— Ты ещё здесь? — осторожно уточнила я, подходя к главному входу в наш офисный центр.

— Да. Какие у тебя планы после работы?

Он вообще меня слушал?

— Саш, а ты мне ничего сказать не хочешь? Я что сейчас десять минут с пустотой общалась? — мне много не надо, чтобы вспыхнуть.

— Хочу. Попросить тебя подняться в офис, выпить водички и просто выдохнуть. А вечером я заберу тебя и поздравлю, как следует с твоим повышением. И если у тебя будет желание, с радостью готов обсудить тему отцов и детей. Поверь, мне есть что сказать по этому вопросу.

— А сейчас?..

— Я уже должен выдвигаться на объект.

— Понятно.

Работа, работа, работа. Александр третий в своём репертуаре. Хотя что там говорил Мереминский? То, как Корсаков ушёл с головой в работу в последние годы, для него нетипично. Что же с тобой произошло, Саша, что ты так изменился? И зачем же ты выбрал такой странный способ, как спор, чтобы вернуть назад свою прошлую жизнь?

— Так что у тебя по планам?

— Подруги пригласили посидеть немного, отметить, — признаюсь я. Валька и Аринка действительно были искренне рады моей новости и предложили собраться. Поэтому после работы мы договорились, что я приеду к ним.

— Готов уступить тебя, но не больше, чем на два часа.

— Саша! — командирские замашки Корсакова скоро доведут меня до белого каления.

— Максимум три. Но в твоих же интересах не задерживаться, — усмехается Корсаков.

— Это ещё почему?

— Узнаешь, — загадочно отвечает Александр третий. — Кидай мне адрес, откуда я могу тебя забрать.

— Ты там уже был. Это дом, где живёт Аринка. Может помнишь её по клубу…

— О боги. Лиз, тогда постарайся обойтись без приключений, пожалуйста. Пока я не приеду.

Кажется, наш тест-драйв уже с треском провалился. Потому что кто-то предъявляет невыполнимые требования к моим друзьям. Чтобы Сёмина обошлась без приключений? Да где это вообще видано?

Но вопреки моим ожиданиям вечер прошел вполне себе тихо мирно. С ЗОЖа я правда сорвалась, когда на балконе пересказывала подругам разговор с папой. Едкий дым, как всегда, помогал утихомирить нервы. Есть совершенно не хотелось. Роллы я лениво поковыряла, к торту практически не притронулась. Зато девчонки заставили меня выпить бокал игристого, чтобы отпраздновать моё новое назначение. И сказали много приятных слов: очень просто, по-своему, но от души. От переизбытка чувств у меня едва не навернулись на глаза слёзы. Иногда друзья становятся твоей самой настоящей семьей. Поэтому не нужно роптать на судьбу и винить её в какой-то несправедливости. И сейчас, сидя с подругами на балконе, я в полной мере ощущала, что я на своём месте. Ощущала поддержку, тепло и участие. И это было бесценно.

Аринка вся светилась от счастья. Разговор периодически сворачивал на того самого блондина из клуба. В Самаре ему предстояло прожить несколько месяцев для того, чтобы наладить работу нового отдела в одном из местных филиалов компании. Из того, что успела узнать о нём Сёмина, ей пока все нравилось. И она даже не знала к чему прикопаться, что в целом, было для неё нетипично.

— Представляете, он сказал, что хочет летом вместе со мной поехать в Волгоград, — поделилась Аринка, в очередной раз улыбнувшись каким-то своим приятным воспоминаниям. И нам с Валькой хотелось улыбаться в ответ, видя такую довольную Сёмину. — Познакомить меня с друзьями и родителями. И с вами хочет познакомиться. Господи, неужели мне наконец-то попался нормальный мужик без всяких закидонов?

— Значит, у вас всё серьезно? — осторожно интересуется Валька. Аринка радостно подтверждает наши догадки, хотя её довольная мордашка говорит красноречивее любых слов.

Что будет, когда командировка Дмитрия подойдет к концу, уточнять мы не стали. Не хотелось, чтобы лёгкое облачко грусти портило солнечный небосклон. Пока нам было достаточно, что командировка предполагалась длительная. Ну а дальше Аринка сама разберется, что ей делать с такими отношениями — поддерживать ли их на расстоянии или перебираться в Волгоград.

Через два с половиной часа наших девичьих посиделок объявился Корсаков. Пришлось кратко вводить подруг в историю наших недоотношений.

