Затем она наклонилась вперед, прижимаясь ко мне всем телом и обвивая руками мою шею. Я прижал ее к себе и прошептал ей на ухо:

— Клянусь тебе, Энди. Ты больше, чем то, что они видят.

Она рассмеялась.

— Так вот, почему мы целуемся в кладовке?

Я улыбнулся и покачал головой, просовывая руку за пояс ее штанов.

— Просто закрой глаза.

Она грустно улыбнулась мне в шею, запустив пальцы в мои волосы.

— Я не знаю, что будет с нами, Фредди.

Я хотел сказать ей, что с этого момента все будет легко, что мы можем быть вместе и сказать всему миру, чтобы он отвалил, но, честно говоря, я был не более уверен, чем она.

— Просто дай мне это, — сказал я, целуя ее в шею. — Это все, что нам нужно.

Это была ложь. Тайный секс в кладовке для метел не был тем, что нам нужно. Энди заслуживала гораздо большего, но это было единственное, что я мог ей дать, что не сделало бы все хуже. Я мог бы сделать ее счастливой на этот единственный миг. Я мог бы вытащить ее из этого ужасного дня и заставить вспомнить, почему борьба того стоила.

Мои руки были повсюду, чувствуя ее гладкий живот под майкой и скользя выше, чтобы погладить ее грудь. Она была нужна мне больше, чем мой следующий заплыв. Вода успокаивала, но Энди разжигала во мне огонь. Ее прикосновения к моим рукам было достаточно, чтобы отправить меня за грань.

— Поцелуй меня, — умоляла она.

Я прижался губами к ее рту и притянул ее к своему телу. Я поднял ее, и она обвила ногами мою талию. Мне хотелось не торопиться и заняться с ней любовью на мягких простынях, но не было ни кровати, ни времени.

Я покусывал ее нижнюю губу, пока она не открылась для меня. Мой язык скользнул по ее губам, и она застонала, прижимаясь ко мне, посылая вибрации вниз по моему горлу. Ее рука скользнула вниз по моим штанам, такая мягкая и теплая, что мне пришлось подавить пьянящее рычание.

— Ты нужна мне.

— Ты нужен мне, — вторила она, поглаживая меня рукой вверх и вниз.

Я обхватил ее шею руками и провел пальцем другой руки по ее сердцевине.

— Я хочу, чтобы ты кончила первой. Хочу, чтобы ты почувствовала, как хорошо может быть вместе.

Ее пальцы впились мне в затылок, подражая моим движениям. Я медленно покружил пальцем, возбуждая ее, и она обвела пальцем мою шею сзади, показывая мне, чего она хочет. Она не сказала мне, что вот-вот упадет; но я мог чувствовать, как она падает. Ее тело сотрясалось напротив моего, и я смотрел, как она распадается, зацикленный на ее нежных чертах и на том, как чувственно она дрожала в моих руках.

— Еще раз, — взмолилась она.

В конце концов мы соскользнули на пол. Я откинулся на холодный бетон, и Энди оседлала мои бедра. Одна-единственная лампочка раскачивалась вперед-назад, бросая Энди в яркий свет в одну секунду, а затем погружая ее в тень в следующую. Я схватил ее за бедра и притянул к себе. Она открыла рот, но не издала ни звука. Я думал, что причиняю ей боль, но она схватила меня за грудь и двигалась вверх и вниз, беря наше удовольствие в свои руки.

Я наблюдал, как она покачивает бедрами, скользя на мне. Она двигалась вверх и вниз, когда я обхватил ее тонкую талию.

— Черт возьми, Энди…

Ее груди подпрыгивали, пока она скакала на мне. Я хотел попробовать их на вкус, но она упала вперед и припала ртом к моей шее с тихими стонами. Ее соски терлись о мою грудь, а тихие крики сказали мне, как сильно это ее заводило. Ее руки вцепились в меня, когда я обнял ее. Я держал Энди, и ее бедра прижимались ко мне, когда я входил в нее все сильнее и быстрее.

В этой темной кладовке не было никаких обещаний, но все, что мы чувствовали друг к другу, было ясно как день. Она подняла голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Ее взгляд метался туда-сюда, пытаясь найти что-то скрытое под ними.

