Поначалу мне ещё удавалось сдерживать улыбку на губах, когда старик этак задорно освещал свои злоключения, но на большом сосуне я не выдержала, и едва заметно хрюкнула от смеха. Но вредный старик и это углядел…

- Ая-яй! Как не совестно! Тьфу! — и натурально плюнул на земляной пол. Тут конечно и так грязно, но гадить-то зачем? — В стечении всего мне пришлось резать плашку удачи, чтоб до дому твоего добраться. И смотри, — тут старик вынул из рукава на половину почерневшую, словно заплесневевшую, деревяшку, на которой ещё угадывалась сложная вязь из штрихов, обрамлявшая несколько рун, — Она почти всё. Отработала… Кто ты, или что ты? И зачем здесь? Бести мертва — утопла девка, я это сразу понял. Говоришь ты шибко бойко, ни одна девка так не может, тем более не могла Бести — проклятая отшельница. М?

Какое-то время старик смотрел на меня очень внимательно, а я вся в панике, сомнениях и страхе стою, и не знаю, что сказать. Толи признаться, толи в партизанщину играть. Но так или иначе жизни мене тут более нет…! А Ведун ещё и рукоять ножа своего поближе к животу передвинул, чтоб значит сподручнее выхватить его было. Того и гляди зарежет…

- Я ничего не помню, дедушка. Я не знаю, что Вам сказать, — еле выдавила я из себя, с трудом удерживая глаза от слёз.

- Ну тогда баста девонька. Теперича вот как сработаем: вечером дружина защитная через нас пройдёт, за поместным налогом, так я тебя им в счёт оплаты казне лорда сдам. Хватит! Шестнадцать зим на шее у нас висишь. А теперь ещё и неудачу приносить начала окружающим! Собирайся! Бери всё что есть полезного и дуй за мной. Прикрою пока от тебя честных людей в своей избе — там у меня обереги каменные стоят. Их надолго хватит. И не озоруй — накажу! — погрозив пальцем, старик вышел наружу, оставив меня в совершенно потерянном состоянии. Ведь вроде только начала обживаться, входить в курс дела, изучать местные правила — и вот уже гонят…

Сборы не заняли у меня много времени — там и собирать было нечего. Еду сложила из ящика всю, десяток угольков древесных (не активированный, но всё же может помочь если что) и быстро выдернула несколько клубней, обмыв от земли и оторвав ботву. Кто знает куда и как долго меня будут везти — голодной остаться желания не было никакого…

«Лишь бы по дороге не изнасиловали», — с содроганием подумала я, вспомнив описание из книг нравов и моральных устоев многих дружин средневековья, что европейских что славянских. Врали книги или нет, то неведомо было, но писали люди неглупые. Девки нужны для отдыха солдат, и точка! Ничего по сути не менялось, на каком бы языке эти солдаты ни говорили… Многие вообще грабили даже дружественные земли, разоряя мелкие поселения на территории собственной страны. Ведь толпа вооружённых мужиков куда ценнее для правителя чем какая-то деревня, с кучей беспомощных жителей, лорд простит, а война всё спишет…

— Готова? Ну тады в путь! — за кито́й её уже ждал Ведун, готовый в любой момент сорваться к себе домой. Старик явно спешил, ибо время от времени продолжал проверять свой оберег, вынимая его из левого рукава.

Шли скорым шагом. На месте развалившегося моста было брошено похоже то самое упавшее дерево, что чуть не прибило Ведуна. Чуть вкопано в землю по обе стороны берега, так что под ногами не крутилось, да и диаметр был немаленький. Разве что ближе к комлю оно прогнило, от того похоже и рухнуло.

Когда соломенные крыши домов деревеньки уже показались из-за крон плодовых деревьев, рассаженных по участкам, а дорога их пролегала уже по засеянному какими-то злаками полю, на котором среди зелёных колосьев было немало и сорной травы, дед Мироха выругался в бороду, и спрятал в рукав уже полностью чёрный оберег от неудач. Вышла его защита вся всего за каких-то минут сорок — вряд ли он добирался туда и обратно дольше. В это время как раз справа проплывал дом на отшибе, где похоже и жил тот несчастный Кирава, которого чуть поленницей не задавило.

- Дедушка Мироха, скажите пожалуйста, а где тётя Лами? Я её уже давно не видела.

- На помощь её надеешься? Зря. Мы с её мужем эту крикливую бабу отправили в Капище Чёрного камня, богам поклониться. Когда она вернётся, тебя уж давно тут не будет. А теперь прикуси язык и не смей рта открывать при людях. Прокляну.

