— Верный выбор, дружок, — победивший дьявол довольно засмеялся. — Ну, что ж, значит ничья, незнакомец?
— Ничья? — я хитро улыбнулся, — я вроде бы ставил на победу.
Дьявол снова рассмеялся, — я, в общем, тоже не против упасть в объятия торжества. Предлагаю удвоить ставки и скрестить в дуэли те карты, которыми мы так преждевременно пренебрегли.
Я невольно задумался, вспомнив неоднозначные крылья, но отступать, крайне не хотелось. — Удваиваю.
С этими словами я потянулся к отброшенной мною карте и кинул её рубашкой вниз перед противником.
Тот удивлённо покачал головой, — редкая карта, тебе повезло, незнакомец, мне её не побить. Ты победил. Эй, милая, принеси мне ещё вина, — и он бросил свою неудачную карту за край стола.
— А что значит эта карта? — я действительно был заинтригован принесшими мне победу крыльями.
— Она значит, что кто-то ошибся, — только что заказанный бокал был уже пуст, дьявол, не спеша, отчитывал монеты.
— И кто же?
— Если бы я знал, то выиграл, но я проиграл.
— Может ещё одну партию, — игра, конечно, была весьма странной, но что-то в ней затягивало.
— Обязательно, незнакомец, мне ведь нужно отыграться, но не сегодня. Нам обоим надо передохнуть, — он посмотрел мне за спину. — Обернись.
Я обернулся.
Совсем рядом со мной с треском ударился ещё один камень, сквозь грохот и стоны слышался громкий голос Заора. Я огляделся мутным взглядом, заставив себя двигать раскалывающейся от боли головой. В общем, ничего удивительного я не заметил, — вокруг дрались бесы. Видимо, тактическое отступление Горных змей удалось не в полной мере, и теперь они сражались уже не за вожделенное озеро, а за свою, наверняка, не менее вожделенную жизнь.
И, по первым впечатлениям, удавалось им это с трудом. Каменных цветов было явно больше, и, несмотря на свою славу пращников, они не стеснялись и простой рукопашной. Моих вынужденных союзников от полного краха спасали только грозно шипящие и, слава огню, дрессированные змеи. Их молниеносные выпады и укусы парировать было намного сложнее, чем удары меча или копья. Да и попасть в узкие тела из пращи было совсем не просто.
Здраво рассудив, что поражение войска Заора вероятно бросит в пропасть все мои надежды о проводнике, я ввёл в развернувшееся сражение новую боевую единицу — себя. Не скажу, правда, что данное решение далось с лёгкостью, ибо моя бедная голова требовала покоя и заботы. Но, кроме того, она требовала ещё и мести.
Несколько секунд я рассматривал Пути моих врагов (по крайней мере той части, что находилась в пределах моей видимости) и не нашёл в них ничего интересного. Дальше всё было просто.
Высокий (для беса) пращник, дерзновенно стоял на гордом камне, словно презирая смерть. Он уже приготовился к броску, но в последний момент его резко развернуло и снаряд, предназначавшийся врагу, полетел в соплеменника. Он ещё не успел ужаснуться тому, что сделал, как и его голову нашёл шальной осколок, на котором был вырезан простенький символ цветка. Камни будто обратились против своих мастеров. Этот нежданный обстрел посеял в рядах врага состояние сходное с паникой. Многие из тех, кто несколько секунд назад рвался добивать отступающего противника, сейчас лежал с пробитой головой или треснувшими рёбрами.
Не оставил я без внимания и боевых змей, немало которых уже полегло от рук противника. Ускоряя и уточняя направления их Путей, я добился того, что часто просто не успевающие добраться до врага рептилии получили второе рождение и внесли немалую лепту в перелом хода битвы.
Немного пришедшие в себя воины Заора также заметно активизировались, начав потихоньку теснить вражеских бесов. Сам Заор вперед благоразумно не лез, предпочитая громко подбадривать и отдавать приказания из-за спин своих подданных. Я старательно следовал его мудрому примеру.
Постепенно стало ясно, что афера Каменных цветов не увенчается успехом. Горные змеи, вновь ощутив веру в победу, сражались с утроенной яростью, без сомнений и переживаний, убивая ошеломлённых бойцов чужого клана. А отдельных героев, так некстати поднимающих в собратьях боевой дух, я быстро разуверял в собственной неуязвимости.
