— Ну, что там? — усаживаюсь рядом с Зотовым. — Уговорил её Евгений размяться, или всё ещё сидит, дуется?

Аркадий странно мычит в ответ, не отрывая глаз от оптики.

— Уговорить-то уговорил. Вот только наша девочка, кажется, сильно разозлилась на нас. Готовься получить обратку, как и все мы.

Беру со стола бинокль, навожу на поле, и через несколько секунд поисков, натыкаюсь на картину, от которой кровь медленно приливает к моему лицу. Это что за нах…? Она что, в «Плейбое» снимается? Это что за наряд? А Женя? Блядь, да он на неё сейчас прямо там запрыгнет, его стояк даже без бинокля видно!

— Черти! — шиплю сквозь зубы, хватаю телефон, нахожу недавно вбитый номер, печатаю: «Переоденься немедленно! Или сваливай нафиг с поля!» Отсылаю. Буравлю взглядом экран: значок «получено», значок «прочитано».

А потом слышу, как Зотов ржёт, аж захлёбывается. Снова приставляю к глазам бинокль, не ожидая ничего хорошего. Ну, так и есть.

— Вот, сука! Порву, мерзавку!

Эта… кукла, повернувшись к нам спиной, и прижав кулачок к своей аппетитной попке, аккуратненько так оттопыривает средний палец. Это она что? Это она мне?!

— Заир, не кипятись, — вытирает слёзы Зотов. — Девочка на измене. Это у неё такой вид протеста, понимаешь?

— Я ей покажу протест. Я ей такой профсоюз устрою, что она неделю сидеть не сможет.

Руки у меня мелко трясутся, но я настраиваю посильнее резкость и ползу взглядом вверх по её ногам в этих умопомрачительных гольфах, к загорелым голым бёдрам над ними, к трепыхающемуся подолу девчачьей юбочки, из-под которой нет-нет, да и мелькнет край белых трусиков. Она поворачивается: голый пупок с пирсингом, грудь… сука, без лифчика! Колышется в этой облипке, как маятник в чехле. Ещё выше: шея, губы…

И тут я замираю: мать моя женщина!

Опускаю бинокль, промаргиваюсь, и снова припадаю к окулярам. Это же она? Она, правда? Я присвистываю. Ничего себе преображение! В изумлении всматриваюсь в знакомую незнакомку, перевоплотившуюся вдруг из хрупкой русалки в роковую красотку. И тут мой взгляд упирается в зелёные, злые глаза, которые уставились прямо на меня. А эти порочные алые губы беззвучно, но чётко так выговаривают: «ФАК Ю»

Фак мне. МНЕ, БЛЯДЬ!

— Ну, всё. Тебе конец, рыжая.

Смахиваю со стола кепку, и, сгладив кое-как пятернёй волосы, напяливаю её на голову, а на нос тёмные очки.

— Я скоро, — кидаю Аркадию, продолжающему наблюдать за игроками, но тот, вдруг привстаёт с кресла.

— Постой! Женя какие-то знаки подаёт. Чёрт! Эта что, Марина, что ли?!

— Марина? Здесь? — вновь хватаюсь за бинокль. — Она совсем берега попутала?! Я же сказал ей: сидеть и не высовываться!

— Говорил тебе: не тащи сюда эту бабу! — зло шипит Зотов. — Чёрт! Вдруг Ася её заметит?

— Я улажу!

Срываюсь с места, несусь вниз на всех парах, перепрыгивая через две ступеньки.

Марина прогулочным шагом плывёт вдоль паттинг-грина, направляясь прямиком к нашей парочке — видимо, узнала Евгения. А тот, не подавая виду, что заметил Марину, отчаянно колотит бейсболкой по бедру, сигнализируя «тревогу» нам с Зотовым. И, в то же время, старательно отвлекая, ничего не подозревающую Линару, игрой. Молодец парень, премию ему. Потом.

— Марина!

Кричу, догоняя её в последний момент. Оборачивается.

— Заир? — брови удивлённо приподнимаются над огромными очками. Но меня этим не проймёшь. Хватаю её за локоть, отворачиваю от площадки: не дай Бог сейчас увидит Линару в таком виде, не расхлебаю ведь тогда эту кашу.

— Ты как здесь оказалась?

— Просто решила прогуляться.

— Я же ясно тебе сказал: не высовываться!

Марина дёргает рукой, пытаясь вырваться, но я держу крепко.

— Мне что же, теперь всё время в четырёх стенах сидеть?

— Ты могла бы выбрать другое место для прогулки.

— Это же «Mirage park Resort», здесь все дороги ведут к гольф-клубу!

