– Я сделал все, как и должно было сделать, – сказал Зарята, – и вы должны это признать.

Они сидели на небольшой полянке у дымного костра, который горел очень плохо; в округе накануне шли сильные дожди. Лес был насквозь сырой. Чтобы дрова лучше горели, Зарята время от времени плевал в костер огненной струей. Но все равно, было не по-летнему холодно. Руменика надела подбитую мехом тунику и свою волчью шапку, которой она щеголяла на Руси. Липка куталась в шерстяное одеяло. Ратислав шмыгал носом. Ставить юрту на ночлег никто не спешил – все устали. Лишь Хейдин, казалось, не чувствовал ни холода, ни усталости.

Третий день они ехали от Корделиса на северо-запад, и направление им опять указал дракон. Но на этот раз дурных предчувствий ни у кого не было. Они были вместе, они выиграли битву в Корделисе, а главное – цель их путешествия стала для них яснее. Дракон с готовностью ответил на вопрос Хейдина, куда теперь им предстоит ехать.

– Сейдраведд, – пояснил он. – Страна сидов. Пришла пора обратиться за помощью к тем, кто лучше других владеет магией.

– Сиды не любят людей, – заметила Руменика. – Они не станут нам помогать.

– Если я попрошу, они вам не откажут, – с апломбом сказал Зарята.

Хейдин ничего не ответил. Понятно, что им нужны союзники. Только вот сиды представлялись ортландцу самыми неподходящими товарищами по оружию. О сидах Хейдин знал мало. О них вообще мало кто что знал. За темными водами реки Гау далеко на северо-западе находился запретный для людей мир – Тэлос, или, как сами сиды называли свою землю, Thaer-Na-Wedd, Лесная страна. Сердцем этого огромного таинственного края был священный лес сидов, Сейдраведд, который Зарята и определил как цель их путешествия. Хейдин еще во времена юности слышал от бывалых воинов, что сиды ревниво охраняют пределы своего королевства от проникновения людей. Века непрекращающихся войн между людьми и жителями Таэр-на-Ведд разрушили доверие между двумя расами. Никто в империи не мог похвалиться тем, что побывал в землях сидов и вернулся оттуда. Как правило, всякий, кто пытался попасть в земли сидов, намереваясь получить от них рецепт долголетия или научиться магии, просто-напросто исчезал без следа. Пересечь границы земель сидов всегда означало примерно то же, что и пойти на неотвратимую смерть. Смельчака ждали отравленные стрелы сидов и созданные ими чудовищные твари, вроде псов-людоедов, каний – стражи Тэлоса. Все те истории, что Хейдин слышал о сидах, ясно и недвусмысленно говорили об одном: сиды – враги людей, и эта вражда пролегла между ними очень давно. Но Зарята наделен магическим знанием, и не доверять его знанию было бы глупо.

Пока дорога на северо-запад шла по населенным местам, но Хейдин предпочел объезжать деревни, чтобы не вызывать ненужного интереса у местных жителей. Припасов, взятых в Корделисе, должно было хватить самое малое на неделю пути. Коней тоже позаимствовали из конюшни покойного графа; Руменика забрала оттуда своего вороного Габара и серую Куколку, которую когда-то подарила Липке, а Хейдин заменил своего монгольского конька на хорошего орибанского гнедого жеребца, резвого и выносливого, добавив к нему еще одного орибанского коня для Ратислава и двух рослых длинногривых першеронов под поклажу. Первую ночь после отъезда из Корделиса провели в лесу в юрте, вторая ночевка оказалась комфортнее – дракон указал им охотничий домик в нескольких лигах от дороги.

На третий день Хейдин все-таки спросил дракона о том, о чем давно намеревался спросить – почему Руменика и Ратислав оказались в Корде-лисе, и зачем вообще нужно было устраивать им всем такое тяжелое испытание.

