- Пообещала не делать глупостей.

- Жаль, я не услышу того же.

- Я не могла оставаться на месте и ждать.

- Можно было найти стражников. Меня. Ризу.

- И потерять время? Эри могла угодить в пасть чудовищу.

- Куда лучше угодить туда самой, верно?

О, боги. Матушка умерла, когда мне было десять, в двенадцать я попала в приют, в пятнадцать в Гавронскую школу, где никто за пределами занятий не указывал, как себя вести. И тем более не тыкал носом в собственные ошибки.

- Реджис, я поступила опрометчиво - признаю. Может, на этом закончим?

- Сорель, это не шутки.

До ссоры с криками и оскорблениями он не опустится, или я ничего не понимаю в людях. Но злость и раздражение никуда не делись и проскальзывали в точных чеканных фразах, прямой спине, переплетенных в замок пальцах, плотно сжатых губах.

- Уже ничего не поделать.

- Достаточно хотя бы иногда слушать, что я говорю. И не спорить, - добавил, опережая возражение. - Я не смогу оказываться рядом постоянно, а везение не вечно.

- Знаю. И Анри, и вы с Ризой появились вовремя. А я почти справилась.

- А если бы нет? Если бы не вышло?

В его взгляде появилось то, из-за чего пульс бился быстрее и несколько часов назад, и во время ночного разговора. Выдумать в ответ какую-нибудь колкость или отшутиться было бы грешно перед богами. Реджис злился не потому, что я не послушала совета.

- Тогда, пожалуй, мы бы здесь сейчас не сидели.

Он мотнул головой, отвернулся к окну и, вероятно, хотел сказать гораздо больше, чем собирался.

- Нельзя было так глупо рисковать, Сорель. Что в словах «оставаться дома» непонятного? Или на все, что я говорю, можно наплевать? Эри бы все равно нашли. Раньше или позже. Я уж молчу, как это могло помешать Ризе.

- Мешать я не хотела. Но и оставлять Эри неизвестно где тоже. И, если помните, это вы оставили ее в таверне как важного свидетеля.

- Наивно рассчитывал на благоразумие.

- Я всего лишь пыталась помочь.

- Наплевав на запрет выходить.

- Вы не можете мне запрещать.

- Вообще-то могу.

Мы возвращались к тому, с чего начали несколько месяцев назад. Установившаяся связь трещала по швам. Если не прекратить, она будет безнадежно утрачена.

- За последние пару часов, - я понизила голос. - Только немой не сказал, что «нельзя глупо рисковать». Думаете, я не понимаю? Или не испытываю страха или сожаления? И Эри тоже? Моя нога будет напоминать о прошлой ночи до конца дней. Если повторять упреки по сотне раз, легче не станет.

- Я не пытаюсь упрекнуть, Сорель, - гораздо мягче произнес Реджис. - Но слишком хорошо представляю, что могло случиться. И хотел помочь. Но как, если ты не позволяешь?

Прямота, с которой сказаны слова, его взгляд, обращение лишили способности ответить. Реджис не прибегал к магии, но как обычно умудрился попасть в самую точку. Принять помощь, не ожидая, что рано или поздно спросят долг? Поверить, что такое вообще возможно? Доверять кому-то полностью?

- Стараюсь, не выходит. Откуда было знать, что Эри на улице одна? Я не могла ее бросить, Реджис...

- Хватило бы сказать мне или Ризе.

- … потому что меня в ее возрасте бы бросили. Сшейдов хвост! Знаю, не стоило говорить вслух. Какая разница, почему, если нарушила правила и виновата? Обещаю в следующий раз в точности исполнять приказы.

В носу защипало и пришло сделать глубокий вдох.

Никому другому признаться не посмела бы. И дело не в том, что самыми страшными тайнами мы уже обменялись. Реджис не произнес ни единого обвинения, хоть я и пыталась найти их, как и причину ему не доверять.

- Думаешь, я не понимаю? Здесь у каждого полным-полно причин совершать глупости. Но рисковать, зная об опасности и собственной уязвимости, нельзя.