Вздыхаю, до крайности раздраженный. И разочарованный. Нельзя сказать, что я не знаю женщин — знаю. Но, кажется, в Марине я ошибся. Ещё суток не прошло, как она здесь, а уже дважды вывела меня из себя.

— Тебе нельзя тут находиться, тебя Ася может узнать.

— Ася здесь? — картинно удивляется Марина, а мне сплюнуть хочется от её неумелой игры. — О, я могу её увидеть? Хотя бы издалека. Я так соскучилась! И, кажется, я там видела Женю…

— Марина… — скриплю зубами от бешенства и бессилия. И тут же выдыхаю, машу головой, не находя слов. — Чёрт, идём отсюда.

Волоком тащу её за пределы гольф-клуба. Она, спотыкаясь на своих каблуках, еле поспевает за мной, но не сопротивляется.

**

— Ты злишься?

Сидим в открытом кафе, пьём какую-то бурду — сам не знаю, что заказал. Марина — присмиревшая, грустная, ластится. Тянется ко мне через стол, руку мою гладит, улыбается виновато. А мне её прибить хочется. Или просто восвояси отправить. Какой леший дёрнул меня позвать её сюда?

— Как ты узнала, где я? Тебе Игорь сказал?

Убирает руку.

— Не ругай его. Он же знает, что я с вами, вот и не стал скрывать.

— Марина, ты отдаёшь себе отчёт в том, что мешаешь нам?

— Да каким образом?! — возмущается она, перестав заискивать передо мной. Но тут же подавляет раздражение, качает головой.

— Заир, я не дура, я всё понимаю. Ну, посмотри на меня? Обычная праздношатающаяся туристка, как и все здесь. Да и ты, с этой бородой и волосами до плеч, на хиппи больше смахиваешь. Мы хоть совместное фото можем в инсте выставить, всё равно никто нас не узнает.

Правда, Марина постаралась: свободный брючный костюм из летящего шифона, волосы полностью убраны под косынку, плюс широкополая шляпа и тёмные очки в пол-лица. Я бы и сам не признал её, если бы мельком глянул.

— Ах, кстати! Ты уже видел тот ролик с Женей?

Что?! Я едва не поперхнулся, и вопрошающе уставился на Марину. А та, радуясь моему изумлению, торопливо достаёт телефон:

— Тут везде видео крутят: Женя с какой-то подругой на роликах такие кренделя выписывает, обхохочешься. Я сразу узнала его и Аську. Ну, а девушка, вероятно, Линара?

— Аську? На видео?

— Да. Смотри! — Марина быстро находит нужный кадр и включает воспроизведение.

Мувик с музыкой, несколько секунд всего, но это было, как будто роллеры-циркачи разыгрывают забавную сценку перед зрителями. И смешно, и нелепо, и, в то же время, органично. И сексуально, чёрт возьми. Евгений-красава, пока сам пытается устоять на роликах, так ловко крутит Линару, лапая её за все места, а та как сломанная кукла-марионетка в его руках. И эти её разъезжающие в разные стороны ноги в коротких шортиках, и беззащитное выражение лица… А в конце они замирают, обнявшись, как двое влюблённых. Красиво, трогательно. Нет. Такой шедевр может получиться только спонтанно, отрепетировать его невозможно.

Просмотрев еще раз, нахожу в толпе зрителей хохочущую Аську. Автор съёмки даже выделил её крупным планом.

— Я его запостила у себя на страничке, — говорит Марина.

— Что ты сделала?

— Запостила. А что, не надо было? Я сглупила, да?

Смотрю в испуганные глаза Марины, а у самого мысль зреет, весьма интересная.

— Нет. Возможно, и не сглупила, — говорю задумчиво. — Возможно, это то, что нам сейчас нужно. Погоди, я должен позвонить Зотову.

— Да, я видел этот ролик.

— Видел? А почему мне не сказал?

— Зачем?

— Как зачем? Разве я не должен быть в курсе всего, что происходит? Впрочем, не о том речь сейчас. Слушай, Марина запостила видео на своей страничке, а у неё куча подписчиков, и Нисар в том числе. Ты понимаешь, о чём я?

— Так-так-так, а это мысль! — цепляется Зотов. — Пожалуй, загляну на её сайт, подумаю, как это обыграть можно.

— Подумай, потом сообщи мне. Ну, а как у вас там?

— Норм. Уже сворачиваются. Домой собираются. Аська вымоталась, но довольная. Линара, похоже, пар спустила, смыла свою боевую раскраску, и, вроде как, успокоилась. Даже улыбается.