– Конечно, – угрюмо сказал Сварог. – И что же, он говорит, что я болен?

– Ну что вы! Он вовсе не считает вас больным. Просто полагает, что вы вплотную подошли к той стадии, когда начинается «синдром штурвала». И считает: означенный синдром как раз себя и показал в данной истории, никто не говорит, что вы больны. Но медики – а я не с одним Латроком говорил – сходятся на том, что вы страшно переутомлены. И это уже начинает сказываться на ваших поступках, решениях, рассуждениях. Лечить вас нет нужды, не беспокойтесь. А вот отдохнуть по-настоящему вам необходимо. Латрок с вами ведь говорил об этом? И вы, в принципе, были согласны?

– Был такой разговор, – кивнул Сварог. – Собственно, речь шла только о том, чтобы выбрать подходящее время…

– Вот оно и настало, – безмятежно сказал Канцлер. – Уже готовы два приказа, по которым вам предоставляется двухнедельный отпуск – в Канцелярии земных дел его подписал, как легко догадаться, принц Диамер-Сонирил, а в Кабинете императрицы – я. Решение мелких вопросов по Кабинету входит в мою компетенцию. – Он усмехнулся своей неподражаемой улыбочкой, вмещавшей массу разнообразных эмоций. – Как полагается, согласно канцелярским правилам, в обоих приказах стоит «в удовлетворение просьбы». Вы, конечно, никакой просьбы не подавали, но я подумал, что в такой мелочи могу позволить себе самовольство. Согласно «правилу Каниллы Дегро», о котором я недавно узнал и с которым, в общем, согласен: мелкое самоуправство не вредит, если оно идет на пользу делу. А ваше здоровье – это ведь, хотите вы того или нет, – государственное дело. Надеюсь, вы потом не станете жаловаться на этот маленький подлог и заявлять, будто никакой просьбы не подавали?

– Не буду, – мрачно сказал Сварог. – Это было бы слишком мелко для таких людей, как мы с вами…

– Вот и прекрасно. Я позволил себе на время вашего отпуска самолично назначить временно исполняющих ваши обязанности в обеих ваших службах. Вы ничего не имеете против того, что восьмым департаментом во время вашего отсутствия будет руководить генерал Гаури?

– Ничего, – сказал Сварог.

– Против того, что девятый стол на две недели возьмет на себя Канилла Дегро?

– Ничего, – сказал Сварог.

Генерала Гаури он считал человеком надежным, ну а уж Каниллу и подавно. Только теперь ему кое-что пришло в голову, и он воскликнул:

– Но неужели все так спокойно?

– К счастью, – кивнул Канцлер, – и на земле, и в Империи – совершеннейшее спокойствие. Все, что имеется, – рутина, не требующая вашего участия. Ах да, Дали Шалуатская? Они с лордом Стемпером исчезли. Все поиски пока что не дали результатов… но и никаких признаков того, что они вновь что-то замышляют. Так что все отлаженные механизмы две недели превосходно проработают без вас. Вашим ближайшим сотрудникам в ваших королевствах уже сказали, что вы на две недели полностью погружаетесь в сверхсекретные дела Империи, суть которых им знать просто не полагается. Они не удивились – такое случалось и раньше, вы на несколько дней улетали за облака.

– Но никогда еще – на целых две недели, – все так же мрачно сказал Сварог.

– Ну, что поделать, всякое случается с важными и секретными делами… Все они приняли новость совершенно спокойно и ничуть не встревожены – умные люди, вы подобрали неплохую команду… Теперь – о деталях. Вас устраивают десять дней отдыха здесь, в «Лазурной бухте»? Или вы предпочтете какой-то другой санаторий? Я вас не принуждаю, выбирайте сами.

– Можно и здесь, – сказал Сварог.

Какая, собственно, разница? Здесь он, по крайней мере, уже бывал. Везде будет одно и то же…

– Но если… – сказал он.

