Звук, с которым Анвар скрежетнул зубами должен был возвестить чужакам о его настроении, но мужчины оказались глухи к подсказкам судьбы.

Резко развернувшись к тщательно не замечаемой до того парочке, троица зло уставилась на Сауле… продолжая игнорировать Анвара.

Каид до этого решил оставить девчонку на потом, а тощего спутника вообще не брал в расчет, этот трус и пикнуть не посмеет, а если Ханг будет в настроении, то сыграет ту же роль, что и его подружка.

— Ты, детка, помолчи, твое время еще придет, — зло, с явным превосходством заявил главарь, — сейчас разберемся со стариком и его выкормышем и займемся тобой. Можешь пока подготовиться, деваться-то тебе некуда.

— Ты этого хотела? — с нескрываемым ехидством переспросил Анвар, даже не взглянув на мужчин, удивленно прислушивающихся к словам человека, которого они посчитали никчемным трусом.

— Анвар! — Сауле состроила бровки домиком, сразу и извиняясь за свое поведение и возмущаясь, что Всадник позволяет каким-то чужакам так с ней разговаривать.

Не меняя выражения лица и все так же ехидно глядя на наложницу, Анвар откинулся в плетеном кресле и только дождавшись, когда мордашка наложницы станет виноватой, обратился к чужакам:

— Так говорить с этой женщиной могу только я, — договорив фразу Всадник, наконец, обратил взор на чужаков, отчего те сперва даже отшатнулись.

Каид первым взял себя в руки, и заявил, зло набычившись:

— Ты малец, помолчи. Возможно, тогда, всего лишь, получишь по роже, а будешь тявкать, займешь место своей женщины.

— Вот будешь знать, как меня пугать, — так, чтобы слышал только Анвар, ехидно шепнула Сауле.

Бросив на нее укоризненный взгляд, Всадник легко поднялся из-за стола, заставив троицу попятиться.

Теперь этот мужчина совсем не походил на труса. Губы чужака растянулись в злой ухмылке, а глаза до того наполненные вселенской тоской, полыхнули огнем.

Всадник остановился в нескольких шагах от троицы, не спеша нападать и даже не поднимая рук. Его поза вновь была неправильно истолкована. Каид привык, что его с приятелями боятся все, решил — чужак не уверен и не знает, что дальше делать.

— Зря ты встал, парень, — с ядовитой улыбкой заявил он и, сделав резкий шаг вперед, попытался ударить мужчину справа, в висок.

— Мля.

Предупреждающий крик подельников прозвучал как раз тогда, когда сам Каид понял — чужака перед ним уже нет. Удивленно обернувшись вправо, туда, где мелькнула бежевая, свободная рубаха, Каид упал на колени не в силах вдохнуть, получив удар по горлу. Следующим рухнул узкоглазый Ханг, струсив, он решил покинуть место боя, но наткнулся на резкий удар чужака, а получив еще два замер, растянувшись на полу. Третий, видя, что происходит, сделал непоправимую ошибку, метнувшись к застывшей за столом девушке.

Анвар перехватил его руку, когда пальцы чужака уже почти сомкнулись на тонкой шее. Вывернув захваченную конечность, Несущий смерть резко дернул, с несказанным удовольствием послушав легкий хруст и последовавший вопль. Стоило жертве заткнуться, Анвар дернул вновь, уложив мужика на пол и наступив на спину.

— Анвар хватит! — первой, как всегда, не выдержала Сауле, — прекрати его мучить.

— Как скажешь, — и, глядя девушке в глаза, Анвар резко ударил лежащего ногой по шее. Хрустнуло, и мужчина обмяк.

Сауле со всхлипом-стоном прижала руку к губам, она не ожидала такого.

Анвар, все еще не сводя взгляда с девушки, отпустил руку противника, гулко стукнувшую о пол, и медленно выпрямившись резким, злым голосом позвал, — а теперь ты, старик. О какой прибыли шла речь? Отвечай, живо, если не хочешь последовать за ними.

— Анвар, — Сауле хотела что-то сказать, но Всадник зло махнул рукой, призывая помолчать.

Тяжело вздохнув, старик все же признался.

