— Ты что-то ещё хотел узнать? Спрашивай, — прерывает его Саша, вновь с грохотом ставя чашку с чаем на стол.

— И сколько же вам лет, Лизавета?

— Двадцать два.

— Ясно. Молодо зелено… Учишься, работаешь?

— Работаю. Менеджером по продажам рекламы, — с улыбкой отвечаю я, догадываясь что и эта информация не придется по душе отцу Александра третьего. Саша вновь занимает место охранника рядом со мной и приобнимает меня за плечи.

— Втюхиваешь значит рекламу? — усмехается мужчина, ожидаемо одаривая меня не самым тёплым взглядом.

— Нет, сейчас пользуются популярностью другой вид продаж.

— Она тебе при встрече что-то втюхала? — интересуется отец у Саши, полностью игнорируя мой ответ. А я не могу сдержать улыбки. Втюхала, ага. Историю о несуществующем ребенке и разводе.

— Нет, — лаконично ответил Саша, но довольно сурово. Меня так и подмывало обернуться и посмотреть на него, как он переносит этот перекрестный допрос. По прерывистому дыханию и напряжённым пальцам я могла лишь догадываться, что не слишком легко.

— Профессия, скажу я вам, никуда не годится для молодой девушки. Все это купи-продай, тьфу… А родители твои куда смотрят? Им твоя профессия нравится?

— У Лизы абсолютно нормальная профессия. Она — лучший менеджер в рекламном журнале и не вижу смысла обсуждать, кто что думает по этому поводу, — вступился Александр третий, полагая что подобные расспросы меня расстроят. А мне почему-то стало смешно. Есть у меня такое подозрение, что Корсаков-старший неплохо бы спелся с моими родными. Они, конечно, открыто меня не критиковали, но порой ворчали и о выбранной мной специальности историка, да и о текущей работе.

— Родители не в восторге, дед с бабушкой тоже. Но они рады, что я хотя бы не пошла работать по специальности и, как они говорят, «не считаю теперь копейки».

— А по специальности ты…

— Историк.

— Мда-а-а, — протянул Корсаков-старший. — Интересный…выбор. Боюсь спросить даже на чём он основан!

— Ну как говорил Цицерон, история — лучший учитель жизни, — усмехаюсь я, вспоминая одну из расхожих фраз, которыми нас снабжала куратор на курсе. Мол, запомните и отвечайте подобными фразами с максимально умным видом на всякие дурацкие вопросы. И вот надо же — пригодилось.

— Кхе, мда-а однако…, - задумчиво пробормотал Роман Викторович, поглаживая подбородок. Я опять никак не могла определить доволен ли он моими ответами, пребывает в шоке или сейчас нас ждет второй акт грозного ора. Возможно, допрос бы и продолжался дальше, но взглянув на часы на руке, Корсаков явно решил изменить свои планы. — Ну что ж, думаю, пора и честь знать!

С этими словами он выпивает залпом свой чай и резко встает со стула.

— Я тебя провожу, — кивает Саша, слегка поглаживая меня по плечу. И я воспринимаю это, как знак, что лучше остаться на месте.

И я в целом была этому рада. Нервное напряжение болезненно растеклось по всем мышцам, и я не уверена, что смогла бы достойно доковылять до прихожей перед взором Романа Викторовича. Этот разговор с Корсаковым-старшим отнял у меня больше сил, чем я думала. А вот сам Александр третий, вроде был не так уж и зол, как казалось вначале. В его глазах отчетливо видны всполохи веселья, которые ему никак не удавалось скрыть. Наверное, со стороны наш разговор с Романом Викторовичем смотрелся несколько комично. Или просто он рад, что отец наконец-то сваливает.

— До свидания! — я всё-таки приподнимаюсь из-за стола, но лишь, чтобы проводить взглядом удаляющуюся широкоплечую спину отца Саши.

— До скорой встречи, Елизавета, — обернулся напоследок мужчина и проворчал куда-то в сторону. — Если этот охламон, конечно, ничего не испортит!

А я опять не смогла сдержать улыбки от этой манеры. Ворчал Корсаков старший максимально громко, посвящая всех вокруг в свои мысли. И уж точно не испытывая никакого смущения или стеснения по этому поводу.

— Специально нашел себе похожую на Софу, да? — раздался уже удаляющийся голос.