— Бельская, и ты весь вечер молчала?? — возмущенно ахнула Сёмина. Я лишь потупила в ответ глаза.

Про историю со спором я тоже решила пока не говорить. Очень уж хотелось познакомить их лично с Корсаковым в спокойной дружеской обстановке. Чтобы подруги посмотрели на наше общение своим непредвзятым взглядом и вынесли свой безжалостный вердикт.

Я не понимала, зачем врать Мереминскому о споре и о прошлом Корсакова. Но всё же что-то в поведении Саши меня смущало. И шло вразрез всему тому, что я о нём знала. Внутренний голос уже ни одни раз нашёптывал мне, что в этой истории не всё чисто. А возможно, это моё глупое сердце никак не хотело мириться с неприглядной правдой, потому что в отличие от всех других мужчин, Корсаков меня действительно зацепил…

— Мне кажется, ей просто не удалось сегодня вставить и слова, — хмыкнула Валька.

— Да что тут рассказывать, — пожимаю я плечами. — У нас по-прежнему ничего не понятно.

— Что тут непонятного? Мужик тебя изо всех сил окучивает. Даже согласился сплясать под дудочку твоих тараканов, — смеётся Сёмина. — Три недели будет всеми способами добиваться твоей благосклонности. Красота же!

Я её воодушевления не разделяла. Да и на грядку я вроде бы тоже не смахивала, чтобы радоваться так называемому «окучиванию».

Саша вновь стоял, опираясь на капот своей машины. Даже на расстоянии от него веяло уверенностью, собранностью. По этому человеку было понятно, что он привык к власти, привык управлять людьми и брать на себя ответственность, принимать нелёгкие решения. Это читалось и в развороте плеч, и в небольшой складке у брови, и в прямом открытом взгляде. А вот по губам Саши скользила хитрая, шальная и какая-то мальчишеская улыбка, зажигающая вокруг искорки веселья.

Какой же ты на самом деле Корсаков? И чего мне будет стоить узнать тебя ближе?

— П-привет, — проговорила я, чуть запинаясь.

М-да, ну только заплетающегося языка мне сейчас не хватало! Или я пьянею от одного его присутствия?

— Кто-то уже начал активно отмечать, — усмехается Александр третий на мгновение накрывая мои губы своими. — Привет.

Саша углубляет поцелуй, а я понимаю, что ноги меня совсем отказываются держать. Впрочем, в их услугах я особо и не нуждалась, после таких-то поцелуев. Какие ноги, если ты чувствуешь, что за спиной начинают вырастать крылья… Но Корсаков слегка отстраняется, и это волшебное чувство пропадает, растворяясь в весенней ночи.

— Пойдём, — тянет меня за руку парень. А я краем глаза замечаю, как из окна на балконе второго этажа торчат две знакомые физиономии. Аринка без зазрения совести задирает большой палец вверх. Грожу ей в ответ кулаком. Любопытные физиономии поспешно скрываются в окне. Мне остается в ответ только хмыкнуть. Было бы удивительно, если подруги не воспользовались моментом и не заценили наше приветствие с Корсаковым.

В машине будто уже по традиции меня ждали цветы. Очень яркий, я бы даже сказала сочный букет, который при всём желании у меня рука не поднимется выкинуть. Хотя первые букеты Корсакова, после разговора с Яриком о той самой несуществующей любовнице, я безжалостно выкинула в мусорку.

А следом Саша протянул мне длинный бархатный футляр тёмно-синего цвета. Мои брови удивлённо поползли вверх. Очень надеюсь, что там не лежит какое-то баснословно дорогое украшение. Которое мне потом придётся вернуть после этих трех недель… Точнее швырнуть в лицо Корсакову вперемешку с проклятьями. Очень сомневаюсь, что мы расстанемся с ним на позитивной ноте.

— Открывай, открывай, — улыбается Саша, кивая на футляр.

Аккуратно подцепляю ногтями края и вижу металлический блеск. Ручка! Мне кажется, я даже шумно выдохнула.

— Ух ты! — искренне радуюсь я. Тоже, наверное, дорогая, но не настолько, чтобы потом меня мучила совесть, если решу оставить её себе. Аккуратно провожу рукой по содержимому футляра. Серебряный корпус красиво переливался на свету. Саша действительно угадал с подарком — это одновременно памятная, красивая и практичная вещь. А эту известную фирму я бы себе в жизни не купила с моей-то зарплатой!