– Молодцы гидернийские штабисты, ничего не скажешь, хоть и сволочи, – сказал Рошаль, разбирая бумаги. – Все просчитали. Их Адмиралтейство, должно быть, не один месяц потратило на отработку Исхода.

– Или не один год, – согласился Сварог.

Так, дальше. Зоны ответственности, базирование мобильного штаба Адмиралтейства, базирование двора короля Трагора, силуэты всех кораблей конвоя…

– Вот, мастер капитан, – смотрите, это уже интереснее.

Сварог принял из рук суб-генерала два листка мелко исписанного текста – в конверте плотной бумаги со сломанными печатями и устрашающей надписью: «Боевое задание. Вскрыть 06.04.512 в присутствии грам-капитана корабля» – и оживился.

– Ага! Ну-ка, ну-ка…

«До 09.04.512:

Регламентные работы в порту Каран, полная загрузка боеприпасами и провиантом, частичная загрузка топливом…

10.04.512:

Отход в Час Кошки ровно. Беззигзаговый пунктир до устья реки Улак на экономическом ходу 150 крыльев. ^[19K8] Пройти за сутки…

11.05.512 – 16.04.512:

Рейд в трех кабелотах на бисту от устья реки Улак. Уничтожение скверны в пределах видимости вооружением по выбору. По исполнении – контроль за исполнением…

17.04.512 – 23.04.512:

По исполнении контроля переход до пункта дозаправки, пятьсот ходовых кабелотов от контрольной точки курсом 22. Контрольная точка – левый траверз мыса Потерянных Душ ^[19K9] в Час Лаплатога ровно. Прибытие на место дозаправки без потери хода не позднее полуночи 22.04.512. Опознавание, сигнальные флаги по коду „С“, троекратно пароль „Стрела“ дискретом бакового прожектора. Дозаправка в авральном режиме, отдых до полуночи 23.04.512…

С 23.04.512:

Следование курсом 150 полным ходом. Догон конвоя, присоединение к нему. Доклад Адмиралтейству. Боевое дежурство до окончания похода…»

– Что это вы улыбаетесь? – подозрительно поинтересовался Рошаль.

– Да вот, родным духом повеяло, – признался Сварог. – «По исполнении – контроль за исполнением», «Базирование двора» – узнаю милый сердцу командирский стиль. Как видно, ни в одном мире без таких перлов не обойтись…

Рошаль нахмурился.

– Стиль как стиль. Мне, например, все ясно.

– Да? А что такое «беззигзаговый пунктир», вы знаете? Я, например, нет.

– И я нет, – безмятежно сказал прощенный охранитель. – Но клаустонцы клялись, что у них есть толковый штурман – вот пусть он и разбирается. Зато теперь нам точно известно, что угольная база существует, нам известен курс…

– Так-то оно так, – сказал Пэвер, – но любопытно было бы узнать, не встретят ли нас около базы дружеским салютом из всех орудий прямой наводкой… Ведь насколько я понимаю, что такое опознавательные флаги по коду «С» и троекратный пароль «Стрела» каким-то там дискретом и прочие планы минных полей – вся расшифровка благополучно сгорела в том сейфе? Я не подначиваю, мастер Рошаль, я серьезно спрашиваю…

Рошаль на мгновение прикрыл глаза. Потом сказал раздумчиво:

– Думаю, мы будем первыми. Думаю, время отхода броненосцев после уничтожения флотов других государств назначено для всех одно и то же – когда на берегу сделается совсем уж жарко и станет ясно, что больше ни один чужой караван в океан не уйдет. А мы находимся ближе всех к базе…

– Как бы то ни было, – сказал Сварог, – другого пути у нас нет? Нет. Значит, нам туда дорога.

