Поток жидкости устремился в мои пазухи с глубоким жжением, ее хватка была неумолимой, пока она держала меня под водой. Паника сковала мои мышцы. Брызги воды разлетались от ее бешеных ударов и захвата на моей шее.

Я потянулась к единственному, за что могла ухватиться в этом положении. Ладонью я сжала ее горло ровно настолько, чтобы ослабить хватку, и удерживала ее там, пока мое лицо с прерывистым вздохом прорывалось к поверхности воды.

Она снова дернула меня вниз, погружая мое лицо под воду вместе с собой.

Я сильнее сжала ее горло, и она снова ослабила хватку.

Каждый новый глоток воздуха обжигал мое горло и вырывался из меня в приступе кашля.

В бешенстве она царапала мне шею, пытаясь снова утянуть меня под воду.

— Мама! Пожалуйста! — Задыхаясь от слабости в легких, я с трудом выталкивала слова, когда мышцы сомкнулись вокруг моей груди. Мои ноги скользили по плитке, пока я сжимала ее руки, чтобы она не тянула меня.

Погрузившись под воду, моя мать открыла рот. Глаза расширились в шокированном выражении.

Как будто ее борьба ослабла, она замерла, в то время как навязчивая решимость промелькнула на ее лице, от чего у меня защекотало затылок.

Я оттолкнулась и встала над ванной, больше не держа ее, но она не стремилась подняться.

Конечно, к этому моменту воздух в ее легких иссяк. Конечно, ей нужен был кислород.

Ну же! Вставай!

Я схватила ее за руку, чтобы подтянуть к себе, но остановилась, когда из ее рта выскользнуло длинное, тощее, волокнистое существо и упало в воду.

За ним выскочили еще три — два из ее носа.

Я вскрикнула и, застыв от ужаса, наблюдала, как черви извиваются по мраморному полу ванны и прокладывают путь через воду, чтобы собраться у сливного отверстия. По меньшей мере еще две дюжины червей вырвались на свободу, заставив ее рот и ноздри расшириться. После этого их стало еще больше. Все они извивались в направлении засорившегося слива.

Я задыхалась, наблюдая за этим ужасом.

Пока темнота не поглотила меня.



ГЛАВА 2

ЛИЛИЯ

Четыре года спустя ...

— Лилия? — прорезал тишину чей-то голос.

Я моргнула и открыла глаза, обнаружив, что сгорбилась над сливом пожелтевшей раковины.

— Земля вызывает Лилию, — повторил знакомый голос.

Смутившись, я повернулась и увидела, что рядом со мной стоит моя коллега Джейда, и отодвинулась от раковины, которую чистила. В тумане замешательства я вспомнила, как чистила раковину, где уловила странный, но знакомый запах, похожий на гниль и грязь. Запах был настолько сильным, что я снова погрузилась в воспоминания.

На моих губах появилась озорная ухмылка, и я прочистила горло.

— Прости, я, наверное, отвлеклась.

Такое иногда случалось. Что-то наталкивало на воспоминания, и эти мысли заставляли меня погрузиться в самый ужасный момент в моей жизни. Это воспоминание не переставало затягивать меня так глубоко, что я теряла из виду свою реальность.

Прошло четыре года со дня смерти моей матери, но я помнила каждую деталь. Запахи. Звуки. Холод.

— Я просто сказала, что буду работать в соседнем кабинете. — Прикрыв нос предплечьем, Джейда кашлянула. — Я не знаю, что, черт возьми, ел последний человек здесь, но пахнет это нездорово. Так что я оставлю все эти уборные тебе, — сказала она с усмешкой.

Все еще одурманенная, я схватила тряпку, которую уронила на пол, и бросила ее в ведро с жидкостью рядом со мной. В животе бурлила привычная тошнота, и я попыталась скрыть дрожь в руках, заняв свои руки тем, что вытирала их о халат и взяла ведро для следующей раковины.

— Ты очень милая.

Фыркнув, она шагнула к двери, но остановилась.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь немного бледной.

— В порядке. В полном порядке. Я просто глубоко погрузилась в мысли.