Ну нет, мне хватит и того проклятья что на мне уже висит! Решила сразу, что злить Ведуна будет слишком плохой идеей, да и ради чего? Никого роднее тётки Лами у меня тут и не было за эти дни. Я вообще в деревне этой впервые, никого не знаю, а значит и помощи искать мне просто негде. Да и не станут мне помогать наперекор Ведуну. Но пока до деревни мы не дошли, один вопрос всё же прояснить следовало.

- А куда меня потом? Ну то есть, вы знаете на какие работы там меня определят? Можете подсказать хоть что-нибудь на прощание?

- Ишь, какá* любопытна. Не ведаю я — о том тебе токмо распорядитель лорда сказать могёт. Куда пошлют — там и буш батрачить! А теперича цыц!

(*устаревшая форма слова какая)

Дальнейшая дорога прошла в полнейшем молчании. Я не знаю, что сказал жителям этот старик, но ни один даже самый маленький житель из тех, кто встретился нам на улице, не обратил на нас внимания. Игнорировали, словно нас и нет! Видела, как какой-то молодой парень запнулся о слегка выглядывавший из земли камень, рассадив колено. Баба деревянное ведро с водой выронила, когда из колодца его доставала. Кто-то во дворе слева забористо матерился, выронив похоже молоток или топор. Сперва был стук, а потом вскрик, и его и нету. Кричит человек, ругается… Вроде неудачи такие мелкие, но всегда они случались стоило мне подойти ближе чем на двадцать метров. И даже старик это подметил, каждый раз то качая головой, то на меня оглядываясь. А я что? Я это не контролирую. Так что вместо рефлексии решила заняться изучением обстановки деревеньки.

Один общий колодец, срубленный из весьма толстых брёвен посреди главной улицы, с таким высоким механизмом для подъёма, что вроде как аистом звался на нашей земле. Рычаг с противовесом и с длинной жердью, кою сперва опускаешь вниз, с пустым ведром на конце, а потом ведро с водой уже поднимаешь наверх за ту же жердь.

Одежда на людях весьма бедная. Обуви почти ни у кого нет — только у Ведуна. Оружие тоже только у него — нож. Может есть у каких мужиков что охотой промышляют, но их я вряд ли увижу днём на улице.

Дома кривоватые, заглублённые в землю, но лучше, чем мой. Окон с остеклением конечно нет. Крыши соломенные, двускатные. Заборов высоких нет, зато выставлен частокол вокруг деревни. Это только один двор был вне защитного рубежа, того самого Киравы — видать человек отчаянный. Или не любят его тут.

- Таки дошли без особых проблем. Удивительно! Я думал будет хуже, — и тут же старика бьёт по голове калитка в высоких воротах его двора, куда он намеревался войти.

- Батюшка, ты? Живой?! — с той стороны показалась чёрная круглая морда мужика, с испугом глядевшая на упавшего и ошалело глядящего перед собой деда. — Не зашиб ли? Как же ты так подставился-то?!

Запричитав словно квочка над цыплёнком, огромный пузатый мужичище принялся поднимать своего отца.

- Ох ты ж… догнала всё ж таки… Ладно, паря, будет тебе. Идём в дом, разговор есть! И ты заходи! — тут же обернулся ко мне Ведун, — Посажу тебя к камням, а то ишь разхулиганилась!

И пальцем мне так строго погрозил, вроде как старики в деревне у нас делали, когда я сильно баловалась на улице. Я аж по бабушке и её дому заскучала…. Но виду не подала, вошла внутрь самого богатого подворья в деревне спокойно и уверенно.

Что же меня ждёт впереди на пару с моим проклятьем? Эх, не сгинуть бы только среди всей этой дремучей древности… Но про магию было бы ой как интересно узнать!

Конвой местного земельного лорда, или даже охранителя — так будет правильней, пришёл в деревню ближе к закату и меня почти не задерживаясь вывели за пределы двора.

Просидела я несколько часов пусть и на улице, однако под навесом, в окружении каких-то камней-оберегов, где было выбито множество рун-иероглифов непонятного мне значения. И не просто выбитых, но ещё и заполненных расплавленным металлом, напоминающим по цвету серебро — видимо для лучшего эффекта. Либо, что не маловероятно, именно наличие серебра в рунах и позволяло наделить эти камни какой-то силой. Во всяком случае пока я была меж этих четырёх камней ни одного несчастья с окружающими не произошло.