Жестом остановив его поползновения, я заботливо улыбнулась:

— Ты кушай-кушай. А то так мы на пары опоздаем.

И Нейтан действительно сел. Но, судя по округлившимся глазам, не от того, что решил позволить мне самостоятельно налить себе чаю, а от моего заявления.

— Ты… собираешься идти на учебу? — проморгавшись, уточнил Нейтан с таким видом, будто сам своим словам не верил.

— Ну да, — как само собой разумеющееся, кивнула я. — Сегодня же не выходной, если расписание не поменялось, то нам к первой паре, мы еще успеем, если поторопимся.

И пока он приходил в себя, поднялась на ноги и принялась организовывать чай нам обоим. Потому как поторопимся — это не только на словах должно быть.

— Но… Зачем? — продолжал недоумевать парень. — То есть… Это же опасно, милая! Разве оно стоит того, чтобы…

— Не опаснее, чем раньше, золотце мое, — улыбнулась я, усаживаясь на место и расставляя чашки с чаем по местам. — Мне нужно объявиться там хотя бы раз за это время, а то ведь так и отчислить могут.

— Да пусть отчисляют, делов-то! — отмахнулся Нейтан. — Жизнь дороже, а твоя жизнь — бесценна!

— Мой дорогой, — совершенно не воспринимая всерьез его сопротивление, улыбнулась я. — Тебе, может, и не важно, отчислят тебя, и меня заодно, или нет, но я уже несколько лет потратила на то, чтобы получить диплом о высшем образовании, и не собираюсь терять эту возможность сейчас. Да и данная, бессмысленная на твой взгляд, бумажка понадобится мне в будущем для трудоустройства.

— Зачем тебе работать? — удивленно моргнул оборотень. — Я наследник немалого состояния и прекрасно смогу тебя обеспечить.

Я вздохнула. Отпила чаю и, поставив кружку обратно на стол, преспокойно сообщила:

— Я не желаю сидеть на твоей шее, имея возможность зарабатывать самостоятельно.

— Ты бы сидела на моей шее, если бы я зарабатывал на жизнь тяжким трудом, принося домой копейки, а ты тратила бы их на сотую пару ненужных туфель, — нахмурился Нейт. — У моей семьи свой процветающий бизнес, которым меня, пускай и заочно, но учили управлять с детства. Так что не выдумывай ерунды, никуда мы не пойдем.

Пока он вдумчиво знакомил меня со своей точкой зрения, я с удовольствием попивала чай, наблюдая за движениями его ушек. А когда интонационно поставил точку в обсуждении и замолчал, улыбнулась и, склонившись вперед, повторила:

— Поторапливайся. Не хочу опаздывать.

Кошачьи глаза замерцали сильнее. Нейтан посмотрел на меня в упор:

— Нет.

Его голос зазвенел в воздухе проявлением силы Граничного Короля, подчиняющей и неоспоримой. Я на миг замерла, глядя на него почти ошарашенно, потом всепрощающе улыбнулась, поднялась на ноги и, склонившись к нему, чмокнула его в лоб:

— Собирайся.

После чего развернулась и отправилась одеваться. Надо бы еще придумать, что отвечать на вопросы преподавателей о том, где меня носило все это время.

— А вы с Адрианом часом не родственники? — вопросил мне в спину Нейт, и одному его тону я поняла, что уже выиграла этот спор.

К тому моменту, как мы собрались и выбрались из квартиры, Беартис уже стоял на лестничной клетке, опершись поясницей на перила и олицетворяя собой смиренное порицание, как оно есть.

— Я бы вам не советовал, но это бессмысленно, как я погляжу, — вместо приветствия заявил он, и пошел впереди, исхитряясь ступать по гулким ступеням почти неслышно.

— А как ты узнал, ты же больше не можешь читать мои мысли? — тут же уточнила я, шагая следом и ведя Нейта за руку, от греха подальше.

— В отличие от Якоря, Граничный Король может раскрывать передо мной свой разум осознанно, — бесстрастно откликнулся колдун. — Возможно, со временем, при наличии тренировок, ты тоже это сможешь. Если захочешь, чтобы я по-прежнему копался в твоей голове.

Я умолкла, обдумывая его слова. Но закончить хотя бы одну мысль я не успела — с громким топотом нас догнал и, протолкавшись мимо, обогнал Дарэл. Впрочем, убежал он не далеко: встал перед остановившимся Беартисом, перегораживая проход, сложил руки на груди и грозно так поинтересовался:

— А куда это вы все намылились с утра пораньше?

Выглядел он так, будто только что выбрался из постели, и одет, почему-то, во вчерашнюю одежду.

— Учиться, — оптимистично откликнулась я. — И, кстати, доброе утро.

— Какое доброе? Какое учиться? Вы рехнулись что-ли? — возмутился брат. — А ну живо домой, там хотя бы защитные заклинания понатыканы везде, где только можно. Да и где нельзя — тоже понатыканы.

Я вздохнула. Посмотрела на Дара непоколебимо и изрекла:

— Я иду на пары. Со мной Граничный Король, колдун-телепат, а там еще и дракон будет. Что со мной может такого случиться?

— