«Через своих шпионов», – расшифровал я, мысленно.

– И если бы с Камнем что-то случилось… Ведь мы оказались бы беспомощны. Без артефактов, Травников с их зельями, магов воды, холода… Без Дара. А они – нет, и в таком случае как раз они бы могли стать… как бы это выразиться?

– Высшим звеном пищевой цепи, – предположил я малость осипшим голосом.

– Отличные метафоры у вас в питомнике. Так вот, во главе совета Равных у них сейчас Брид Цирзич, а он сторонник действий. Конечно, Гегемония слишком малочисленна, чтобы враждовать с кем-либо напрямую. Но они действуют исподтишка. Поощряют тех, у кого не хватает средств. Предоставляют им оружие. Словом, они делают всё, чтобы ослабить существующий в остальных государствах Кайетты порядок. И для этого заключают временами довольно занимательные союзы.

– В том числе финансируют этих, – я указал на дракона на стене, – учёных из секты Мантико?

– Да, и, возможно, не первый год. А вы увидели один из результатов этого союза. О причинах чётко сказать нельзя: либо господа учёные сами проявили такой интерес к веретенщикам, а пустошники просто обеспечили полигон и предложили не стесняться в средствах… Либо это изначально план Пустошей, в который включились последователи Мантико.

– Либо это был сторонний заказ, который учёные выполняли, а Гегемония финансировала?

– Во всяком случае хотя бы роль одного из сказки в таком случае понятна, верно ведь?

Острие тросточки теперь упиралось в лиса. Белого, оскаленного в ухмылке, с отчаянно ехидными зелёными глазами.

Такое ощущение, что старину Флористана попросили для этой картинки позировать.

– Как там было в сказке? Тот, кто видит путь в темноте и может вывести из любой беды… Благодаря своей хитрости. Ваш добрый знакомый выполнял связующую роль, так ведь? Голос Гильдии, добытчик артефактов и автор блестящего плана по тому, где лучше разместить временную лабораторию – так, чтобы бросить тень на меня. Или по тому, как доставить веретенщиков в замок.

Лицо у Шеннета никак не изменилось, да и голос своей лёгкости не потерял. Только в глазах почудился странный отблеск.

Будто свет заиграл на хорошо заточенной стали.

– Но тогда что этой компании нужно было от вас? Удар был нацелен на вашу супругу, но подставить-то они вас собрались. Эти самые фанатики творят что-то себе на уме – может, просто решили возродить популяцию веретенщиков, кто знает. Ребята с Пустоши вообще за любое веселье, если это ослабит магов Кайетты. Но вся эта история с вами… и с нами…

– Не вписывается, а?

Шеннет поднял тросточку и неспешно провёл ей по стене.

– Был кто-то ещё. Некто со скрытым лицом, – тросточка остановилась на бродяге в капюшоне. – В каждой истории должен быть свой перевёртыш, а? Нищий юноша, который влюблён в принцессу и собирается избавить её от власти министра-колдуна. Истинный Мечник, который оказывается в конце концов потерянным наследником знатного рода. Да – отважный, благородный, честный перевёртыш…

Из Айлора, – пришло внезапное понимание. Вот, в чём тут дело – само-то собой, у Шеннета полно врагов, но он думает, это кто-то из своих. Кто-то, кто собирается добраться до королевы Арианты – раз уж вознамерился убрать сразу и её наставницу, и министра, к которому королева прислушивается всё больше.

– Да… Кто-то, кто вышел на связь с Жаоном Флористаном и сказал что-то вроде: «У меня тут проблема, вернее, даже две – Касильда Виверрент и Эвальд Шеннетский. Вы, случайно, не знаете, как помочь?»

А старина Флористан подключил фантазию. И связал желания всех сторон воедино, как хороший посредник. И выродил долговременный план, в котором были веретенщики, лаборатория в землях Шеннетена и одна печальная, в меру упитанная гильдейская крыса.

– Личность перевёртыша меня интересует больше всего, – говорил Шеннет, вглядываясь в фигуру бродяги на стене. – Будем надеяться, ваш сквозник прояснит этот вопрос. Если же нет – скрытник всё равно проявит себя в ближайшее время. Благородные рыцари так нетерпеливы – даже когда они перевёртыши. Но хотелось бы знать заранее – чтобы что-нибудь да предпринять.

Прозвучало – будто Хромец задумывал отличный розыгрыш над парой-тройкой знакомой. Только вот из стен будто сквознячком потянуло.

– С остальными, конечно, тоже придётся что-нибудь да поделать. Учёные из секты Мантико своими изысканиями несут прямую угрозу Кайетте. Но обезвреживанием веретенщиков и поиском лабораторий займутся те, кто уже показал себя в этом – охранные ордена, да вот хоть и Тающие. Пустоши… хм, за Гегемонией придётся пока присмотреть. Всё же государство как-никак, хоть и мелкое. Воевать с ними никто не сунется – нынешняя Кормчая недолюбливает войны. Но узнать не помешает. А тут у нас… да.

Тут у нас – белый лис с ехидными зелёными глазами. А за лисом – фигура Флористана, а за призраком посредника Гильдии – сама Гильдия Чистых Рук, во весь рост. Потому что лучшего «сводника» не просто так выдернули с заслуженного отдыха. Да и заказы на персон вроде Шеннетского и его жены всегда согласуются в самых верхах.

И Хромец об этом знает – потому и всматривается в лиса на стене с таким сожалением.

– Знаете, у нас ведь с Гильдией богатая история. Ещё в мою бытность министром финансов… в общем, это связано с наполнением казны. Позже, когда я стал министром у Даггерна Шутника – с Гильдией пришлось прийти к соглашению. Вы ведь знаете законы «чисторучек» – они подчиняются только деньгам. И устраняют того, на кого укажут клиенты – всё дело только в цене и в том, одобрит ли это из высший совет. Так вот, мне совсем не хотелось, чтобы нужные мне люди были внезапно устранены Гильдией. Не говоря уж обо мне самом, вир побери. И мы сумели прийти к соглашению: отныне на территории Айлора мой голос был решающим. Гильдия не должна была трогать тех, кто под моим покровительством. Взамен они получили кое-какие торговые каналы, информацию, защиту от законников, ну и так, по мелочам. Не всем в Гильдии было по душе такое ограничение их вольницы. Стоило ожидать чего-то подобного – они решили, что я ослабел после Правой Ночи, готовились, а теперь вот решили рискнуть. Конечно, с расчётом выторговать для себя огромные привилегии в Айлоре – когда их заказчик…

Трость задумчиво обвела белого лиса, и я так и не услышал – что там с заказчиком. «Займёт моё место»? «Сможет влиять на королеву»? Да и я был самую малость занят – озвучивая вопрос, который мне не давал покоя:

– Но… что же вы будете делать с Гильдией?

– С Гильдией? – рассеянно переспросил Хромец. – Строго говоря, раз уж они решили убрать меня – что мне ещё остаётся, как не ответить взаимностью?

Крыса ойкнула внутри, придавленная ледяной глыбой.

– Вы хотите… сделать что?

– Убрать Гильдию Чистых Рук, – так, будто речь шла о книге, которую нужно убрать со стола.

Высокий потолок рушился на меня. С сияющими звёздами и парящими виверниями.

Потому что Шеннет не стал бы говорить человеку вроде меня о таких планах. Не стал бы говорить… если только не…

– Вы уже это сделали.

– Не зря господин Даллейн отзывался о вашей проницательности. Не я один и не то чтобы так уж сделал – там работы не на одну девятницу. Всё-таки Гильдия весьма могущественная организация – и тщательно готовится ко всяким неожиданностям.

Хромец развёл руками – мол, вот что хочешь ты делай с такими остолопами.

– Просто они как-то упустили из виду, что я тоже могу подготовиться.

По стенам скакали рыцари с обнажёнными мечами – стремились навстречу рассвету. И лёгкий, невозмутимый голос рассказывал – будто недавно сочинённую сказочку:

– Чистые руки – это прелестно, но управляет ими голова, вернее, головы. Уважаемые люди в разных странах – магнаты, аристократы, судьи и жрецы. Ведут тихую и законопослушную жизнь и имеют отличную охрану. Как жаль, что она не защищает их от прискорбных случайностей. Косточка, попавшая не в то горло. Неумеренно пылкая любовница. Скользкая ступенька. Или… как вы думаете, если на кого-то упадёт рояль – это же можно посчитать прискорбной случайностью? Бедный господин Тейшелли… А преклонный возраст – это же само по себе опасно, начинаются проблемы с памятью, Даром, стулом – в общем, так нелепо, так грустно. Конечно, со средним звеном такое не получилось бы – их слишком много, и внезапностей на всех не хватит. Но зачем, если есть Служба Закона?