Именно тогда я понял, что единственное обещание, которое я мог дать, было дано самому себе.

Я буду защищать Энди, несмотря ни на что.

Фредди

— Фред, разве ты не должен быть на своих соревнованиях? — спросил мой адвокат, как только взял трубку.

— Я сейчас направляюсь на стадион. Послушай, Дейв, мне нужно, чтобы ты начал разбираться в этой ситуации с Кэролайн. Мне нужно попытаться взять себя в руки…

— Фред, ты в самом разгаре Олимпийских игр.

— И Кэролайн делает все возможное, чтобы разрушить мою жизнь.

— Ты прервал с ней связь, верно?

— Я не разговаривал с ней с той ночи в баре, два дня назад.

— А как насчет Энди? Я посоветовал бы тебе…

— Я не собираюсь прерывать связь с Энди.

Накануне вечером, через несколько часов после кладовки с метлами, я позвонил ей. Предполагал, что она проигнорирует это, но, когда раздался гудок и ее голос заполнил мои уши, я снова наполнился надеждой. Мы не могли долго разговаривать. У нее была ранняя утренняя тренировка, а у меня заплыв в бассейне.

— Я знаю, что уже сто раз обещал тебе, но я разберусь с этим.

Она не ответила.

— Ты доверяешь мне, Энди?

— Конечно, но я не знаю, что ты хочешь, чтобы я сказала.

— Скажи мне, что ты не собираешься отказываться от нас. Скажи мне, что этот день значил для тебя так же много, как и для меня.

— Все говорят мне держаться от тебя подальше.

— И это то, что ты хочешь сделать?

Она вздохнула.

— Я должна! Любой здравомыслящий человек давно бы сдался. Я знаю тебя совсем недолго, Фредди. Это безумие, то, что мы пытаемся провернуть.

Мне нечего было на это ответить, потому что это была правда. Нормальный человек сдался бы.

— Скажи мне что-нибудь хорошее, Энди. Расскажи мне что-нибудь о своем дне, что не включает в себя это дерьмо.

Она рассмеялась.

— Лиза устроила мне неприятности за то, что я опоздала на тренировку.

Я улыбнулся.

— Она поняла, что ты была в кладовке?

— Нет.

Даже тишина успокаивала.

— Я собираюсь попробовать сыграть в финале через четыре дня, — продолжила она. — Лиза помогает мне подготовить запястье.

Мои брови взлетели вверх.

— Думал, ты сказала, что доктор…

— Я не собираюсь его слушать.

Я улыбнулся.

— Ты отличаешься от любой женщины, которую я когда-либо встречал.

Я практически мог слышать ее улыбку, когда она говорила.

— Не забывай об этом.

Дейв вздохнул в трубку, возвращая меня к обсуждаемой теме.

— У тебя осталось всего несколько дней до завершения игр. Я натравлю свою команду на Кэролайн, а пока мне нужно, чтобы ты сосредоточился на плавании — если не ради себя, то ради Энди.

Энди

— Энди, отсидись на следующих двух тренировках.

— Но я могу…

Мой тренер бросила на меня свирепый взгляд.

— Это не просьба.

Я сжала руки в кулаки, не обращая внимания на боль в запястье, и направилась к скамейке. До финальной игры оставалось три дня, а тренер Декер все еще обращалась со мной так, словно я была сделана из стекла. Она заставила меня отказаться от разминки, поэтому вместо этого я бегала трусцой вокруг поля, бросая на нее вызывающие взгляды с каждым кругом. С момента травмы она отстранила меня почти от всех других занятий. Мои ноги отвалились бы, если бы я пробежала еще один круг, так что мне ничего не оставалось, как сидеть на скамейке, словно неудачница.

— Постройтесь, дамы! — крикнула она, возвращая всеобщее внимание к тренировкам.

Я отвернулась и с большей силой, чем нужно, откинула крышку с бутылки с водой.

Я уже сделала вдвое больше своей обычной кардиотренировки, и оставался еще час.

— Энди, просто отдохни.