С каждой минутой огоньки свечей оттесняли угасающий дневной свет, и кружевная тень, покачивающаяся от ветерка, постепенно тускнела. Когда она окончательно растает, небо над морской гладью окрасится в красно-оранжевые тона. И я бы хотела посмотреть на это вместе с Реджисом. Хоть раз попробовать поговорить о чем-нибудь, не касающемся таверны, преступлений, чудовищ и беспокойных постояльцев. Я бы хотела встретиться с ним по-другому, как удавалось Бланш. Но, к сожалению, мы сидели друг напротив друга и едва могли договориться.

Он первым нарушил молчание.

- Насколько могу судить, защитные заклинания были применены безукоризненно.

Я хмыкнула.

- Наставница бы гордилась — я даже не потеряла сознание.

- И не побоялась, зная, что так может случиться. Меня всегда учили: лучший бой тот, которого удалось избежать.

- Мне повезло меньше.

- Есть еще кое-что важное, Сорель. Пока мы с Ризой выясняем, откуда взялся иммер, пусть сплетни остаются сплетнями. Не нужно раскрывать подробностей посторонним. Даже Ноэлю Лэндри.

- Разве магистрат не получает отчеты от капитана Жакри?

- Получает. Но отчет от должностного лица не равен рассказу во время частной встречи.

Ах, вот оно что, господин дознаватель.

- В «частной встрече» вся проблема?

Кажется, Реджис не просто не испытывал неудобств, а даже не пытался прикинуться. Из нас двоих отвести взгляд хотелось точно не ему.

- Разумеется, мне это не нравится, Сорель. Разве не понятно? - и тут же вернувшись к привычному деловому тону продолжил: - Но самое главное: сообщили, что «Аванти» идет вдоль побережья. Неделю назад стоял в Лазури, а, значит, через пару-тройку дней может оказаться в Леайте. Конечно, о точных планах капитана Рентье не известно, но, если судно войдет в порт, он, скорее всего, наведается в таверну. Кеннет все еще в городской тюрьме, Эри здесь, а денег Рентье до сих пор не получил.

Леайт - самый крупный порт побережья, южнее только мелкие деревушки. Если «Аванти» идет от Дюмоновых островов, то везет ценные грузы, которые не сбудешь в захолустье. Да и капитан вряд ли забыл об обещании в следующий раз познакомиться поближе

- А если побоится?

- Не думаю. Из того, что удалось вытащить из Кеннета ясно: напрямую дел с Рентье он не вел. Только с Далином, который теперь побережье десятой дорогой обходит. Рентье их познакомил, дал в долг, когда Кеннет Ярсон оказался в затруднительном положении из-за гибели груза. Он хитрый лис, но за это на каторгу не отправляют.

- Эри опять грозит опасность?

- Не получив денег от Кеннета, Далин и Рентье возьмутся за нее.

- Но у нее ничего нет.

- Им это не известно. Чтобы извернуться от выплаты долга, Кеннет солгал и подсунул фальшивую бумагу будто имуществом покойной жены может воспользоваться только Эри. Поверили или нет — большой вопрос. Но, если кто-нибудь из двоих объявится, Эри первая окажется под ударом.

- В шестнадцать лет она все равно не сможет воспользоваться наследством.

- Верно. Но оставшееся до семнадцатого дня рождения время вполне способна отрабатывать долг другими способами.

- Светлые боги. Вот о чем вы с ней говорили, да?

Реджис кивнул.

- Я предупредил, что прибытие «Аванти» возможно. И на борту не Пати Райнер, которой можно повыдергать волосы. Эри должна понимать, чем может обернуться дурость прежде, чем выкинуть ее с обиды.

- Сшейдов же хвост, - я потерла ноющие виски. - К концу этого проклятого года я поседею либо сойду с ума. Как тетка Женива справлялась?

- При ней посетителей было поменьше, - усмехнулся Реджис.

- Может, перестать платить Тибо, и они разбегутся от скуки?

- Тогда заодно и Марте.

- Не выйдет — она останется за просто так.

Действие обезболивающего порошка подходило к концу, и нога ныла сильнее. Да и голова постепенно тяжелела. Последствия магического сна Ризы ненадолго разогнать удалось, но без новой порции лекарств не обойтись.

- Больше плохих новостей, надеюсь, нет? И нотации, если остались, лучше отложим на потом.

В попытке уйти как можно скорее я переоценила собственные силы - поднялась слишком быстро и оттого оступилась. Реджис среагировал мгновенно.