Во мне боролись два начала: звериное и человеческое. Зверь требовал разорвать подлеца без раздумий, а человек — разобраться. Если из-за меня Бриана лишится обоих родителей, это навсегда разобьет ей сердце. Она уже не будет прежней: чистой, доброй, светлой и безрассудной женщиной, берущей от жизни все. Хотя, мне-то что? Я получу, что хотел.

Остров, укрытый бескрайним черным полотном, встретил тишиной. Только яркие вспышки звезд рассекали темноту. Луны не было, мир словно притих и спрятался в ожидании чего-то неизбежного.

Я мягко приземлился, скинул оборот, переоделся и, подобрав сумку с вещами, взял спящую Бриану на руки. Такая хрупкая и беззащитная… Полностью в моей власти. Моя.

Приятное ощущение.

Огненный комок тут же отозвался на мои мысли и обжог руки.

— Успокойся, защитничек. Я не причиню ей вреда.

Но комок уже сейчас затаил на меня глубокую обиду. Он знал, что будет. Любой дракон знает с самого рождения, что неизбежность выбора настигает по достижении пяти сотен лет. В отличие от Ларисалинды, он уже многое понимал.

Вдали мигали огни съемочного лагеря, доносились человеческие голоса, утопающие в ласковом плеске волн. Песок стремительно терял остатки дневного тепла и приятно шелестел под ногами. Я замер, почувствовав хищника. Енот-полоскун из отряда эльфообразных наивно полагал, что хорошо маскируется.

— Выходи и позаботься о Бриане.

Эльф замешкался, но покинул свое укрытие. Ствол пальмы — так себе маскировка, когда из-за него уши торчат с разных сторон.

— Где вы были? Что с ней?

На этот раз мешкал я. Передавать свою женщину другому мужчине не хотелось. Во мне бунтовали все: и зверь, и человек.

— Не твое дело. Теперь все будет хорошо. Позаботься о ней.

Нехотя все же передал эльфу и Бриану, и ее вещи. Этот влюблен по самые гланды, он защитит, как сможет. А среди ныне живущих, в отсутствие Алфиреи, защиты лучше ей и не надо. Есть, конечно, еще блохастые, но вопрос с ними я решу до ухода.

— Если облажаешься…

— И не надейся, — фыркнул эльф и, накинув сеть невидимости, совершенно бесполезную в моем присутствии, нырнул в заросли тропической растительности.

Что ж. Настала пора для серьезного разговора.

Отец Брианы сидел в шатре один, словно ждал моего прихода. Впрочем, он почувствовал, что поставка сил закончилась, и понимал, что бежать некуда. Нет того места, ни в этом, ни в другом мире, где можно было бы от меня укрыться.

— А ты быстро, — произнес мужчина, даже не обернувшись.

Он сидел за большим столом, заваленным хламом, и увлеченно что-то паял. Над сияющей лампой вился сизый дымок, пахло металлом, пластиком и магией.

Совершенно улетевший тип.

Я подошел ближе и швырнул на стол коробку с диском. Мужчина даже голову не поднял. Махнул рукой, подзывая меня ближе.

— Смотри. Моя новая разработка. Как думаешь, ей понравится?

Что противопоставить такой беспечной наглости? Только интерес, мотивирующий эту самую наглость. Я склонился и через лупу рассмотрел миниатюрнейшую камеру. Пожалуй, самую маленькую из всех, что мне доводилось видеть. Даже в дворцовой службе охраны таких разработок нет. Точнее, камера была не одна — их было множество, и они изящно вплетались в вязь серебристых узоров и россыпь драгоценных камней. При всем желании не заподозрить, что украшение — оборудование для слежки.

— Теперь, когда наша кровная связь накрылась, мне придется оберегать ее иначе. Семьдесят четыре камеры, радиус обзора — триста шестьдесят градусов, двенадцать микрофонов, четыре канала передачи информации и два запасных, на случай полного отсутствия какой-либо связи. Дистанционная автоматическая зарядка от любого источника питания, будь то природный или искусственный, система удаленного доступа с интеллектуальной системой шифрования. Как тебе?

— Гениально.

— Но, если она узнает…

— Вы покойник.

— Точно.

— Да нет, вы уже покойник, — спокойно произнес, опустив руку ему на плечо.

Мужчина, кажется, опомнился. Выключил лампу, паяльник, снял очки и повернулся ко мне.

