Первый день пути пролетел для меня довольно быстро. После нашего разговора, Янгмар не стал настаивать и действительно оставил меня одну. И даже не появлялся до самого вечера. Лишь прислал того самого мальчишку, Йормуна, с одеждой. Ужинала я, наблюдая, как двое мужчин под руководством юного колдуна сначала втащили в каюту большую деревянную лохань, а потом сноровисто наносили в неё воды. Горячей, как оказалось. Притом все дружно старались не пялиться в мою сторону.

Купалась я, подперев дверь стулом. Который потом забыла убрать.

И ночью проснулась от того, как он сначала с противным скрипом проехался по половицам, а потом и вовсе грохнулся на пол, сопровождаемый грохотом резко открывшейся двери.

Испуганно подорвавшись на кровати, я сразу зажгла светлячок и в полном ошеломлении увидела, как в комнату раздражённо заходит Янгмар.

− Что вы здесь делаете? — поинтересовалась холодно.

− Пришёл немного поспать, − услышала совершенно возмутительный ответ. И этот несносный варвар спокойно закрыл дверь обратно, а потом начал раздеваться.

Вспыхнув, я сразу же отвернулась, изо всех сил убеждая себя, что вид мощного мускулистого тела меня ни в малейшей степени не заинтриговал.

− Да как вы… как вы можете? Обещали ведь!

− Что обещал, Льдинка? Не спать ночами? Не помню такого, − хмыкнул он, явно издеваясь.

− Не пытайтесь сделать вид, что не понимаете, о чём я. Вы обещали не принуждать меня к близости. А это… − я выразительно махнула в его сторону рукой, − выглядит совсем иначе.

− Ну это не моя проблема, что один лишь мой вид заставляет тебя хотеть со мной близости. Я всего лишь намереваюсь лечь в свою кровать и уснуть до утра, поскольку уже больше суток не спал.

От возмущения я снова едва не бросила в него чем-то позаковыристей, но вовремя вспомнила, что это прилетит в меня обратно.

− Вы ожидаете, что я вас пожалею? — фыркнула язвительно. − Не моя вина, что прошлую ночь вы провели, тайком убегая из дворца короля Босварии. Моё похищение было сугубо вашей личной затеей.

− Верно. И эта кровать тоже является моей сугубо личной. Но я не имею ничего против твоего присутствия в ней. Подвинься, и мы прекрасно сможем выспаться на ней вдвоём.

И не дожидаясь моего ответа, он выдернул из-под меня одеяло и улёгся на краю, спиной ко мне, заставив подвинуться к стене.

Некоторое время я так и сидела, злобно таращась на его затылок. Очень стараясь не скользить изучающим взглядом по мускулистой спине, и ниже, чтобы узнать, хватило ли этому варвару совести штаны не снимать.

Мелькнула мысль, что нужно гордо встать и лечь на полу. Но тут же в душе взыграло возмущение. Почему я должна из-за него спать на холодном твёрдом полу? Несмотря на нахальство гадкого колдуна, я всё же была уверена, что сам он ко мне не полезет. А я… конечно же, не полезу к нему тоже. Ни за что.

Так что, остыв немного, погасила светлячок и легла обратно. Под одеяло к нему забираться, само собой, не стала. Вместо этого набросила на себя магически тёплый полог. Будучи уверенной, что точно не замерзну, поскольку изначально ложилась спать в одежде, на всякий случай. С этой мыслью отвернулась к стене. И вскоре действительно уснула, убаюканная теплом и мерным покачиванием судна.

И вот, наступило утро. И я по каким-то неведомым причинам лежу на гадком, несносном варваре, распластавшись по нему всем телом, обхватив его руками и ногами. А он весьма собственнически обнимает меня в ответ. Поясница буквально горит от его огромной лапищи.

Как только этот факт доходит до моего сознания, меня словно в жар окунают. Невольно задержав дыхание, я чувствую, как пускается вскачь предательское сердце. А щека, которой я прижимаюсь к широкой груди, горит так, что у него вполне может ожог остаться.

Надо всё это немедленно прекратить. И слезть с колдуна немедленно. Но как это сделать, чтобы его не разбудить? Чтобы он не узнал о моём позоре.

Однако стоит мне только едва передвинуть ногу, как рука на моей талии вмиг тяжелеет, теснее прижимая к мужскому телу.