— Очень глубоко, судя по всему. Серьезно, ты не возражаешь, если я начну с другой комнаты? Я просто подумала, что мы вдвоем сможем уйти пораньше, если подсуетимся.

Полуулыбаясь, я пожала плечами.

— Не возражаю.

По правде говоря, я терпеть не могла убирать ванные комнаты, палаты пациентов, кабинеты, но я подозревала, что это было самое близкое к работе в настоящей больнице, что я когда-либо могла получить. В моем возрасте мне следовало бы закончить бакалавриат и попытаться решить, сдавать ли MCAT или GRE, но с тем небольшим количеством занятий, которые я могла посещать в муниципальном колледже, в свободное от работы время, пройдет еще десятилетие, прежде чем я достигну этого этапа обучения. (Прим. MCAT является стандартизированным тестом, с вопросами множественного выбора (multiple choice questions), оценивающий навыки будущего студента, а именно: умение решать сложные проблемы, критическое мышление и знание естественных и социальных наук, служащих предпосылкой для изучения медицины. GRE — тест, который необходимо сдавать для поступления в аспирантуру, магистратуру или иной последипломный курс в вузе США и ряда других стран.)

— Спасибо, девочка. Раннюю беременность и канализацию нельзя совмещать

Ванные комнаты в подвале больницы, как правило, воняли, но в тот момент вонь в воздухе была особенно сильной.

— Я поняла, — сказала я, махнув ей рукой. — Убирайся отсюда. Мне не хочется убирать за тобой блевотину.

Усмехаясь, она выскользнула за дверь, а я, оставшись одна, сделала длинный, дрожащий вдох. Опираясь руками по обе стороны раковины, я закрыла глаза и попыталась очистить свой разум.

Крики. Черные черви. Пустые глаза.

Покачав головой, я похоронила эти мысли в тени своего разума, не позволяя им поглотить меня. Нет. Не сегодня.

До моих ушей донесся звук, похожий на слабое журчание воды, и я подняла взгляд на отражение кабинок позади меня в зеркале.

У самой последней кабинки я заметила то, чего не заметила, когда только вошла — ступни в носках под дверью.

Я обернулась, мое сердце сжалось от шока, вызванного этим открытием. Это точно были ноги под дверью.

— Здесь кто-то есть? — спросила я, прекрасно зная, что там действительно кто-то есть. Выше ступней я увидела подол знакомого больничного халата, который носили все пациенты.

Пациенты, которые не должны были пользоваться туалетом в подвале, предназначенным для персонала.

До моих ушей снова донесся слабый плещущий звук. Учитывая положение ног, человек, скорее всего, был в порядке, но его могло тошнить.

— Вам нужна помощь? Потому что я могу сбегать за кем-нибудь, если вы... — Я указала пальцем через плечо, как будто они могли меня видеть.

Нет ответа.

Я подошла на цыпочках ближе.

— Вам плохо?

По-прежнему никакого ответа.

Наконец я подошла к двери кабинки и заглянула в тонкую щель. Длинные, растрепанные рыжие волосы ниспадали на халат пациента, полураспахнутый настолько, что было видно бледную спину и черно-белое нижнее белье в крапинку. Неровный багровый оттенок окрасил конечности, которые я могла рассмотреть, особенно ноги и руки.

Первой моей мыслью были трупные пятна, но я отогнала эту мысль в сторону.

В горле появилась жгучая сухость, и я сглотнула.

Пожалуйста, просто будьте в порядке.

Я слегка постучала, отметив как слегка качнулась незапертая дверь, и понадеялась, что человек ответит протестом на мое любопытство.

Она не произнесла ни слова.

Я толкнула дверь.

Ее голова лежала чуть ниже сиденья туалета, растрепанные волосы скрывали лицо.

Я дрожащей рукой схватила стройное плечо и дернула достаточно сильно, чтобы откинуть ее в сторону. Она перекатилась на спину, ударившись головой о стену кабинки, и в тот момент, когда ее волосы упали с лица, я попятилась назад.

Знакомый молочный блеск маминых глаз уставился на меня.

Краем глаза я уловила движение, и из меня вырвался резкий вздох, когда я перевела взгляд туда и увидела длинный, черный, скользкий предмет, сползающий в бачок унитаза.