— Глупости не говори, пап. Это абсолютно два разных человека, — ответ Саши звучит глуше, но я напрягаю слух и стараюсь расслышать каждое слово. Что еще за Софа?! И почему я на неё похожа по мнению Сашиного отца?

— Много ты понимаешь! А, впрочем, когда уедет в Италию к своим макаронникам, тогда по-другому запоёшь… Всё к этому и идет, а ты и не чешешься! Надеюсь, объявишься в офисе хоть к обеду? Хотя какой тебе Протасов, если ты тут кексы печёшь! Работничек!

Громко хлопнула дверь, оповещая о том, что Роман Викторович покинул наше общество, особенно не нуждаясь в ответах на свои вопросы. На плохо гнущихся ногах, я медленно дохожу до прихожей и замечаю Сашу, задумчиво крутящего в руках телефон.

— И кто такая эта Софа?

Чёрт! Почему простой вопрос звучит одновременно и как какая-то предъява и как монолог заслуженной ревнивицы Российской Федерации?

— Моя мама, — усмехается Корсаков, и быстро напечатав что-то в своём гаджете. Поднимает взгляд от экрана и с лёгким прищуром смотрит на ошарашенную меня. Мама? Он серьёзно? — Кажется, кекс тебе придется взять с собой на работу. Если мы не выйдем через десять минут, то ты точно опоздаешь.

— За десять минут не обещаю собраться, но за пятнадцать-двадцать, возможно… А ты разве не должен быть уже в офисе?

— Я должен отвести тебя на работу, — Саша обнимает меня и оставляет едва заметный поцелуй на моих губах. Касаясь своим лбом моего, нежно смотрит мне прямо в глаза. — И извиниться за это представление от папы. А всё остальное подождет.

— Значит, решил сделать короткий рабочий день ещё более коротким? — улыбаюсь я, сильнее прижимаясь к Саше, удобно расположив голову на его груди. Вообще не представляю, как можно будет сегодня настроить себя на рабочий лад после такого утра. Саша смеётся и кивает в ответ. — А насчёт твоего отца… по-моему было весело.

— Обхохочешься. Надо бы отобрать у него запасной ключ.

— Знаешь, такое эпичное знакомство я бы не променяла и на десять кексов.

Заставляю себя вырваться из тёплых объятий и направляюсь в ванную.

М-да лучше не смотреть на себя в зеркало и на свой внешний вид, чтобы не расстраиваться. И так понятно, что перед Корсаковым-старшим я предстояла, мягко говоря, в не самом лучшем свете. Но готова поспорить, знакомство вышло запоминающимся для всех участвующих в нём сторон.

Дождаться окончание рабочего дня было какой-то пыткой. Причём не только для меня, но и для всей нашей редакции. После обеда даже Татьяна перестала изображать бурную деятельность, и весь рабочий процесс свёлся к пустой болтовне. Я в общем обсуждении не участвовала, смакуя ощущения от сегодняшнего утра. И переваривая информацию, которую мне сообщил Саше о своей маме, пока вёз меня в офис.

Как оказалось, она была у него профессиональный повар. Возможно, кулинарные способности могут передаваться по наследству. Хотя Саша и утверждал, что сам он не умеет профессионально готовить, а только способен повторить вкусный рецепт, а самостоятельно — лишь очень ограниченный перечень блюд, в его показную скромность верилось с трудом. Как по мне, вчерашние блюда и кекс только подтверждали его высокую степень мастерства. Кекс, кстати, на работе умяли за считанные секунды. И особенно его нахваливал Фара, будучи главным сладкоежкой в нашем журнале.

Не могла я не спросить и про макаронников. И тут меня ждал огромный сюрприз. После развода с Сашиным отцом, Софья Сергеевна какое-то время работала в Италии, под руководством известного шеф-повара Федерико Алонсо, который в скором времени стал её вторым мужем. А ещё они совместно открыли ресторан во Флоренции, который даже удостоился мишленовской звезды.

— Погоди, это не тот самый мишленовский повар, у которого ты проходил мастер-класс? — осенило меня.

Саша смерил меня каким-то странным взглядом, и кивнул.

— Ну да. Мама хотела, чтобы я наладил контакт с Федерико, — я не могла не заметить, что Саша слегка скривился при упоминании отчима.