− М-м-м, Льдинка, − урчит Янгмар, обхватывая меня ещё и второй рукой. Мужская ладонь беззастенчиво опускается на мою пятую точку, обжигая даже через штаны. — Какой приятный утренний сюрприз. Можно ли это воспринимать, как знак потепления в твоём ко мне отношении?

− И не надейтесь, − цежу раздражённо, мгновенно скатываясь с него и отскакивая на несколько шагов от кровати. Хочется ещё добавить, что этого никогда больше не повторится, но вряд ли колдун что-то услышит, когда так самодовольно хохочет.

У-у-у-у, как же он бесит!

Оглянувшись в немой злости, я нахожу глазами кувшин с водой на столе и, недолго думая, выплёскиваю его содержимое на наглого гада, заставив его ошеломлённо поперхнуться.

− Остыньте ярг, − шиплю ядовито, − и не ищите лишних знаков там, где их нет.

Резко выдохнув, он садится на краю кровати. Смотрит на меня исподлобья. Злой, ошарашенный, сонный. Проходит пара минут. И вдруг во всей мешанине его эмоций внезапно снова начинает брать верх восхищение. Мной.

Я даже теряюсь.

Вот что с этим колдуном не так, если он так реагирует на мою злость?

− Остыть, говоришь? — насмешливо щурится он. — Как я могу, если ты такая горячая?

Может, в него и кувшином бросить?

Ну очень тяжело сдержаться.

− Вы невыносимы, − выдыхаю шумно.

Колдун в ответ лишь иронично хмыкает. Поднявшись, отряхивается, собирает волосы в пучок на затылке и, в явно хорошем расположении духа, направляется к двери. Но уже взявшись за ручку, останавливается. Оборачивается через плечо.

− Позавтракаем вместе, Льдинка?

− Нет, − качаю головой. — Если у меня есть выбор, я предпочитаю наедине.

− От прогулки тоже отказываешься?

− С вами? Да, отказываюсь.

− А с охраной?

− Зачем вам я на палубе? — подозрительно прищуриваюсь.

− Забочусь о тебе, − фыркает. − Говорят, свежий воздух полезен. В общем, если передумаешь, скажешь Йормуну.

И он наконец-то уходит.

Йормун с завтраком появляется где-то через час. Пока я ем, мальчишка меняет кожаный мешок с водой для умывания на такой же полный, уносит бочонок с грязной водой и возвращает обратно… в общем наводит в каюте порядок и чистоту. И всё это с сосредоточенно хмурым видом. Хотя в эмоциях его по-прежнему преобладает любопытство и жгучее желание что-то сказать, сопровождаемое таким же жгучим стеснением. У него даже щёки разрумянились.

Будь я Николь, уже бы наверняка затеяла разговор сама, выспросив у паренька всё, что только можно. Но я действительно настолько привыкла к уединению, что мне бывает довольно тяжело начать общаться с новым человеком.

Но что-то меня всё же подталкивает к тому, чтобы попытаться. Возможно, моё неистребимое любопытство, ну или просто желание поговорить хоть с кем-то кроме гадкого колдуна. Янгмара, я имею в виду.

− Ярг сказал, тебя зовут Йормун, − произношу, когда ловлю на себе очередной взгляд, брошенный украдкой из-под русой чёлки. — И что ты его ученик. Это правда?

Парень от неожиданности замирает.

− Да, − бормочет, опустив вихрастую голову.

− Значит, ты тоже заклинатель воды? — откладываю столовые приборы и откидываюсь на спинку стула. Наблюдаю за своим собеседником. Мне ещё не доводилось общаться с настолько стеснительными и неуверенными в себе подростками. Мои младшие братья и их друзья совершенно не такие.

− Да, − получаю новый лаконичный ответ. Парень смущённо косится на меня из-под растрёпанных волос.

− А в каком возрасте у тебя проявилась сила? Классические маги в полную силу входят примерно к десяти годам. А у вас когда это происходит?

− По-разному, − неловко пожимает он плечами. Акцент у парня гораздо более выраженный, чем у Янгмара. Видно, что наш язык он знает, но пользуется редко. — Ярг говорит, у заклинателя всё зависит от единения со своей стихией. И от собственной внутренней силы, чтобы со стихией совладать. Мало уметь зачерпнуть силу, нужно уметь направлять её. Я могу взять много. Но управлять только учусь. Ярг меня учит.