— Счастлив тот народ, который умеет ненавидеть! — воскликнул Дудукчян. — Тот, кто не умеет ненавидеть, не умеет и любить.

— Отец говорил, что почва не подготовлена, — продолжал Айрапет, — он человек, конечно, умный и хочет нам добра, но его благоразумие, его осторожность граничат с преступлением, — внушая нам терпение, он хочет, чтоб мы стали бесчувственными, как камни. Мне кажется, что в нашем положении смелость, решимость и даже безрассудство могут сделать больше, чем покорность и терпение.

— Да, пока мудрец подумает, безумец реку переплывет, — засмеялся Вардан.

— Совершенно верно, — заметил Дудукчян, — у мудрецов ум часто заходит за разум, и они только тогда убеждаются в этом, когда видят, что безумец опередил их. Например, наши константинопольские мудрецы додумались до того, что считают более целесообразным подчиниться деспотизму отсталой Турции, чем признать над собой власть цивилизованного государства. Они находят, что государство с более высоким культурным уровнем может обезличить, стереть с лица земли армянскую нацию, и наоборот, благодаря отсталости Турции армяне могут-де отстоять свою национальную независимость. Но это все теория, а на практике самая умная философская теория оказывается порою ошибочной. История имеет немало тому примеров. Если большой цивилизованный народ подавляет малые народы, то так же поступает с ними и нецивилизованный народ. Разница лишь в методах: одни действуют как варвары, другие более культурно.

Я поясню свою мысль, — продолжал Дудукчян. — Никто из нас до сих пор не понял тайную политику турецкого правительства по отношению к армянам. Мы все с наивным простодушием повторяли, что «наше будущее связано с Турцией», и не задумывались над причинами повсеместных злоупотреблений и беззаконий. Зная о грабежах, убийствах, насилиях над верой и прочих злодеяниях, совершаемых соседними варварскими племенами, мы приписывали их чистой случайности и не подозревали, что все эти бесчинства кем-то тайно поощрялись, не знали, что все это творится по указаниям высоких властей. Мы винили государство только в том, что оно слабое, беспечное, что оно не в силах обуздать своих наглых подданных, но нам не приходило в голову, что власти сами натравливают на нас курдов, что они ставят себе целью истребить христианское население. Зачем, спросите вы меня?

Турция прекрасно знала, что если она в один прекрасный день лишится своих европейских и азиатских владений, то это произойдет из-за местного христианского населения. Она понимала, что существование в ее пределах подданных-христиан всегда будет служить поводом для вмешательства в дела Турции европейских государств, чтобы вновь поднять восточный вопрос. И вот для того, чтобы не потерять своих владений и раз и навсегда избавиться от притязаний европейских государств, Турция принялась истреблять христиан. Ведь она из-за них уже потеряла часть своей европейской территории; теперь ей грозит потеря остальных. Из азиатских владений она сохранила полностью только Малую Азию. И вот чтобы заткнуть глотку господам европейцам, надо было доказать им, что в Армении нет армян. Для выполнения своего замысла Турция избрала курдов и черкесов.

Если мы свяжем воедино все факты, имевшие место на протяжении последних двадцати–тридцати–пятидесяти лет, то убедимся, что это именно так. Поверьте, что разорения, притеснения, насилия и преследования армян — словом, все эти варварства — были не случайными. Это была заранее обдуманная политика, проводившаяся исподволь и имевшая своей конечной целью полное истребление армянского народа.

Я напомню вам только отдельные факты. Для того чтобы лишить армян возможности защищаться, у них отняли оружие и тем самым связали им руки, а их врагов вооружили. Затем, увидев, что сломить этот трудолюбивый и хозяйственный народ нелегко, они решили подорвать его материальное благосостояние. Для того чтобы довести его до полного обнищания, повысили налоги, уничтожили бывшие в хождении деньги, даже не оповестив об этом население, — короче говоря, путем различных финансовых махинаций обесценили находившиеся в руках крестьян деньги. Делалось это для того, чтобы в счет недоимок отобрать у крестьян главные орудия производства и лишить их таким образом возможности заниматься земледелием. Однако и этим путем турки не достигли своей цели. Народ оказался стойким: в поисках заработка крестьяне покидали родные места, уходили на отхожий промысел и, накопив на чужбине деньги, возвращались и выплачивали казне свои недоимки. Тогда Турция решила одним ударом отнять у народа главный источник его существования: она издала хитроумные земельные законы, лишавшие армян права пользования землей. Принадлежавшие армянам земли перешли в руки курдских беков, муфтиев, кадиев[39], черкесов и других. Они завладели нашей землей, а трудолюбивый землепашец армянин стал их рабом. Между армянами и мусульманами начались бесконечные тяжбы и споры о земельных наделах, но власти не обращали на них никакого внимания или же решали их в пользу мусульман. Тому тысячи примеров; достаточно изучить хотя бы один судебный процесс, чтобы убедиться, что власти не хотят оставлять в руках армян землю отцов и идут на все, чтобы отнять ее у них и довести народ до полного обнищания; а истребив всех армян, — заселить Армению черкесами и курдами.

