45. После дождя Гром отгремел, прошла гроза, И в выси светло-голубой Прозрачней смотрят небеса, И на смочённой мостовой Всё громче грохот колеса. Открыты окна по домам; Весенний воздух свеж и чист; Куда ни взглянешь, тут и там Блестит дождем омытый лист. 1868 46. «Засветилась вдали, загорелась заря...» Засветилась вдали, загорелась заря, — Яркр пышет она, разливается; В поле грустная песня звенит косаря; Над заливом тростник колыхается. От дерев и кустов полем тени ползут, Полем тени ползут и сливаются; В темном небе, вверху, поглядишь — там и тут Звезды яркие в мгле загораются. 1868 47. «От деревьев тени...» От деревьев тени На луга легли; Пронеслись над лесом С криком журавли. Ветер перелетный Ходит в тростнике... Плачет колокольчик Где-то вдалеке... Где ты в это время, Друг далекий мой? Спишь ли на ночлеге Иль бредешь с сумой? Пожалей о друге В дальней стороне И в тиши вечерней Вспомни обо мне! Я один, и не с кем Слова мне сказать; Некому печаль мне, Горе передать. 1868 48. Несчастный Где ты, буйная, друг, голова, Бесталанная, горькая доля? Где ты? Рубишь ли в роще дрова Или ходишь с сохой среди поля? — Не рублю я дрова, друг ты мой, Не хожу и с сохою по полю; Я в остроге сижу за стеной, Загуби свою вольную волю! У меня ли жена молода И красивая баба собою, Да случилась такая беда: Повстречался наш мельник с женою. И ему приглянулась она — Мысль нечистая в душу запала; Овладел им, знать, сам сатана, Что и жизнь немила ему стала. Дарить глупую бабу он стал Да ухаживать начал за нею. До тех пор я сносил и молчал, Пока раз не застал его с нею. Сам глазами свой видя позор, Не стерпел я — душа закипела, Я схватил из-под лавки топор... И лежат предо мною два тела... Сам пошел я с повинной к судьям, Рассказал им всю правду святую, И в тюрьме дал я волю слезам, И проплакал всю ночь я глухую... Хоть скорей бы решили меня! Заковали б в тяжелые цени, И понес свое горе бы я Чрез широкие, вольные степи — Далеко! Добредешь лишь едва, Ждет меня там навеки неволя... Пропадай ты, моя голова, Бесталанная, горькая доля! <1869> 49. Разгул
Шум и гам в кабаке, Люд честной гуляет; Расходился бедняк, Пляшет, припевает: «Эй, вы, — ну, полно спать! Пей вино со мною! Так и быть, уж тряхну Для друзей мошною! Денег, что ль, с нами нет?.. По рублю на брата! У меня сто рублей Каждая заплата! Не беречь же их стать, — Наживешь заботу; Надавали мне их За мою работу. Проживем — наживем: Мышь башку не съела; А кудрями тряхнем — Подавай лишь дела! А помрем — не возьмем Ничего с собою; И без денег дадут Хату под землею. Эх, ты, — ну, становись На ребро, копейка! Прочь поди, берегись Ты, судьба-злодейка! Иль постой! погоди! Выпьем-ка со мною! Говорят, у тебя Счастье-то слугою. Может быть, молодцу Ты и улыбнешься; А не то прочь ступай, — Слез ты не дождешься!» 1867, <1869> 50. «Не проси от меня...» Не проси от меня Светлых песен любви; Грустны песни мои, Как осенние дни! Звуки их — шум дождя, За окном ветра вой; То рыданья души, Стоны груди больной. 1868 или 1869 51. «Помнишь: были годы...» Помнишь: были годы, Годы светлой веры; Верили мы свято И любви и ласке, Верили мы даже Бабушкиной сказке. Но пришли другие — Годы испытаний; В нас убила веру Ложь людей и злоба, Уж любви и ласке Мы не верим оба, — Так, что ради дружбы Сказанное слово Стали мы с тобою Взвешивать и мерить, — Сердце даже правде Отказалось верить. 1868 или 1869 |