Кончилось всё предсказуемым и верным, по сути, бегством противника. Воины Горных змей с воинственно-радостными криками бросились за ними — закреплять своё право на «озеро раздора».
Я же откровенно не поддержал этот благородный порыв и присел на ближайший подвернувшийся камень. Дело своё я сделал, вряд ли теперь бесы упустят оскалившуюся победу, а мой несчастный череп всё настойчивей требовал скорого и продолжительного отдыха. Кровь, слава огню, течь уже почти перестала, но всё же было бы неплохо показаться какому-нибудь местному знахарю.
На соседний камень, опустошённо спихнув с него мёртвую змею, устало присел Заор. Одежда его была в крови, а на лице виднелся свежий порез. Видимо, всё же не удалось вождю полностью уйти от рукопашной. Но, несмотря на потрёпанный вид, выглядел он вполне довольным. Сквозь пот и пыль на лице то и дело проскальзывала улыбка.
— Вижу, не врал отец, когда рассказывал о тебе, наверное, даже преуменьшал, — Заор благодарно посмотрел на меня. — Сегодня ты спас жизнь и честь Горных змей, Странник. Теперь ты всегда будешь желанным гостем в наших землях, всегда найдёшь здесь помощь и поддержку.
— Я сделал, что обещал вождь, хотя, видит пламя, планировал обойтись меньшей кровью, — я снова потрогал голову в месте удара. — Скажи, как долго ты ещё предполагаешь сегодня сражаться? Время обеда.
— Не волнуйся, Странник, — Заор понял мой нехитрый намёк. — Теперь мои воины легко добьются победы, и совсем скоро голова их вождя будет валяться в пыли, под моими ногами. Пойдем, я доведу тебя до озера, из-за которого ты и получил свою рану. Тут недалеко, смоешь кровь и грязь битвы.
Идти было откровенно лень, но отказываться было как-то неудобно, да и предложение смыть кровь и грязь показалось достаточно уместным. Я кивнул и, тяжело вздохнув, встал с такого уютного камня.
Заор не обманул, идти действительно оказалось недолго. Не прошло и десяти минут, как я уже погрузил свои утомившиеся руки в холодную воду озера. И хотя мне оно показалось довольно маленьким, легко было поверить, что для местных жителей этот водоём представляет немалую ценность. С удовольствием ополоснув лицо, я даже задумал искупаться, но тут невдалеке послышались громкие и настойчивые ругательства, и я со вздохом обернулся узнать в чём собственно дело.
Дело, как ни печально, оказалось довольно банальным и предсказуемым, хотя от этого и не менее желанным для Горных змей. На широком плоском камне у берега озера сидел Заор, а два здоровых воина тащили к нему залитого кровью, но, тем не менее, отчаянно ругающегося старого беса в грязных, но явно богатых по местным меркам одеждах. Вероятно, это и был вероломный вождь Каменных цветов. Настроение у него, по всей видимости, было паршивое, впрочем, его можно было понять. Судя по недавним словам Заора, вели его на казнь.
В общем, дальнейшее развитие событий предсказать было несложно, но я всё же решил досмотреть эту трагедию до конца. И в целом увидел то, что ожидал.
Вождь Горных змей что-то негромко говорил, старик не так давно бывший не менее, а может и более могущественным вождём, не прекращал ругаться и проклинать своего торжествующего визави. Видимо, Заору, наконец, надоело слушать его крикливую ругань, и он лениво и властно махнул рукой. Вслед за этим жестом, один из сопровождавших павшего вождя бесов, не спеша, обнажил широкий, длинный меч. Старый бес не видел его угрожающего движение и не снизил объём негативной полемики. На одном из своих замысловатых и нетривиальных ругательств он и закончил эту полную надежд и падений жизнь. Голова его, как в дешёвом спектакле подкатилась к запылённым ногам Заора. Тот, задумчиво пнул её и тяжело встал с камня. Спектакль подошёл к концу.
Уже через полчаса мы направили свои стопы к главному поселению Горных змей. Я должен был наслаждаться честью ехать рядом с вождем, торжествовавшим сегодняшний успех. Несколько поредевшие и изрядно битые ряды бесов, тем не менее, лучились счастьем победы. То и дело слышались весёлые песни, хвалы славному Заору и мудрому Страннику.
