***

Молодой Правитель земель Турии нерешительно метался из стороны в сторону, притаптывая своим тяжелым шагом уже расцветшие и вобравшие в себя силы цветы лаванды. Его огромные руки то хватали воздух, то взъерошивали длинные чёрные волосы, то нервно теребили короткую бороду. Странно было смотреть, как столь непоколебимая гора может робеть от одного её ожидания. И вот он увидел, как сквозь густую чащу леса к этой поляне, к их поляне, летящей поступью приближается она. Тень пробивалась сквозь деревья и тонкий силуэт её бледного платья переливался и струился в холодном лунном свете. Увидев Адама, она замерла, но тут же сорвалась на бег. Он поймал её, словно вспорхнувшую птицу, прижал к себе и сказал: «Ты здесь». Сквозь улыбку она прижалась к его губам. «Завтра она примет тебя, она обещала выслушать, как Правителя Турии и как того, кого я выбрала», — выдохнула она, прерывая поцелуй.

***

— Правила Марьянм нерушимы уже несколько столетий, юный Хэнд! — Магистр Адам поморщился от этого обращения. — Вступив в нашу семью, ты должен отречься от своего правления и стать правой рукой будущей Правительницы земель Марьянм! Таков закон.

— Давайте писать новую историю наших земель вместе! Отдайте Викторию мне в жёны, и наши страны обретут невиданное до этой эпохи могущество.

— Ты не понимаешь, — пожилая Правительница Марьянм устало села на резной высокий стул, обвитый маленькими лиловыми цветами. — Место Правительницы Марьянм в её землях. Если она покинет свою страну, то вся зелень и буйство жизни вновь поглотит пустыня. Таков дар Дэвии. Место женщины у её очага. А очаг Правительцы Марьянм — у дерева, посаженного первой Дэвой.

— Но она же встретила меня в порту?

— Она пока только преемница власти. Говорят, первая Дэва была зачата пустыней. Поэтому Страна Песков является исключением для Правительницы. Но не на долгий срок. Но ты ведь не забыл, по какому случаю ты сюда приехал? Её наречение предрешено задолго до твоего появления.

— Вы решаете судьбу своей дочери и страны, основываясь на детских сказках.

— Даже если это «детские сказки», ты готов рискнуть жизнью Виктории?

Адам опешил и подумал: «Она проверяет меня». А затем ответил:

— Я ничем не рискую, потому что не верю ни единому вашему слову.

— Я не хочу с тобой разногласий, Правитель. Ты юн, но я слышала, как тебе удалось возродить всё то, что разрушил Магистр Мурон. Предлагаю сделку, — идея, пришедшая ей в голову, взбодрила Правительницу, и она оживленно встала. — Мы проверим достоверность легенды о первой Дэве, но не ценой жизни моей дочери. Увози с собой другую Дэву, например… Дану. Она безродно росла вместе с Викторией с самого младенчества и получила не только образование, достойное самой Правительницы, но и, будучи моим приемным ребенком, сумела накопить в себе толику дара Дэвии. Если на протяжении пяти лет её магия и жизнь останутся при ней, ты можешь повторно просить руки моей дочери.

— Вы так легко готовы рискнуть жизнью девушки, которую взрастили как собственную дочь?

— Она не моя кровная дочь. От неё не зависит будущее Марьянм. С годами бремя Правительницы заставляет сердце черстветь, — она подошла к нему и по-матерински погладила по плечу. — Когда-нибудь ты поймешь это, молодой Магистр.

***

«Мать просто даёт нам повод остаться ни с чем», — гневно выпалила Виктория. Она сидела под стволом огромного дерева, раскинувшего лиловые кроны на поляне, которую они назвали своей, и обнимала колени. Адам прислонился спиной к стволу и всматривался ввысь.

— Мать не желает тебе зла. И боится как за твою жизнь, так и за поспешность твоих решений. Она мыслит, как Правительница.

— И ты так легко сдашься?!

