— Так, ты должно быть Тана? — я приветствую девушку и снимаю толстовку.

— Это я, — она усмехается. — Поможешь мне сегодня?

— Да, мэм. Я Мэтт. — Я прерываюсь, пока она проверяет удостоверения личности и дает сдачу двум девушкам студенческого возраста. — Зиг сказал, что ты можешь рассказать мне все правила.

— Когда-нибудь работал охранником?

— Нет.

Она быстро осматривает мое тело, оценивая.

— Ты выглядишь как человек, который может справиться с пьяницами.

— Я справлюсь. О, и я посчитал, сколько внутри человек. Там около ста двадцати. Плюс-минус несколько.

Ее улыбка становится шире, когда она усмехается:

— Зиг попросил тебя сделать это? — Она продолжает, когда я киваю: — Да, я тоже веду подсчет. Я бы сказала сто пятнадцать, но хорошо, что ты округлил. Мне нравится.

— Спасибо.

Она смотрит на телефон прямо перед тем, как дверь открывается, и впускает внутрь группу двадцатилетних и вечернюю прохладу.

— Будь готов к тому, что начнется сумасшествие, Мэтт. Ночь только началась, но уже набирает обороты.

Тана не преувеличивала. Бар с каждым часом становится все более многолюдным, шумным и хаотичным. Я не могу видеть девушку-зомби со своего места, но я надеюсь, что она останется допоздна, или у нее появится причина подойти к двери, кроме той, что она решит уйти. Хотя я знаю, что она не хочет иметь со мной ничего общего, и теперь не могу не желать этого.

Незадолго до десяти, в то время как группа играет популярную песню, и почти все в баре подпевают, мое желание исполняется. Ее длинные ноги, яркий макияж и рисунки на теле, хоть и начавшие размываться, представляют для меня опасность, когда она приближается к двери. Ее бедра двигаются в такт песне.

Ее взгляд направлен на телефон, экран подсвечивает огонь в ее глазах, и оставляет мне возможность смотреть так долго, как я хочу. Она прекрасна. Сочные изгибы. Стройные ноги. Но больше, чем ее горячее тело, мое внимание крадет ее дерзкая уверенность движений. Не только мое, но и всех остальных одиноких, разгоряченных мужчин в помещении.

Ее внимание — как будто она чувствует мой взгляд — перемещается вверх, прежде чем она доходит до двери. Наши глаза встречаются, и она хмурится.

— О, снова ты.

— Ага. Я. Снова. Вернулся на работу. А ты тут зачем? Захотела еще раз увидеть меня? — Я пытаюсь пошутить, но ее рука тянется к бедру.

— Я думала, этот день не может стать хуже, но, видимо, ошиблась. Быть объектом твоих идиотских подкатов дважды за день — вишенка на моем пресловутом торте из ада.

— Ай. Это было совсем не мило, особенно от такой милашки.

— Хорошо. Потому что я не милашка. — Она бледнеет перед угрозой. — И если тебе не нужны проблемы, ты никогда больше не назовешь меня милашкой.

Я не могу сдержать смех, который начал зарождаться внутри меня. Мысль о том, что эта женщина пытается затеять со мной драку, — самая забавная за весь день. Хотя, часть меня думает, что у нее не было бы никаких угрызений совести, если бы она попыталась.

— Так, у тебя есть чувство юмора или оно сломано?

— Ты какой-то слишком радостный для человека, которого понизили от бармена до вышибалы.

— Это грустно.

— Слушай, ты можешь прекратить разговаривать? Ты превращаешь и так плохой день в просто отвратительный.

— Почему ты такая мрачная? Не нашла никого достойного, чтобы полакомиться им? Или так расстроена, что Крис Эванс ниже в реальной жизни?

Я поддразниваю ее, пытаясь заставить улыбнуться, поскольку наконец-то догадался, почему она одета, как поедающий человеческую плоть зомби. Большой съезд зануд, Комик Кон или как его там, проводится в Стивенсон Центре каждый год. И бар Зига так близко, что можно пешком дойти. Я не видел никакой рекламы в городе, но и не особо обращал внимания. Я догадался только в тот момент, когда сел на поезд домой.

Ее пристальный взгляд скользит по мне в течение короткой секунды, неодобрение явно читается в ее взгляде.

