- Ноэль Лэндри — младший сын и наследует титул матери, поскольку у той не осталось родственников мужского пола. Титул и имя, Сорель, - устало пояснил Анри. - Но как бы то ни было, у нас есть разрешение. Вдруг, сынок бургомистра о вас забудет?

- Расскажите лучше о покойной тётке, - сама не знаю, почему я понизила голос. - Она правда со стариком Леонсом встречалась?

- Слухи ходили, Сорель. Сказать точно не могу. Отец наверняка знает. Можете спросить, но… Что она только к нему все дела решать приезжала, правда. И что он на организацию похорон не поскупился и сильно горевал - тоже. Если Женива Ирмас о вас господину Леонсу и говорила, до бургомистра уж точно эти слова дошли. И до его сына.

Я выдохнула и потерла виски.

- Вот же карга старая. С того света умудряется жизнь испортить. Как думаете, она с ним еще при дядюшке связалась?

- Сорель, остановитесь, - тихо произнес Анри. - Ничего не поделать.

- А минуту назад на кусочки разорвать были готовы.

В повисшем молчании стало слышно, как за окном прогрохотал экипаж, а лавочник приглашал попробовать только вчера привезенные с Дюмоновых островов сладости.

Я думала, как бы посильнее проклясть тетку, чтоб и на той стороне икалось. Анри уставился в одну точку, вероятно, обдумывая ситуацию, рисовавшуюся крайне щекотливой. Обладая нелестной репутацией я принимала внимание Себастиана Мейкса, отвязаться от которого оказалось сложнее, чем перебить смрад от сшейдовой норы, оказалась втянута в дело семейки Райнер, проведенное лично мастером дознавателем невесть с чего, а теперь познакомилась с сыном бургомистра. Все бы ничего, не будь за спиной таверны, работа которой напрямую зависит от отношений с городскими чиновниками.

- Успокоились, Сорель? Во тьму ваших ухажеров. Давайте сосчитаем, сколько уже потратили на праздник. Судя по расходам на продукты, внушительная сумма. Да, кстати, предлагаю отложить монеты для будущего налога. Или уладите вопрос с новым приятелем?

- Катитесь вы…

Бухгалтер расплылся в улыбке.

- Превратите в жабу?

- На ваше счастье, подобные превращения возможны только в сказках. Меньше слушайте деревенских ведьм на рынке. Кстати, а вы подобрали себе замену?

- Это еще зачем?

- Разве в академии скоро не начнутся экзамены?

Равьен-младший самодовольно произнес:

- Сорель, я похож на болвана? За три недели вы загубите все предприятие. Экзамены я сдал заранее, не волнуйтесь.

- Все-все сдали?

- Все-все сдал.

- И не сорветесь на экзамены в самый неудачный момент?

- Уймитесь вы, не сорвусь. Останусь с вами.

- Слава богам. Я-то боялась зачахнуть от тоски без вашего ехидства.

- Видите? Никак не могу уехать.

- Повезло, что позволяют сдать экзамены заранее. В Гавронской школе наставники были против.

- Везде разные порядки. Давайте о расходах?

Анри придвинул книгу и ткнул пальцем в свежие строчки. Каждый раз удивляюсь какой его беглому, но ровному почерку. Прямо как у секретарей в магистрате.

Заняв место хозяйки таверны, я по-новому взглянула на многие вещи. К примеру, зачем дядюшка рано поднимался по утрам и ложился последним в доме. Иные дела он не доверял даже проверенным слугам, а бывало, не спешил уходить наверх, если появлялся ненадежный посетитель. Тётка Женива тоже почти все время уделяла работе. Послушать Кайру и Терка - в любой час была готова решить проблему и выглядела будто выспалась на славу. Оно и понятно — с надежным покровителем-чиновником таверна работала исправно.

После похода в магистрат, тяжелой беседы с Анри и нуднейшего пересчета предстоящих расходов я была чуть жива. Поддерживающее снадобье готовить не хотелось — закрыться бы в комнате и уснуть. Вместо этого я спустилась в зал, улыбнулась заглянувшим выпить эля стражникам и заговорила с капитаном вошедшего в порт «Ловкого охотника». Погода наконец-то устанавливалась и благоволила морякам. Совсем скоро начнется летний сезон, и в городе будет не протолкнуться. Для портовых борделей, гостиниц и заведений вроде моего золотое время.