— Рабы, госбодин. Ималь беревозит бутников через реку. Красивые девушки и сильные мужчины дольжны ехать через обределенный остров, там их оценят и решат, что делять дальше. А несколько дней назад Ималь беревозиль двоих с дочерью, и божалель их, бривез ко мне, а ботом в деревню, но там, у Шаха глаза и уши бовсюду.

Старик горько усмехнулся и опустился на пол, сложив ноги сложным бантиком, — вы вторые, кого он не доставил Шаху.

— Слышала? Поняла? — Анвар не смотрел на старика, он сверлил взглядом опустившую плечи Сауле.

— Нужно им помочь, — тихо шепнула девушка.

— Что? — Анвар удивленно отступил, а потом взорвался, — кому помочь? Этим двоим?

— Нет, рабам, — еще тише шепнула Сауле.

— Ты себя слышишь? Я не спаситель, Сауле. Я темный, я убиваю людей! — зло шипел Анвар в лицо опустившей взгляд наложнице, — ты думаешь, этот старый пень что-то поймет, а его щенок? Да стоит нам отсюда убраться, они примутся за старое! Потому что люди! Потому что денег хотят! Им насрать на остальных. Главное, чтобы своя задница в тепле была, а я, уж прости, не собираюсь играть роль вселенского добра и справедливости и биться о человеческую жестокость, пытаясь нести эту самую справедливость всем без разбора! И, Сауле, хватит. Хватит натравливать меня на всех, кого ты считаешь плохими ребятами, при этом надеясь, что я как папаша родной отшлепаю их по попке и отпущу восвояси. — Анвар замолчал, резко схватив кружку, сделал большой глоток и бросил, — собирайся, пора уходить, а ты, старик, зови мальца, нам пора, — после резко вышел вон. Ему нужно было проветриться, побыть одному.

Сауле сидела, понуро опустив плечи и положив руки перед собой, не мигая смотрела на украшавшее их колечко, простое, серебряное, подаренное Анваром в качестве извинения за очередную жестокость, расстроившую ее.

Тоскливые мысли кружили на месте: «Анвар прав. Он темный, его не перевоспитать, а я дура, решившая, что Несущий смерть станет кем-то другим ради меня. Его не изменить, зверь, берущий с руки одного, не станет домашним питомцем для других, пора смириться». — Тяжело вздохнув, она поднялась и, забрав сумку, пошла на причал, ей больше не хотелось злить Всадника.

К удивлению, мальчишка нашелся быстро и, погрузившись в лодку, они в полном молчании отправились к видной пока только на карте деревне.

Анвар украдкой бросал тоскливые взгляды на молчаливую, ничему не восхищавшуюся, Сауле. Он признавал, что наделал глупостей. Испугался за нее и сорвался, но как теперь исправлять, если эта женщина на него даже не смотрит. Дурак, нужно было взять себя в руки, отвлечь ее от глупой идеи, а не так…

Досадливо морщась, Анвар надеялся лишь на то, что в деревне будет больше шанса разговорить девушку, а там, не треснет, попросит прощения…, наверное.

Причал у деревни выглядел помощнее, пускай, сделан был так же из тростника, как и все окружающее.

Небольшие и большие, а также просто огромные хижины, поднимающиеся над песком опираясь на сваи, но только в прибрежной зоне. Дальше, где начинала расти нормальная сухопутная трава, дома опускались ниже, а после и вовсе располагались на самой земле. Будь эта деревня где-нибудь в более доступном месте, ее бы уже давно переименовали в город. Она раскинулась на добрый час вдоль каждого берега и занимала все пространство между ними.

Мальчишка, высадив пассажиров, робко пряча взгляд, попытался вернуть Анвару монеты, уплаченные им за переезд. Будь Всадник один, не погнушался бы, забрал, за такую-то подставу, но сейчас прекрасно осознавал, чем это закончится, так что лишь махнул рукой отворачиваясь. Подхватив сумки, он пошел искать спуск на сушу, незаметно оглядываясь на бредущую следом Сауле.

Устав ловить на себе косые взгляды Анвара, едва не спотыкающегося при попытке смотреть и на нее, и под ноги одновременно, Сауле все же поравнялась с ним и даже заговорила первой, под его облегченный вздох:

— Как думаешь где здесь рынок?

Анвар, немного повеселев, покрутил головой пытаясь уловить признаки, свидетельствующие что рынок — это там. Ничего не заметил и по-простому схватил проходящего мимо парня за плечо, грозно спросив: