизошла до милости и разрешила:

— Вы можете выбрать сами.

— В таком случае, почему бы нам не пожениться послезавтра?!

— Что? — ошарашенно переспросила Шанталь. Его ответ привёл её в ещё большее волнение.

— Слишком рано? — переспросил он, и в его голосе звенела насмешка.

— Конечно, ведь нужно подготовиться… — начала было Шанталь, но Франсьен её прервал:

— Ваше платье давно сшито, как и мой костюм. Украсить зал не составит труда, и если начать сегодня, то повара вполне успеют приготовить достойный стол. Признаться, я бы с удовольствием провёл бы церемонию завтра, но, увы, мне необходимо присутствовать на очередной коронации на Бэрлоке, а проводить свадьбу века впопыхах кажется мне не слишком учтиво для нашего высокого статуса.

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Шанталь. — Затягивать больше не имеет смысла, особенно если вы подпишите высказанные мною условия на бумаге.

— Пришлите мне ваш документ, как только подготовите. — Судя по тону Франсьена, он и не думал отступать. — Я уже могу дать необходимые указания по подготовке церемонии?

— Да, конечно, — Шанталь вымученно улыбнулась. События развивались слишком быстро, и она пока не успевала осознать их значение. А меж тем Франсьен её ещё и поторапливал:

— Вы сами сообщите обо всём Императору или это сделать мне?

— Я сама, такие новости нам лучше обсуждать наедине…

Она с трудом представляла, как отреагирует брат. Начнёт корить себя, решив, что Шанталь пожертвовала своим счастьем ради него, или же будет сокрушаться её нерешительностью? Оба варианта казались подходящими, однако Гаспьен воспринял новость с поразительным спокойствием.

— Ты уверена? — со всей серьёзностью переспросил он. — Понимаешь, что назад дороги уже не будет?

Шанталь кивнула, но не удержалась от вопроса:

— Тебе это ничуть не удивило?

— Нет, скорее, успокоило, — неожиданно признал Гаспьен. — Франс, конечно, ещё тот зануда, но он не раз доказывал верность нашей семье, и то терпение, что он проявил на все твои капризы, даже сейчас, когда над ним не довлеет личность нашего отца, говорит о многом. Не знаю, испытывает ли он к тебе романтические чувства, но уже то, что он уважает тебя, для эльфийского брака большая удача. Он точно будет надёжным партнером, если вы, конечно, сумеете договориться.

— Похоже, именно это нам сделать и удалось, — хмыкнула Шанталь и, вернувшись к себе, со всей тщательностью прописала свои условия, после чего отправила бумаги Франсьену.

Ответ пришёл довольно быстро, и к неожиданности, с некоторыми изменениями. Франсьен вычеркнул её третий пункт, а вместо него прописал немыслимое для большинства эльфов требование хранить верность до конца дней. Шанталь подобное желание казалось излишним, но оспаривать его она не стала. В конце концов, если уже Франсьену так хочется быть только с ней, к чему ей этому противиться? Поставив на документе свою печать, она свернула бумагу в свиток и убрала в тайник. А после позвала Лею:

— Достань моё свадебное платье и пришли ко мне портних. Возможно, придётся кое-что перешить…

— Ваше Высочество, неужели вы выходите замуж?! — Лея была сама не своя.