– Да, я сделал все, как и должно было сделать, – повторил дракон, сверкнув в темноте глазами. – Если вы хотите объяснений, то, пожалуйста, я все объясню. Когда вы прошли за круг, войдя в него в гиперборейском святилище, я уже был в нашем мире. Я прошел Дорогой Драконов, своим особым путем, но, оказавшись здесь, сразу почувствовал присутствие сильной чужой магии, причем сразу в двух местах. Одним из этих мест был Гесперополис; он будто накрыт черным куполом, за который даже я не могу заглянуть. А вот второй источник магии был послабее, но и он обеспокоил меня. Вы же знаете, что главная задача драконов – следить за равновесием Сил. Здесь же равновесие было разрушено. А дальше случилось то, чего я никак не мог предположить – ее величество… то есть Руменика и Ратислав прошли в этот мир через неизвестный до сих пор портал Корделиса, хотя я предполагал, что они окажутся в том месте, где я их ждал – около Венадура. Меня страшно тянуло на родину, в страну драконов, Иллин, а это тоже на севере. Такие случайности с попаданием в другое место за кругом обычное дело, когда проходишь через круг без специальной магической подготовки, можно оказаться в любой точке мироздания. К счастью, Ратислав и Руменика оказались именно в нашем мире, но в другой его точке – в замке Корделис. В том самом портале перехода, который создал наш покойный приятель Фурион для каких-то своих целей. Понятно, что ошибку следовало срочно исправить.

– И ты решил, что это должен сделать я, – заметил Хейдин.

– Извини, папа, но у меня не было выбора. Я не мог заявиться в Корделис и помочь Руменике и Ратиславу. А ты мог выяснить, что произошло, и встретиться с нашими друзьями без лишних проблем. Магия Корделиса вызывала у меня серьезные подозрения – она не была ни черной, ни белой, а в таких случаях дракон никак не может вмешаться без серьезных оснований. Когда тебя и Липку схватили, такие основания у меня появились. Вот почему я поступил правильно, доверив тебе разыскать вначале наших друзей.

– Занятно. – Руменика подбросила в костер еще полено. – Только вот нам пришлось посидеть несколько дней в каменном мешке. А это было ну очень неприятно. Как вспомню вкус тамошней жратвы, до сих пор с души воротит.

– Простите меня, – сказал Зарята. – Я не знал о целях и намерениях этой компании и теперь вижу, что недооценил этого злодея. Брюхо у меня до сих пор побаливает.

– Лук мой сгинул, – вдруг сказал Ратислав, подняв на друзей глаза. – Жаль, хороший лук был.

– Найдешь себе новый, лучше прежнего, – заметил дракон. – А мне вот стоило большого труда выковырять застрявший под чешуей наконечник стрелы с алмазным пробойником длиной в половину моего пальца. Не самые приятные ощущения.

– Зачем мы идем к сидам? – спросил Хейдин, которого этот вопрос мучил уже третий день.

– Чтобы понять, как совладать с тем злом, которое сегодня угнездилось в Гесперополисе и может распространиться на всю Лаэду.

– В замке я слышал что-то о халан-морнахах, – сказал Хейдин. – И сказал мне о них человек, который приехал в Корделис из Гесперополиса.

– Знаю, кто это, – пренебрежительно сказала Руменика. – Это Джелла ди Дарион-Скар. Я ее видела у графа в кабинете, она присутствовала при нашем разговоре. Хвала Единому, эта мымра меня не узнала. Хотя теперь это не имеет значения, узнала она меня тогда у графа или нет.

– Разве ты ее знаешь? – спросил ортландец.

– А то! Она была фавориткой императора, потом ему надоела, и он оставил ее при дворе только затем, чтобы собирать сплетни и слухи, а потом докладывать ему.

– Понятно. – Хейдин перехватил вопросительный взгляд Липки и смутился. – Значит, у императора были в замке ди Хаверена свои глаза и уши.

– Похоже на то, – поддакнула Руменика. – На что еще может сгодиться отставная шлюшка? Только на работу шпиона. Только дело не в императоре. Это все чертов умник, канцлер ди Оран. Имперские шпионы у него на харчах.

– Мы отвлеклись, – сменил тему дракон. – Ты говорил о халан-морнахах.

– Девушка сказала мне, что в Гесперополисе происходит что-то жуткое. Якобы в городе хозяйничают проклятые.

– Проклятые? – не понял Ратислав.

– Упыри, – тихо сказала Липка, но все ее услышали.

– Халан-морнахи – не совсем упыри, – заметил Зарята.

– Не в тонкостях дело. Как ни назови, все одно нежить. Об этом мне говорил еще бедняга Медж Маджари. Это и есть причина, по которой мы все собрались вместе.