В клане, где вывелся и вырос Сестерций, проблема первенства, пусть пока на словесном уровне, уже давно была решена – люди отстали! Обсуждалась не суть его, но вырабатывалась аргументация в защиту своего первенства. Так возникла и пропагандировалась идея первопроизводства Акарака, предшественника Обезьяна, была выработана своеобразная формулировка ответа на любые каверзные вопросы, суть которого проста: да, мы слышали или знаем такую легенду, но… После чего следовали разъяснения в пользу торнов.

Таким приёмом Сестерций и сам пользовался. Порой, не безуспешно, правда, только среди выродков, а вот люди…

Люди!..

Он уже три года, как ушёл из клана, проживающего в соседней бандеке – Леркондании, и тесно познакомился с людьми. Так что и сейчас, подумав, Сестерций сказал сам себе: «Будь честным. Впереди, и далеко впереди, ещё люди!»

Да, они нелогичны, да, у них много пороков, да, они разобщены, да, у них много разных мнений. Да и да…

И всё-таки разумные чувствуют себя перед людьми неровней, когда же дело доходит до торнов, путры ставят себя даже не рядом с ними, а куда выше. Зато люди как боги для других разумных и… для торнов тоже. И как раз из-за их нелогичности, из-за пороков, недоступных другим разумным и торнам, из-за невероятной приспособляемости ко всему, из-за непредсказуемого поведения…

Они – боги!

Вот мальчик Камрат. По человеческим меркам – малыш, дитя. Но сколько в нём свободы, сообразительности, поражающей не показной остротой ума, а в делах. Или Свим…

– Шары Тескома, – вывела торна из благостного размышления громким гарканьем В”арьёсу. – С северо-запада. Два шара. Идут прямо на нас. Поднимай команду!

Через минт-другой на крыше собрались все. Свим протирал заспанные глаза и старался рассмотреть в мареве дневной дымки шары, виденные пока что палубой. Первым после неё посланцев Тескома высмотрел хопс, за ним Камрат.

– Они скоро будут здесь, над нами – сказал К”ньец.

– Не над нами, не над нами, – дважды одно и то же повторила калуба. – Они снижаются и…

– И скоро будут именно здесь, на башне, – перебил её Свим. – Та-ак!

– Они здесь остановятся? Ты так думаешь? – торн самым последним увидел тёмные точки шаров с ещё более маленькими точками, как крохотные подвески, гондол.

– Всем вниз, навести порядок в комнатах, стереть следы. Если они здесь остановиться и высадятся, будем уходить в подвал.

– А потом?

– Там видно будет. Вниз! Уважаемая В”арьёсу, вас это тоже касается. Давайте я вас понесу.

– Да. Мне не улететь. Сейчас я вас, наземных, понимаю, как это ползать и не иметь возможности взлететь.

– Об этом мы ещё поговорим, а сейчас спускаемся. Сестерций, – окликнул Свим торна уже внизу, на площадке перед комнатами, – ты не видел Ф”ента?

– Он оставался здесь, когда мы поднялись на крышу, – отозвался Камрат.

– Что-то с ним случилось, – озаботился Свим.

Шары тескомовцев налетали и явно опускались к башне. Свим, по пояс возвышаясь над урезом крыши и сжав зубы, наблюдал за их приближением.

Не зря он чувствовал, нет, он ведь знал, как ему сейчас показалось, что с этой башней что-то связано нечистое. Знал, да понадеялся, мол, вдруг пронесёт, как это было до сегодняшнего дня. Пересидят они тут светлую часть суток, и уйдут, и думать забудут о непонятностях руин, встреченных на пути.

Не пронесло!

Появилась запоздалая мысль: надо было немного, свиджа на три, вернуться назад, к более густому лесу. Вот он, до него, с высоты глядя, одним прыжком допрыгнуть можно. Отсиделись бы там…

Ему так хотелось думать. На самом же деле он хорошо понимал, что там и здесь – всё одно. Там их наземные патрули тескомовцев ждут не дождутся, здесь – шары. Тескомовцы не любят, когда их водят за нос. Они уже целую неделю в поиске, и теперь, когда они захватили власть в бандеке, от них можно ожидать всего, что угодно.

Шары налетали. Уже хорошо были видны цвета Тескома. Они снизились почти до уровня верхней части башни и теперь не спеша, плавно и бесшумно, приближались к ней, выстраиваясь друг за другом.

