— Ничего не понял, — громко сказал Олес, обращаясь неизвестно к кому. — Что произошло?

— Молодец, испытуемый, — слабо усмехнулся Сварог. — Поздравляю с повышением… Выходит, кто-то из твоих далеких предков был этим самым навигатором-примадонной. Из тех предков, что и Старый Город построили. Молиться на них должен, иначе уж и не знаю, как бы мы этот форт взломали…

Сварог посмотрел на «кукиш». «Кукиш» указывал на лестницу, ведущую туда, во тьму… Впрочем, нет: не такую уж и тьму — теперь вдоль лесенки горела ровным лимонным светом цепочка пыльных электрических лампочек в проволочных каркасах, высвечивая пучки кабелей в лохмотьях пыли, тянущиеся вдоль влажно отблескивающих стен, стыки бетонных секций, какие-то ржавые металлические ящички…

Чуть громче запиликал в голове детектор опасности, однако тихонько так, ненавязчиво, словно всего лишь напоминая о своем существовании и о том, что надо быть бдительным, поелику коварный враг не дремлет.

Сварог закусил губу. Почему-то очень, аж до зубной боли, не хотелось ему спускаться в подземелье, во владенья ласкового механического голоса… Но ведь стох упрямо указывает — туда, туда надо идти, там запрятан ключик от потайной дверцы за нарисованным очагом, дверцы, ведущей в иные, наверняка лучшие миры… Или оставить кого-нибудь снаружи — на всякий пожарный? Если это ловушка, то… То ни хрена этот оставленный не поможет. Да и кого оставить? Кану? Нет девке доверия. Пэвера? Рошаля? Олеса с Чубой?.. Или самому, что ли?..

— Капитан… — вывел его из ступора тихий голос незаметно вернувшей себе человеческое обличье Чубы. — Капитан, внизу все тихо. Никого, я чую. Только металл и этот… бетон…

И Сварог решился.

— Значитца, так, орлы, — сказал он. — Спускаемся. По одному. Впереди Чуба — в личине человека, но смотришь в оба глаза и нюхаешь в обе ноздри. Потом Рошаль, потом Пэвер, потом Олес, потом Кана, потом ваш бравый капитан. И всем в оба смотреть! Чуба, вперед.

Пришлось подождать перед гостеприимно распахнутым люком, пока оборотень вернется в людскую ипостась.

— Увы, — морща нос, пробормотал Рошаль, — воздух здесь, однако, о морских просторах не напоминает.

— Запах тысячелетий, — стараясь говорить небрежно, кивнул Сварог, осторожно переставляя ноги вниз по глухо подпевающим в ответ рифленым ступеням. Это явно была не сталь — какой-то иной и незнакомый ни на Таларе, ни на Земле металл, зеленоватый, матово отражающий свет дежурных, оплетенных проволокой ламп. Сталь, даже трижды нержавейка, давно бы к черту прогнила и осыпалась рыжими трухлявыми струпьями — за столько-то времени, а на ступенях, заметьте, ни пятнышка ржавчины. Да и лимонный свет навевал прямо-таки неземную и неталарскую унылость, отчего погружаться в жерло подземелья энтузиазма отнюдь не прибавлялось.

— По-прежнему никого, — прошептала Чуба-Ху. — Но люди там были… а один совсем недавно.

Судя по кислым лицам подрастерявшего бравость воинства Сварога, опасность чувствовали все — кто фибрами кожи, кто фибрами души, а кто и такими органами, которые поминают лишь простолюдины, да и то крепко выпимши.

— Не понимаю, почему голова-призрак не последовала за нами, — не очень-то рассчитывая на ответ, заметила Кана. Голоса в пыльном подземелье звучали глухо, безжизненно, эхо, едва родившись, тут же умирало, поглощенное теснотой и полумраком.

— Я б на ее месте тоже не торопился возвращаться домой, — тяжело сопел Пэвер. — В такую-то вонь… А лампы, обратите внимание, мастер капитан, очень уж похожи на гидернийские светильники. Это что значит — это, значит, гидернийцы построили? Или тут магия?