- Госпожа Сорель, надо бы солоду закупить после праздника, - сказал Терк, носа не казавший в зал с самого рассвета. Он был в чистой одежде и переднике, которые надевал всякий раз, принимаясь готовить эль.

- Знаю. Анри говорил. Купим сколько нужно.

- Тут, госпожа, еще разговор - утром двое приходили, искали работу. Я им велел зайти после, как вы появитесь. Парни крепкие, деревенские. Прибыли откуда-то из-под Крирейна. Говорят, готовы за самую малую сумму работать — дома есть нечего.

- Не можем мы пока никого взять. Если эти парни вернутся, вели через месяц-другой заглянуть. Быть может, в сезон найдем деньги. Сейчас со старыми долгами не рассчитались.

Терк разочарованно вздохнул, но возражать не стал. Пусть силы все еще не занимать, я замечала, каким усталым он становится в конце дня, как присаживается перевести дух и нехотя соглашается выпить целебное снадобье. Если посетителей станет больше, мы все с ног собьемся.

- Когда случается тяжелая работа, ты вон Тибо зови, - музыкант тем временем лучезарно улыбался пышнотелой даме. - Он не весь день песни поет, так? А ночует и ест в таверне, между прочим.

- Правильно ли, госпожа? Вдруг голос пропадет?

- У Тибо? - я усмехнулась. - Если пропадет, вылечу. Раз хочет в «коте и лютне» остаться, пусть помогает.

- И то верно. Пойду я, госпожа.

- Погоди-ка, Терк.

- Ох, госпожа Сорель, как хорошо, что у нас стражники сегодня, а то морякам с «охотника» все рома подавай, - Мод подскочила к стойке с пустыми кружками. - Как бы не напились да драку не устроили. Один все норовит за зад ущипнуть, представляете? Поганец!

Она нашла новую бутылку и умчалась к посетителям.

- На такой случай, госпожа, и надо бы пару крепких парней нанять. Пати Райнер, помните, скандал учинила?

- Забыть бы поскорее. Наймем, как деньги будут. Расскажи лучше о тётке. Правду говорят будто она с чиновником из магистрата шашни крутила?

Глаза у Терка стали круглыми как новенькие монеты, которыми вчера расплатился молодой целитель, проездом оказавшийся в Леайте. Блестящие такие, с изображением наследного принца. Их только-только выпустили в честь совершеннолетия его высочества, и еще не довезли до глухих уголков страны.

- Так правда?

Терк крякнул, облокотился на стойку и задумчиво почесал подбородок.

- Оно и нехорошо бы о покойнице плохого говорить, госпожа. Меня ж разве кто в известность поставит? Куда слуге в хозяйское дело нос совать? Надумай вы чего, я б ни за что не стал...

- Терк.

- По всему выходило, что да. Госпожа Женива правила приличия соблюдала. Траур держала, как положено. Никто б упрекнуть не смел, мол, вдовство не чтит. Все чин по чину, с уважением к вашему дядюшке. Да и немолода она была, чтоб открыто юбкой направо-налево мести. Но господин Леонс — ох, надеюсь, никто не слышит — всегда внимание оказывал. Как траур-то прошел, чаще заходить стал, дела разные помогал решать. Свечу-то ни я, ни Марта не держали, но по всему выходит было у них что-то эдакое. Да вы сама разве не помните?

- Откуда? Тётка еще до срока траура меня в приют отправила.

- И то верно. Уж простите, госпожа, но видно было что. А зачем вам? Неприятности какие что ль? Годы ведь прошли, воды утекло столько.

- Да так, сплетни в магистрате услышала, - соврала я. - Ладно уж, дело прошлое.

- И то верно, прошлое. Глядите-ка, у нас особые гостьи.

Женщины, вошедшие в таверну резко отличались от остальных посетителей. Их одежда выделялась на фоне потрепанных моряцких курток, засаленных косиц, простеньких платьев и невзрачных косынок. Обычные путники приходили в запыленных или промокших плащах, с мешками и седельными сумками. Дамы же выглядели чистенькими, ухоженными, не перенесшими никаких тягот путешествия, о чем красноречиво говорили дорожные костюмы.