— Я вообще не понимаю, как связаны эти две варианта между собой?

— Я просто предположил… — Но она убегает, прежде чем я договариваю.

— Джаред! — кричит она и кидается в распростертые объятия мужчины, вошедшего в бар.

— Мой котенок! — Мужчина с синими волосами крепко обнимает девушку, пока она не сползает по его телу, и ее ноги не касаются деревянных половиц. — Ты пьяная, — говорит он многозначительно, его брови поднимаются вместе с тем, как губы растягиваются в ухмылке.

Она хихикает, сжимая указательный и большой пальцы вместе перед своим лицом.

— Совсем немножечко.

— О, боже! — мужчина смеется. — Я никогда не слышал, чтобы ты использовала слово «немножечко» для описания чего-либо. Ты, должно быть, в стельку пьяна.

— Все это только для того, чтобы сделать худший день моей жизни лучше. — Она вытягивает надутые губы.

Раздражение пожирает меня изнутри, когда парень обнимает ее за талию и притягивает ближе, а она наклоняется к нему. Я не знаю ее. Она не со мной. Я никогда не видел ее до этого, но, наверное, надеялся, что она свободна и доступна. Мужчина тащит ее дальше в бар и, подмигнув, проходит мимо. Этот взгляд я не понимаю. Больше флиртующий, чем ревнующий. Странно.

— Мэтт, поможешь мне? — губы Таны изгибаются в улыбке. Двери распахнуты, и в них толпится больше дюжины новых посетителей.

— Прости, — я извиняюсь, пока зомби-девушка исчезает, снова совсем незаинтересованная. Нет времени мечтать и желать то, что я не могу иметь. Качая головой, сосредотачиваюсь на текущей задаче и заработке достаточной суммы денег, чтобы поддерживаться на плаву.

Миа

— Срань господня! Это все тот же утренний красавчик. Пожалуйста, скажи, что ты затащила его в туалет, чтобы поразвлечься с ним.

Голос Джареда возвышается над толпой и проникает мне в ухо. Мне так и хочется оглянуться и посмотреть на так называемого красавчика. Скорее всего, он следит за нами своим безбожным взглядом. В этих глазах такая глубина, что можно простить все недостатки характера.

Я выдерживаю взгляд лучшего друга, поднимаю бровь, потому что… серьезно? Он ведь прекрасно знает, что я не трахаюсь с незнакомцами в туалете. Черт, да я вообще почти ни с кем не трахаюсь в последнее время.

Джаред закатывает глаза.

— Окей, хорошо. Я знаю, ты этого не делала. Но хотя бы получила его номер?

— Я даже не сказала ему свое имя.

Я тепло улыбаюсь ему и хватаю его за локоть, чтобы потянуть за собой. Мы протискиваемся к барной стойке, и я перегибаюсь через нее, показывая значительную часть декольте, чтобы привлечь внимание занятого бармена, и заказываю два виски.

— Боже, Миа! Расслабься! Живи свою жизнь! Живем лишь раз и все такое.

Джаред продолжает болтать, но у него не получится обвинить меня в чем-то. Не после того, как я пережила этот ужасный день.

— Я пыталась! Ты был там! Ты был свидетелем моего грандиозного провала. Я как будто снова вернулась в старшую школу, где меня выбирали последней во время вышибал. Но в этот раз я не была даже последней, меня не выбрали вообще.

Хмурый взгляд Джареда портит его обычно привлекательные черты лица, и он целует меня в щеку.

— Ты была здесь весь день, котенок?

— Ты имеешь в виду, топила ли я свои беды в бутылке Джека, пока ты, Рэй и эта девка Вайолет осуществляли мечту всей моей жизни? Потому что да. Да, я здесь была. — Бармен ставит наши стаканы на стойку, и я киваю, когда он спрашивает, хочу ли я добавить их в свой счет. Я передаю один стакан Джареду. — Давай, садись. Я тут завела друзей.

— Они натуралы? — выкрикивает он.

— Педик.

Клянусь, я слышу, как кто-то выплевывает это слово, и поворачиваю голову, чтобы найти того, кто это сделал. Никто не встречается со мной взглядом, так что я качаю головой и веду Джареда назад в боковую кабинку, которую я захватила еще несколько часов назад до того, как в этом месте стало так много людей.