— Электричество, мастер суб-генерал, — негромко бросил Сварог. — Долго объяснять. И Гидерния, к сожалению, тут ни при чем…

Какая, к лешему, магия, здесь единолично правила другая царица — технология…

А чувство опасности продолжало пиликать — не то чтобы очень громко и настойчиво, но едва Сварог решил-таки довериться ему и не рисковать, едва решил, короче говоря, скомандовать ретираду, как…

Как волынками взвыли турели, и ведущее на волю пространство над их головой сомкнулось с плотоядным чмоком… ни дать ни взять, они оказались, совсем как часто поминаемый в местных анекдотах грешник Бриантарий в желудке гигантского панцирного трихвоста. Вот и первый сюрприз, устало и почти равнодушно отметил Сварог. А суб-генерал упрямо вернулся назад и принялся сосредоточенно царапать стык кинжалом.

— Оставьте, мастер Пэвер, — остудил его порыв Сварог. Индикатор опасности, что интересно, громкости не прибавил и не убавил. — Ясно же было с самого начала, что на блюдечке с голубой каемочкой никто нам Ключ не принесет. Давайте сначала попробуем забрать то, за чем пришли. Авось поближе познакомимся и с личностью, которая так вежливо назначает нам рандеву…

— Так-то оно так… — вздохнул Пэвер. — Но вдруг эта личность окажется без приятных манер, и нам придется отступать с боем, а времени будет в обрез? И, кроме того, я лишь хотел убедиться, что мой кинжал в данном случае бесполезен.

— Генерал, насчет отступления живыми, вы — оптимист, — фыркнул Рошаль, и его висельный юмор неожиданно пришелся кстати: экипаж малость приободрился.

— Пока не нападают, — вставила свое слово Кана. — Значит, сразу убивать не собираются. Значит, что-то хотят от нас.

— Логично, — сказал Сварог.

Лестница закончилась, гости (или пленники?) подземелья оказались на бетонной площадке, с которой в разные стороны вели три двери. Гостеприимно приоткрытые. А будь они заперты на торчащие из пазов перекрестные засовы, отметил Сварог, он бы ни за что не вошел ни в одну из них, несмотря на все свои ларские таланты… Заманивают, что ли?..

— Куда дальше, мастер капитан? — спросил Олес — наигранно беспечно, будто прогуливается с экскурсией по портретной галерее у дружественного сюзерена.

— Сюда, ваше высочество, — со столь же светской учтивостью кивнул граф Гэйр на среднюю дверь.

— А почему именно сюда?

В голосе Чубы не было желания оспаривать решения Сварога. Просто она нервничала, а некоторые люди в этом состоянии задают много лишних вопросов… Да и не только люди, как выясняется.

— Потому что ты только что растоптала след, ведущий из этой двери, — сказал Сварог. — Человеческий. И причем свежий.

Все тут же уставились под ноги, будто опасаясь наступить на какого-нибудь ползучего гада. Здесь, на бетоне, лежал слой пыли в два пальца толщиной, но экипаж успел натоптать так, что о чьих-то там следах нечего было и упоминать… А за дверью опять начался пол из металла, матово отражающего свет ламп, и других следов обнаружить не повезло. Предусмотрительней всего повел себя Рошаль.

— Досточтимый мастер капитан, — звенящим от напряжения голосом обратился он к Сварогу, — это не Пыльный подвал и вообще ни один из известных мне типов застенков. Уж я-то знаю, поверьте. А посему немного теряюсь. Однако что-то мне подсказывает, что вам подобное строение хотя бы отчасти, но знакомо. Посоветуйте, на что внимание стоит обращать, а к чему можно спокойно поворачиваться спиной?

Более всего это напоминало пост управления стрельбой ракетами наземного базирования. Или пункт секретной правительственной связи. Сварог вздохнул. Удивляться силенок не осталось. В кармане проснулся и стал пульсировать, наливаясь теплом рубин-гикорат.

— Ну, к примеру, эти вот канаты называются «кабели» и особого внимания не достойны, наплюйте и забудьте, — показал граф Гэйр на тянущуюся под потолком бухту маслянисто-черных и серебристых рукавов.

— Есть наплевать и забыть…

Прежде чем исполнить совет, Рошаль провел по кабелю рукой.

— А вот это — уже нарушение техники безопасности, — заметил Сварог. — Со всей ответственностью руками трогать не рекомендую. Может так долбануть, что волосы задымятся. Какая изоляция выдержит тысячелетия…

Рошаль руку отдернул и, подозрительно косясь на загадочное настенное украшение, двинул вперед. Даже по спине читалось подмывающее главного охранителя исчезнувшего княжества желание задать еще пару-тройку вопросов, но — не хотелось выглядеть простаком в глазах других.