Полёт их был красив и зловещ.

Два шара, по четыре тескомовца в каждом. Итого восемь. Все в меленраях, все опытные бойцы, прошедшие школу Тескома. При лентах и боевых рукавицах…

Подсчитывая и представляя возможную вооружённость тескомовцев, Свим озабоченно покинул пост на крыше и медленно опустился по скрипучей лестнице вниз, к своим друзьям.

«До чего же она скрипучая», – машинально подумал о лестнице Свим, – наверное, на нижнем этаже его шаги слышны. Значит и они услышат, как тескомовцы будут по ней идти. Можно будет определить их число, во всяком случае. И если их одновременно будет не слишком много, а все они, наверняка, шары не покинут, то надо подумать, следует ли бежать от них. Если не бежать, то дело миром не закончится. Стоит ли рисковать?

Он вошёл в комнату. Команда вольно расположилась в ней. Чтобы они были испуганы или, напротив, горели желанием драться, он не заметил.

Так и должно было быть. Бойся, не бойся, а чему быть, того не миновать – извечная успокаивающая формула жизни разумных, не любящих сидеть в городах под защитой законов и заведенного уклада жизни. К такому обороту событий они уже давно привыкли, лишь малыш, пожалуй, ещё не всё осознал: ни своего места в мире, ни возни, затеянной вокруг него Тескомом с Центром в придачу. А драться… Конечно, придётся. Тескомовцы их так просто не отпустят. Силы не равны. По количеству – один к двум, а по качеству – и того больше на каждого из них.

– Они причалят к башне, – сказал он как можно спокойнее. – Нам надо будет…

– Подожди, дурб, – перебил его торн. – Пусть это будет неучтиво с моей стороны, но мой вопрос будет прежним. Ты ведь предлагаешь уйти вниз. И что потом? – вокруг биоробота разгоралась рыжеватая аура – он готовился к бою.

– Если честно, то не знаю. Однако…

– Но нам всё равно придётся с ними…

– Придётся. Вот я и…

Они, казалось, читали мысли друг друга, хотя Свиму никак не удавалось высказаться до конца, так как торн понимал его совершенно не так, как хотелось бы человеку.

– Тогда надо начинать отсюда, – вновь перебил его Сестерций, – а вернее, ещё с крыши. Мы должны напасть первыми и неожиданно. Пока они причаливают…

– На крыше они нас перебьют сразу, – не согласился К”ньец.

– Пусть не с крыши, – торн вскинул голову. – Но бежать вниз нам не стоит. Они нас там загонят в положение, из которого трудно будет выбраться. А если начать отсюда, то есть возможность манёвра.

– Если вы помолчите минт и дадите мне сказать хоть слово, я удовлетворю, надеюсь, ваши желания, – повысив голос, длинно, подражая торну, заговорил Свим. – Готовы? Тогда так. Они сразу все из шаров не вылезут. Значит сюда пойдут четверо, не больше, так как они разбиты попарно. Надеюсь, проверять комнаты будут по двое. Мы их встречаем тоже парами. Я в паре с К”ньюшей, ты, Сестерций, будешь с малышом. У тескомовцев открыты лицо и горло. Доступны сочленения в меленрае по бокам или на спине. Рубить их бесполезно, только на укол.

– Рубить можно по ногам, – добавил торн.

– Плечевые сочленения не всегда прочны, – внёс замечание хопс.

– Если им сбить шлем, то в голове можно сделать хорошую дырку, – втиснула свой противный голос в обсуждение и калуба. – Я постараюсь, – добавила она воинственно.

– Уважаемая В”арьёсу, вам бы следовало опуститься ниже, хотя бы на этаж.

– Обо мне не беспокойся, – проскрипела калуба.

Она примостилась на одной из полок. Непонятно было, за что она там держится и почему не свалится.

Слушая их, К”ньец фыркнул. Особенно его задевало обращение Свима к птице. То он обещал ей дать пинка и выдрать перья, то весь сегодняшний день называет уважаемой.

Свим на его фырканье не обратил внимания. Не до того, да он и не собирался рассказывать своему первому спутнику о тех беседах, которые он вёл с В”арьёсу во время их выхода из леса, когда калуба сидела у него за спиной на мешке.