— Кто тебе сказал, что я сдался? — он жутко улыбнулся. — Я ей подыграю и увезу с собой подаренную мне Дэву. Но последнее слово останется за тобой. Я хочу, чтобы у нас был дом, стоящий на маленькой укромной поляне, как эта. Он будет совсем небольшой, только для нас с тобой. Только в нём мы будем не Правителями своих земель, а теми, кто мы есть, помимо этих регалий. Я — твой Хэнд. Ты — моя Дэва. Когда у нас родится сын, мы назовём его…

— Арон.

— Как ты сказала?

— Арон, так мы назовем нашего сына. У него будут твои чёрные волосы, — она приблизилась к нему и зарылась рукой в его волосах, отклоняя голову назад, — и мои глаза. Он станет огнём и водой этого мира.

— Я хотел предложить Тэрон, — Виктория поморщила нос, и Адам, признавая своё поражение, ответил, — но Арон мне даже больше нравится.

Он нежно привлёк её и усадил к себе на колени. А затем, едва касаясь губами волос, прошептал:

— Как только ты будешь готова покинуть свой дом, все эти мечты станут нашей жизнью, — он надел на её левую руку кольцо с изящным магическим янтарём, так напоминающим цвет его глаз, — свет янтаря погаснет, как только моё сердце перестанет принадлежать тебе.

— Адам, но что… — Виктория напряженно отодвинулась от него, рассматривая кольцо, — что, если я не смогу этого сделать? Оставишь ли ты свои земли, чтобы быть со мной?

— Уже пять лет я возрождаю Турию от пагубного правления безумного старика. Турия под моими руками превратилась из грубого сухого куска глины в прекрасное изваяние. Но моё дело ещё не закончено. Когда я отплывал в Марьянм, то рассчитывал на выгодное сотрудничество. Ну и ещё хотел как следует повеселиться, — он усмехнулся и тут же вновь стал серьёзным, — но обрёл нечто большее. Мне нужны эти несколько лет, которые предлагает твоя Мать, не для того, чтобы удостовериться, как эта Дэва остается в здравии под покровительством Хэнда. А чтобы закончить то, что я начал, и передать власть в руки Тэю. После этого, если ты не сможешь быть подле меня в Турии, я стану твоей правой рукой в Марьянм.

***

За длинным каменным столом сидели десять Хэндов. Каждый из когда-то преемников своих учителей занял положенное ему место в совете земель Турии. Во главе, в гневном раздумье, сидел Магистр Адам.

— На севере появились слухи, — начал один из членов совета, — что воды реки Хэнда отравлены. Пока это только слухи нескольких деревень, но…

— Людей беспокоят не река. Что на самом деле там происходит? — перебил его Магистр.

— Поначалу их наместник докладывал о плохом урожае.

— Вы послали им долю из запасов?

— Конечно, Магистр. Но теперь они говорят о странном явлении. Больше года ни одна из их женщин не может зачать дитя.

— Это-то тут причём? Пускай их мужья лучше стараются, — вновь отмахнулся Адам.

— Ага, огненный дьявол меня подери. И я подумал, что это бабьи сказки! — выругался Тэй. — Только вот родная сестра моей второй жены проживает в тех краях. Она рассказала, что уже не одна деревня от подобного недуга страдает. Любопытно то, что граница «пустого чрева», так они называют этот недуг, близится к столице.

— На что ты намекаешь? — спросил Адам с угрожающими нотками в голосе, отчего остальные Хэнды отвели взгляды. Все, кроме одного. Тэй бесстрашно посмотрел своему Правителю прямо в глаза и ответил:

— На то, что Дэве Дане пора бы уже привести пример плодородного чрева и развеять народные толки.

***

Адам зашёл в зимний сад, обитель своей супруги и Правительницы земель Турии. Она сидела вполоборота к фонтану, на её коленях мирно покоились пяльцы, а тонкие пальцы быстро продавливали иголку сквозь холст. Магистр возвёл глаза к уходящему ввысь потолку, словно моля его прекратить ещё не начавшуюся пытку. Увидев Правителя, Дана попыталась встать, но её набухший живот не позволял сделать это с присущей ей простодушной грацией. Поэтому она лишь слегка привстала, отчего её рукоделие соскользнуло на пол. Адам заметил это, но не помог, и присел в кресло напротив камина.