Округлившимися от открывшейся мне правды глазами я смотрела на Зинат и, заикаясь, подобно Сэму, ответила:

— Я-я не представляла, не думала, что несут в себе многие из вас. Наньи, а ты?

— Мою маааму изнасиловали во время набега. Муж и семья отказааались от неё и выгнали из дома. Одна старая вдова подобрала её и пообещала помооочь. Она не имела возможности заботиться о маме, но знала, кто сможет, и привела её к гарему. К этому момееенту мама была так истощена, что не пережила родов. Она успела лишь дать мне имя «Наньи», что значит «Благодарность». Она благодарила господииина, что её смерть не была напрасной, что она смогла дать жииизнь. Поэтому я тоже буду благодарить Илхама за этот дом, за эту семью и за мою маму.

Я подошла к Наньи и заключила её в объятия. Моя теория об ограниченности пустынных женщин улетучивалась, как последний осенний лист на красном клёне Турии. Эти женщины… С их горящими благодарностью сердцами, умелыми руками и ласковыми глазами! Когда я разомкнула объятия, по-новому сильная для меня, и в то же время такая нежная Наньи произнесла:

— Ну что, ты готооова учиться?

— Наньи, ты должна ещё кое-что узнать. Помимо того, что мужчины любят хвастаться своими жёнами, они питают особую слабость к речам об их благородных деяниях и отважном лике. Она заговорщически улыбнулась, и мы приступили к занятию.

Дом Дэвии был окутан вечерними сумерками. Белые стены изнутри и снаружи. Очень низкие потолки, настолько, что если бы я не пригибал голову, то каждый раз получал бы увесистый удар от тяжёлых металлических фонарей, свисающих с потолка. Полы вымощены редким белым камнем, с графитовыми символами лунных фаз. На входе меня встретил одну из настоятельниц и попросил проводить меня к Правительнице земель Турии. Она предупреждающе строго взглянула на меня и ответила: «Я не понимаю, о ком вы говорите. В этот Дом попадают Дэвы, которые отреклись от всех званий в большом мире. Но вы проделали долгий путь, думаю, я знаю, кого вы ищете. Только будьте к ней терпеливы. Мы говорили ей, что покидать пределы Дома Дэвии опасно, но она ослушалась. Всё говорила, что ей нужно увидеть Правительницу Марьянм. Здешнее время искажает наши телесные силы, тем более если выходить в большой мир. Она совсем плоха в последние дни». Настоятельница провела меня в келью, которая своими размерами могла бы сойти разве что за каюту с таким же маленьким решетчатым окном. Хозяйка комнаты удивила меня изменившимся обликом настолько, что я едва мог узнать в ней женщину с нашей первой встречи. Прошло пятнадцать лет, она должна была, конечно, несколько осунуться, но Дэва, сидевшая передо мной на грубой деревянной лавке, вряд ли могла быть Правительницей земель Турии…

Рябь мурашек прошлась у меня по спине. Если время в Доме Дэвии было настолько искажено, то сколько же времени пройдёт прежде, чем я отыщу Арэю?

— Госпожа Дана?

— Немногие называют меня по этому имени, юный господин…

— Таро. Вряд ли вы помните меня.

— Я забыла ваше имя, но тем кем вы являетесь. И я даже не могу представить, зачем вашей матушке вновь потребовалось моя ничтожная тень, вы ведь за этим прибыли?

— Я пришёл к вам узнать то, что, вероятно, знаете вы одна.

— Я стара и слаба, господин Таро. Настолько, что вы едва ли застали мой последний рассвет. Вряд ли я смогу рассказать вам даже сказку на ночь.

— Я прошу вас о помощи не столько для себя, сколько для вашей дочери.

— Ты нашёл Арэю? — она встрепенулась и, кажется, позабыв о намеченном тоне беседы, перешла на «ты».

Я достал из походной сумки шпильку и протянул её госпоже Дане. Она с нежностью в глазах взяла её в руки.

— «Капля солнца»… Это была моя последняя просьба к Адаму. И он выполнил её. Это ключ к Дому Дэвии. Я надеялась, — её голос дрогнул, — что она когда-нибудь захочет меня отыскать.

— Она хотела. Арэя шла к вам, но обстоятельства оказались против её желания.