Теперь вы видите, — продолжал Дудукчян, — что все эти злодеяния связаны между собой и преследуют тайную цель. Я уже не говорю о том, что местные турецкие власти не раз обрекали на голод целые армянские провинции. Таким образом, те, кто спасался от курдской и черкесской сабли, умирали от недоедания. Вот с помощью каких дьявольских ухищрений безжалостные и бессердечные турки сживают нас со света. Они знают, что не так-то легко истребить трудолюбивый и стойкий армянский народ.

Зейтунские[40] армяне не имеют пахотных земель. Главным источником их существования является железная руда, которую они добывают и обрабатывают. Они изготовляют из нее разные изделия или в виде сырья вывозят в другие провинции. Продавая руду и изделия из этой руды, зейтунцы приобретают взамен все необходимое. Турция несколько раз пыталась отнять у зейтунцев руду, и только храбрость горных жителей и их отчаянное сопротивление помогли им спасти этот единственный источник их существования.

Ванский пожар является ярким примером провокационной политики турецких властей. В этом богатом торговом городе однажды ночью кто-то поджег все магазины, принадлежавшие армянам. Жалобы пострадавших ни к чему не привели, власти не хотели вести расследование, потому что им пришлось бы вывести на чистую воду самих себя…

Мы всегда недоумевали, почему Турция так заискивает перед курдскими и черкесскими беками и шейхами, ведь они своими бесчинствами причиняли немало забот властям: они не платили налогов, неоднократно совершали набеги на провинции. «Неужели правительство не в силах обуздать их?» — думали мы. Теперь-то нам ясно, с какой целью использовала их Турция.

Дудукчян говорил с жаром, словно он хотел излить всю горечь, накопившуюся в его душе. Его возмущала участь народа-страдальца, будущее которого рисовалось ему в черных красках.

— Обстоятельства вынуждают нас отвечать злом на зло, — сказал он, — иного выхода нет. Нет на земле более жестокого существа, чем человек. Зверь — тот хоть сразу умерщвляет свою жертву, а человек это делает медленно. Сживать со свету изо дня в день — это самый страшный и утонченный вид убийства, изобретенный человеком. Медленная смерть может стать уделом всего народа. И такая судьба ждет армян. Разве не ставят себе такую цель курды и турки? Разве не по этой причине опустошена большая часть Армении?

Вардан слушал Дудукчяна с глубоким вниманием. С горькой усмешкой он сказал:

— Все же удивительный народ армяне. Истребить их невозможно, вернее сказать — очень трудно. Народ наш напоминает мне многоголовую гидру, у которой на месте отрубленных голов вырастают новые, более крепкие. В течение веков его столько били, ковали и обрабатывали на наковальне мировой кузницы, что он получил крепость стали. Сломить его не так-то легко, он очень стойкий… Армянский народ испытал на себе варварство монголов. В сравнении с монголами нынешнее племя турок кажется мошкарой. Через армянские земли прошли полчища Мангул-хана, Тамерлана, Чиигиз-хана, Гулавани. Они проносились лавинами, обрушивались, как ураган, били и были биты и наконец исчезли с лица земли, — а армянин все же уцелел! Нынешняя Турция, стремясь истребить трудолюбивый армянский народ, который обогащает ее казну, неосмотрительно роет сама себе яму. Ее нынешнее финансовое банкротство — результат этой политики. Старая Турция лучше понимала, какую пользу приносят армяне государству. Она не только заботилась об армянском трудолюбивом крестьянине, но и все управление своими финансами передала в руки армянских купцов, которые не раз выручали ее в трудные времена.