— Я понимаю. И даже несколько удивлен, что моя голова не полетела сразу, как только ты вошел.

Еще и тыкает. Смертный? Мне? Смешно даже.

— Она ведь тебе тоже не безразлична. Я знаю, я все видел и слышал.

А я еще удивлялся, почему с такой легкостью ловлю их кровную связь, даже не прилагая усилий. Она питалась силой Повелителя драконов, той, что моя по праву преемственности.

— Позволь сначала покажу все Киллиану. Расскажу, как устроено, чтобы он мог…

— Зачем ты сделал то, что сделал? Хорошо подумай, прежде, чем ответить. От ответа зависит твоя жизнь.

Но думать он не стал. Простодушно и беззаботно, как Бриана, выложил все, как на духу.

Правду. От и до. А я так надеялся на раскаленные иглы под ногти, пытки водой и переломы костей.

Бриана с детства была необычной девочкой, поскольку рождена от необычной матери. Ее сила проснулась слишком рано, поэтому мать Брианы спрятала девочку в одном мире, а сама осталась в другом, в надежде, что они никогда не встретятся и Бриана не инициируется. Но, даже разделенные надвое, они были слишком сильны. Могущественнейшие маги не могли пройти мимо такого источника силы и пытались до него добраться любым способом. Чем старше становилась Бриана, тем сложнее было сдерживать ее магию и отражать попытки ею завладеть. Отец оберегал, как мог, девочка и не подозревала, какая сила в ней скрыта. Они с матерью разработали хитрую систему обеспечения ее безопасности, а хитромудрый отец до кучи спрятал малышку у всех на виду. Ни один злодей, более-менее сохранивший адекватность, не рискнет в открытую нападать на мировую знаменитость, коей Бриана стала уже в девять лет. Маги грезят о славе иного рода, и стать звездами желтой прессы — не числится в перечне их желаний.

Но сила росла, вырывалась, манила и привлекала зло. Тогда отец решился на преступление.

— Я не знаю никого с более сильной защитой от магии, чем Повелитель драконов. Он абсолютно невосприимчив. У меня ушло несколько лет, чтобы разработать схему выкачивания энергии. Сперва все шло хорошо, никто и не подозревал, что что-то происходит, пока твой отец не слег. Я не хотел причинить ему вред. Но, между жизнью дочери, и его жизнью, не раздумывая выбрал бы дочь. Суди меня — твое право. Но я не жалею и не раскаиваюсь.

Лекари сказали, что отец в порядке, и полностью восстановится к третьей полной луне, когда завершится третий цикл магического обновления. Отец оберегал свою дочь, я оберегаю своего отца. Можно ли судить хоть одного из нас?

— Если кто-то об этом узнает — тебя убьют.

— Я понимаю. И я готов. Только дай завершить, и… Подожди.

— Ты меня сильно разочаруешь, если сдохнешь не от моей руки.

Да, следовало казнить его на месте. Это мой долг. как сына, как наследника, как Владыки Дзегрона. По законам драконов, мира, этики, логики и всего остального, он заслужил смерти. Но его изобретательность достойна восхищения. Будь у меня больше времени, я бы нанял его придворным артефактором и советником по безопасности. Великолепный склад ума! Поразительные стойкость характера и бесстрашие для человека.

К тому же, он единственный, кто сможет обеспечить безопасность Брианы, когда я уйду. Ведь как-то справлялся все это время.

— Ее сила стала расти с моим возвращением в мир. Я — привратник. Я — часть небесных врат, как и ее мать. Без нас ее магический фон быстро придет в норму. Маги утратят к ней интерес, как только поймут это. А до тех пор приложи все усилия, чтобы она жила как прежде. И еще одно. Я передал ей зелье. Убедись, что она его выпьет.

— Что за зе…

— Хороший ты человек — я похлопал мужика по плечу, пресекая расспросы. — Но смертный. Поэтому, не лезь на рожон.

Перед тем, как уйти, я все же ответил на еще один вопрос, который отец Брианы не смог не задать. Почему я ухожу. Почему не остаюсь с ней.

Наглый паршивец. Если когда-нибудь к Бриане снова вернется память, она тоже захочет это узнать. Поэтому я рассказал. Все ему рассказал и молча вышел. Потому что ни одному из нас нечего было возразить.