Дана взяла меня за руки и ответила:

— Может быть, она смогла бы меня простить. Но я этого уже не узнаю. Это моя кара за трусость перед Магистром, перед Викторией и перед твоей бабкой. Единственное, за что стоило сражаться, так это за неё, за Арэю. Передай ей это, Таро.

Я кивнул и вновь задал ей вопрос:

— Расскажите мне, что именно произошло пятнадцать лет назад, когда мы с матерью прибыли в Турию?

— Что? Ты не помнишь? — Дана устремила на меня взгляд, но увидев, как я покачал головой, продолжила. — Ну конечно! Могла бы и сразу догадаться. Ей, видимо, была противна даже безобидная детская дружба, которую изливала в те дни на тебя моя дочь… — она причмокнула губами и задумчиво добавила: — Ты ведь сын своей матери. Умеешь читать?

— Лишь немного, и то, если рассказчик обладает своим даром в наивысшей степени. Мне достались иллюзии.

— Думаю, этого достаточно. Здесь Дом Богини — магия всё сделает за тебя. Она хранит воспоминания всех Дэв. Подойди ко мне.

Я подошел поближе и преклонил колени. Она прижала морщинистую грубую ладонь к моему лицу и посмотрела прямо в глаза. И тут мне открылась история…

***

Ветер наполнял косые паруса бизань-мачты мчащегося по водной глади роскошного трехмачтового корабля. На палубу вышел молодой мужчина и оглянулся. Он задержал взгляд на корме, где, вдыхая запах моря и ощущая соль от брызг воды на губах, стоял его друг.

— Матросы всё-таки тебя перепили?

— Последние пять лет я тренировался далеко не в набивании брюха низкопробным пойлом, напоминающим мочу, — пробормотал его друг, покачиваясь и ухватившись за дорогую деревянную обшивку корабля.

— Хех, это верно. Только, насколько мне не изменяет память, эти морские пьянчужки так отчаянно пьют только на спор, а спорят они только на три вещи: деньги, выпивку и баб. И что же ты теперь должен этой матросской шайке?

Мужчина устремил взгляд на морскую гладь, уходящую в глубину ночи, а потом с весёлым выдохом ответил:

— Закадрить первую бабу, которая встретится мне в порту.

— М-да, а шайка-то недурна, знают, что достать для тебя деньги и выпивку едва ли труднее, чем щёлкнуть пальцем, — мужчина откровенно издевался. — Адам, ты, конечно, самый молодой Магистр и Правитель земель Турии, но тебя только что обвели как невылупившегося птенца. В Стране Песков ты не увидишь ни одной женщины, не завернутой с ног до головы в свои черные тряпки!

— Иди к огненному демону, Тэй. И без тебя знаююю, — на последнем слове, самый молодой Магистр и правитель земель Турии сложился пополам и солёное отражение миллиардов звёзд поглотило содержимое его желудка.

***

Матросы суетились по всему судну под громогласное командование боцмана — корабль прибывал в главный порт Страны Песков. Солнце, уже как пару часов перевалившее за горизонт, освещало резкие штрихи мужского лица. Другие члены экипажа уже давно попрятали тела в белые длинные рубахи, остерегаясь обжигающего пустынного солнца, но не Магистр Адам. Он был одет в длинную мантию винного цвета, озолоченную символом Хэнда и подпоясанную ремнём. Лишь плескающееся сияние янтарных глаз выдавало непривычное для него количество солнечной энергии, характерное для этих Земель. «Неужели, это та, о ком я думаю», — подумал молодой Магистр, когда увидел, что на пирс стремительной походкой взошла девушка.

Он сошёл по трапу вместе с Тэем. Она приблизилась к нему и слегка поклонилась, отчего пожар её волос едва колыхнулся. «Приветствую вас, Правитель. Меня зовут Виктория. Я прибыла по наставлению своей матери, чтобы сопроводить вас во дворец. Ещё ни один Хэнд не переступал черту Земель Марьянм. Это большой шаг для наших народов», — произнесла она твёрдым и властным голосом. Он наклонил голову на правый бок, с вызовом разглядывая её, а затем поклонился в ответ, не в силах отвести взгляд от необычного цвета её лавандовых глаз. «А это Дэва Дана, моя приближённая», — она указала рукой на тень позади себя. На самом деле тенью была девушка с очаровательным круглым лицом, серыми глазами и светлыми волосами. Но молодой Магистр не мог её видеть, потому что впервые в жизни он увидел будущую Правительницу земель Марьянм.