Устало раздражённое выражение слетает с его лица. Я замечаю едва уловимый шок, там на самом дне стального взгляда, который вмиг становится абсолютно непроницаемым. Его невозможно прочесть или понять.

И от этого становится невыносимо страшно.

Мы находимся на огромной кухне. В разы больше той, на которой мы с удовольствием готовили в квартире Саши. Мне сложно сосредоточиться на интерьере, потому что всё мое внимание целиком и полностью приковано к Александру третьему. Но даже мимоходом я отмечаю продуманный до мелочей уютный дизайн. Приятные глазу природные тёплые оттенки создавали ощущение, что мы находимся не в кулинарной школе, а на кухне в своём собственном доме. И даже дрожь, которая волнами накатывала по моему телу, немного отступала под действием этой расслабляющей обстановки.

Интервью должно было проходить во время готовки. И это было просто ножом по сердцу — вот тем самым большим и острым ножом для мяса, что сейчас приветливо поблёскивал передо мной на подставке. Потому что воспоминания о таких наших совместных вечерах никак не желали уходить из моей памяти. И эти светлые радостные моменты оседали в душе той самой тяжестью, от которой нет-нет да хочется проронить слезу, и невозможно вдохнуть полной грудью. Когда как никогда в полной мере остро осознаешь, что оказывается, вот они были те самые крупицы счастья. Которые можно было собрать руками, но вместе этого ты безжалостно рассыпал их по ветру.

На нас с Сашей закрепили микрофоны. И мы двумя застывшими статуями расположились рядом с кухонным островом.

Ярик напоследок критически осмотрел нас. В глазах Мериминского я вижу всполохи веселья, а мне вот не смешно от происходящего. И Корсакову тоже.

— Вопросы приготовила? — своевременно интересуется главный пиарщик.

— Да.

— И много у тебя вопросов? — наконец разрывает тишину Саша, когда Ярик покинул наше молчаливое общество.

— Три, — честно ответила я.

Брови Корсакова иронично взлетают вверх:

— А ты неплохо подготовилась.

— Ну знаешь ли! — шиплю я, и в момент делаю боевую стойку. — Я об этом интервью узнала час назад. Но будь я в курсе, что задумал Мереминский, то ноги бы моей здесь не было!

— Вот как?

И снова это непроницаемое выражение лица.

Чёрт бы его побрал! Если он рад меня видеть, мог бы хотя бы улыбнуться разок. А если нет, и я уже опоздала со всеми этими примирениями, то нечего меня через весь этот театр абсурда прогонять!

Ярик, как заправский режиссер, даёт нам команду, что можно начинать.

Гнетущее молчание заполняет пространство. Мы с Сашей сверлим друг друга взглядом, но не произносим ни звука. Первой сдаюсь я и перевожу взгляд на камеру:

— Приветствую всех, кто заглянул к нам сюда в это невероятно уютное и атмосферное место. Меня зовут Елизавета Бельская и сегодня мне выпала честь стать первым учеником кулинарной школы «Кулинарио», которая совсем скоро распахнёт свои двери для всех желающих в новом ТРЦ «Корсар». Подробнее об этой школе и о самом торговом центре мы поговорим с генеральным директором холдинга «АКВИРС ГРУПП», который построил это совершенно новое для Самары место, а также идейным вдохновителем кулинарной школы — Александром Романовичем Корсаковым. Здравствуйте, Александр Романович! — выпалила я на одном дыхании, под удивлёнными взорами всех присутствующих. Клянусь, даже непроницаемая маска Корсакова и то на какое-то время была отброшена в сторону. А у Мериминского и злюки Марины и вовсе упали на пол челюсти.

Приклеиваю к себе милую располагающую улыбку и смотрю на Сашу.

— Здравствуй…те, Елизавета.

— Сегодня у нас довольно необычный формат — вам предстоит отвечать на вопросы прямо во время приготовления блюда. Расскажите, а что именно мы с вами будем готовить?

На каждое моё уважительное «вы» мне кажется, у Корсакова слегка подрагивают губы. Будто он изо всех сил сдерживает себя, чтобы не улыбнуться. Во всём остальном, он по-прежнему похож на отстраненную и холодную статую. Мог бы и подыграть, засранец! Интервью в первую очередь будут смотреть его сотрудники, а он с ними всегда дружелюбно и открыто общался, не то что сейчас со мной!