– Я понял, – сказал Канцлер серьезно. – Слово чести: если вдруг случится что-то, требующее вашего вмешательства, я вам немедленно сообщу. Правда, я верю, что ничего не случится… Теперь о деталях. Вы здесь проведете десять полных дней, считая с завтрашнего. Вы сами наверняка знаете уже, что отдых здесь вовсе не похож на одиночное заключение в камере? Есть множество экскурсий и развлечений на любой вкус. Ну, вы не так давно сами отправляли сюда девушку из ваших придворных, так что должны знать? Вот и отлично. Не придется ничего объяснять, вы обстоятельно поговорите с местными врачами и выберете то, что придется по вкусу. И вот что… Я распорядился заблокировать всю вашу спецсвязь на то время, что вы здесь. Исключительно для того, чтобы вас не вздумали отвлекать по пустякам. Я знаю, как с этим иногда обстоит, сам не раз сталкивался: кто-то старается проявить усердие не по ситуации или попросту не хочет брать на себя ответственность – и начинает лезть к вышестоящему начальнику с третьестепенными делами, с которыми обязан справляться сам… Так что вся ваша связь (ох, интересное у него было выражение лица, хоть пока что расшифровке и не поддающееся!) отключена. А через десять дней, уже без всякого участия каких бы то ни было имперских служб отправляйтесь в Ратагайскую Пушту. Дня на четыре. Вместе с Яной, конечно. Я слышал, они давно вас туда приглашали?

– И не раз, – сказал Сварог. – Вот только у меня вечно не было возможности выкроить время. Раньше, через три дня, оттуда не вырвешься, уедешь раньше – получится нешуточное бесчестье для хозяев.

– Вот и будет у вас четыре дня. Все по степному этикету. Яна ведь тоже с удовольствием поедет?

– Да, – сказал Сварог. – Ей давно хотелось там побывать.

– Вот видите, как все прекрасно складывается. Две недели полноценного отдыха, и ни словечка о делах.

– Яна сможет прилететь ко мне сюда?

– В любой момент! – с энтузиазмом воскликнул Канцлер. – Ваш отдых от этого будет только приятнее. Честно говоря, я распорядился, чтобы сюда все эти десять дней не допускали никого из ваших добрых знакомых. Потому что просто добрых знакомых у вас нет. Все они так или иначе связаны с вашими делами – а я хочу, чтобы вы на эти десять дней забыли о всяких делах. Кто-нибудь из них обязательно не удержится, заведет речь о делах… Разумеется, на императрицу этот запрет не распространяется, – он скупо усмехнулся. – Хотя бы потому, что, если она не подчинится общему запрету, у меня не будет возможности ее удержать… Ну вот, пожалуй, и все. Хотя… – в нем чувствовалось некоторое напряжение. – Лорд Сварог, мне хочется верить, что вы не думаете, будто все это – какая-то изощренная интрига, направленная против вас персонально. Я мог бы дать слово чести, но это мне кажется чуточку унизительным – мы с вами давно работаем сообща и доверяем друг другу…

– И в мыслях не было, – сказал Сварог. – Это была бы паранойя… А паранойю, надеюсь, мне пока что не диагностировали?

– Вам вообще ничего не диагностировали, – сказал Канцлер. – Кроме человеческого переутомления, из-за которого все и затеяно. Позвольте спросить из чистого любопытства: Яна с вами еще не связывалась?

– Пока нет, – сказал Сварог. – Разница во времени, я думаю. В Хелльстаде, как и на Таларе, рассвет еще не наступил.

– Это хорошо… – сказал Канцлер.

– Что именно?

– Что она с вами еще не связывалась. Значит, наконец-то спокойно спит. Первые два дня она почти и не ложилась, а принимать снотворное отказывалась… И меня это очень тревожило. Она всегда беспокоится за вас…

– Знаю, – мрачно сказал Сварог. – Ну, а что я могу поделать? Не мог же я, как говорят крестьяне, сиднем сидеть возле бабьей прялки… Не та у меня работа.

– Я понимаю, – досадливо поморщился Канцлер. – И все равно, напрягает, когда видишь ее такой… У меня, пожалуй, все. У вас будут какие-то вопросы?

– Да нет, пожалуй, – сказал Сварог.

– Ну что же, желаю хорошо отдохнуть… Доброй ночи.

– Доброго дня, – сказал Сварог.

И встал от погасшего пульта, вышел в кабинет профессора – тот смотрел на него если не с тревогой, то все же с некоторым напряжением.

– Ну вот, мы обо всем договорились, – сказал Сварог, угадав причину настороженности. – Можете считать меня своим пациентом.

– У нас нет пациентов, – мягко сказал профессор. – У нас…

– Только отдыхающие, – кивнул Сварог. – Я помню. Ну что же, считайте меня своим отдыхающим, а я вас буду считать начальником гарнизона, в котором я временно оказался на положении подчиненного… Будут какие-то приказы по гарнизону? Я шучу, понятно… Будут какие-то предложения?