А более ничего интересного в сейфе не оказалось – ну разве что кроме Кодекса мореплавания Гидернии и книжицы в цветастой обложке. Книжица называлась «Серебряный удар», Сварог открыл на середине, прочитал абзац вслух:

– «В голове Кирфы все помутилось при виде кошмарного зрелища. Клинок из великолепного вильнурского серебра распорол брюхо монстра от горла до паха, и едва Ларос успел отпрыгнуть в сторону, как на гранитные плиты моста хлынули черным склизким потоком дымящиеся гнилью внутренности этого порождения мрака…» – Захлопнул книжицу, посмотрел на обложку, хмыкнул понимающе: – «Брюхо от горла до паха», н-да… Ну, тут все понятно. Стиль как стиль, как выразился досточтимый мастер охранитель… И это, заметьте, только середина романа – что-то дальше будет… – На обложке некая тварь с дюжиной щупальцев и единственным глазом, торчащим из середины шишковатой головы, как изюмина из теста, похотливо обнимала полуобнаженную блондиночку. Блондиночка отчаянно вырывалась, красиво разевая рот в немом вопле. – Национальный гидернийский бестселлер, не иначе. Шторм-капитан-то, оказывается, был человек с тонкой душевной организацией…

– А название хорошее, – вступился за литературу суб-генерал.

– Классное название. – Сварог бросил книгу обратно в сейф, порывисто поднялся на ноги. – Ладно, морские волки, по коням, время не ждет. Где там этот ваш гениальный штурман? Свистать его в рубку, за работу пора. Заодно и карту Ваграна отдадим, пусть кумекает. А что на базе нас ждет – увидим…

– Так… На траверзе Каменного Пальца ^[19K10] тридцать градусов по Волчьим Звездам… двести пятьдесят кабелотов ниточным курсом…

– Как ты траверз-то определишь, акулья морда, – проворчал дож клаустонцев, склоняясь над штурманским столом, – потоп ведь давно твой Палец.

– И то верно… Нет, постойте, скорость-то наша известна – высчитываем время до места, а там и определимся по Звездам.

– Пожалуй. Значит, ночью надо подходить, чтоб небо звездным было.

– Ну так подойдем.

– А если облачность? Видел, что вокруг творится?..

Еще вчера новоиспеченные штурманы быстренько рассчитали нужный курс на угольную базу. Оказалось, «Адмирал» отклонился от курса на несколько десятых градуса, что в масштабе океана выглядело, в общем-то, внушительно. Сварог приказал рулевому внести поправку, и теперь по всему получалось, что «точки дозаправки» они достигнут дней через пять. Если ничего не случится. Покончив с базой, штурманы вплотную приступили к Бумаге Ваграна – и погрязли в ней всеми лапами, как муха в варенье. А вот Сварог, принесший вожделенную карту в ходовую рубку, откровенно скучал. В увлеченном диалоге свежевыбранного дожа Тольго и юного тоурантца с шелушащимся, будто обветренным лицом он участия не принимал по причине полного неразумения в штурманском деле, а покидать ходовую рубку считал поступком политически неверным – негоже показывать подчиненным, что ты ни хрена не понимаешь в искусстве прокладки курса… Вот и приходилось сидеть с умным видом и делать вид, что ловишь каждое слово, дабы в любую секунду вмешаться с крайне ценными замечаниями.

Штурманы на мастеров шторм-капитана и грам-капитана, слушающего их высоконаучную белиберду с не меньшим интересом, внимания не обращали: обложившись картами, они самозабвенно орудовали карандашами, линейками, измерителями и прочими курсографами, поминутно сверяясь с закорючками на Бумаге Ваграна и споря о значении того или иного на ней обозначения.

Новый дож Сварогу, в общем-то, понравился. Естественно, в дожи его выбрали не за одно только пятилетнее пребывание в матросах, пусть и старших, на пароходе «Герцог Джунгар». Дор из рода Тольго плавал всю сознательную жизнь, с босоногого детства и до своих сорока с чем-то там лет. Подобным мареманским стажем поразить соотечественников он, ясное дело, не мог – многие тоурантцы (про себя Сварог предпочитал называть их тоурантцами, в глаза же, по совету Рошаля, именуя клаустонцами) только и видели в своей жизни, что причалы, реи, паруса, кильватерный след, палубы рыбацких или транспортных суденышек да берега в подзорную трубу… Но, кроме Тольго, на пароход доселе не поднимался ни один.