— Знаете, Лизавета, поскольку мы с вами находимся в семейной кулинарной школе, то хотелось бы приготовить то, что любят и взрослые, и дети, — наконец-то немного оттаивает Корсаков, и я отчётливо вижу, как в его глазах кружатся весёлые чертята. — А значит, это должно быть что-то сладкое. И то, что с лёгкостью смогут повторить наши зрители. Например… кекс.

— Кекс? — как попугай повторяю я, не веря своим ушам. Нет, он точно издевается!

— Именно, — Корсаков явно доволен произведенным эффектом и его губы расползаются в широкой улыбке. Достаёт необходимую посуду, перечисляет все ингредиенты, которые нам понадобятся.

Саша протягивает мне поварской фартук. Лёгкое едва заметное касание пальцев пронзает меня насквозь, словно током. Как же тяжело сохранять спокойствие, когда на тебя смотрят десяток пар глаз, а каждое твоё движение фиксирует камера!

Все мои вопросы, которые я успела заготовить, сейчас были как собаке пятая нога. Они совершенно неуместны. Это ведь не обычный ресторан. Я знала, что помимо размещения стандартного фудкорта Корсаков отдал целое крыло здания под рестораны мировой кухни. И несколько кулинарных образовательных учреждений. И как я поняла потом, эта была своеобразная дань уважения его матери, которую он очень любил, и общения с которой ему порой не хватало. Но как об этом аккуратно спросить? И не выдать тайны о нашем более близком знакомстве?

— Как вам пришла в голову идея создания семейной кулинарной школы?

— Одна из главных проблем нашего века — постоянная нехватка времени на самое дорогое и важное, что есть в нашей жизни. Это наша семья, родные, близкие и… любимые люди. Мне бы хотелось, чтобы у родителей и детей была возможность забыть обо всех делах, отложить в сторону гаджеты и просто провести время вместе. Общее дело всегда объединяет. Мы не делаем упор на образовательную часть, хотя и такие программы в школе также будут представлены. Мы бы хотели просто дарить людям положительные эмоции и воспоминания о том, как они готовили вместе, и потом попробовали в одном из наших ресторанов своё собственное кулинарное творение.

— А вы готовили в детстве что-то вместе с родителями?

— Да. Моя мама профессиональный повар и само собой она делилась своими знаниями и умениями. Да и нам с отцом нравилось ей помогать…

Саша замолкает. Это очень личное. Тонкая грань, за которую если зайти, то можно пустить насмарку всё интервью.

— А какое у вас было любимое семейное блюдо? Что вам нравилось вместе готовить?

— Вы наверное сейчас ждёте от меня какого-нибудь изысканного названия, но нет. Нам всем очень нравилось лепить пельмени, — смеётся Саша, а у меня в душе всё расцветает, когда я слышу его смех. Боже, как же я по нему соскучилась! — Это всегда было очень весело.

— А сейчас вы часто готовите? Или будучи занятым бизнесменом на это совсем не остаётся времени?

— Нет, нечасто. Я довольно неприхотлив, для себя я заказываю готовую еду или что-то делаю на скорую руку, — смотрит на меня в упор Саша. — У меня редко возникает желание что-то приготовить, и делаю я это только для дорогих мне людей.

Щёки начинают предательски пылать. Опускаю взгляд вниз, собираюсь с духом и перескакиваю на другую тему, менее личную. Я задаю вопросы о ресторанах мировой кухни. С какой-то щемящей тоской понимаю, что практически всю эту информацию я уже знаю. Оказывается, Саша с удовольствием посвящал меня во многие детали. И даже не боялся делиться какими-то фишками и нововведениями, которые они внедрили в ТРЦ.

— Не могу не задать вам банальный вопрос, который я уверена, волнует многих наших зрителей. Название торгового центра «Корсар» — это производное от вашей фамилии?

— Нет, но совпадение довольно забавное. К счастью, наша семья не имеет никакого отношения к пиратству, — уже откровенно потешается надо мной и моим вопросом Александр третий, точными размеренными движениями смешивая ингредиенты. — Но как вы могли заметить, торговый центр имеет необычную форму — в виде корабля. Также некоторые морские элементы ненавязчиво присутствуют внутри самого здания.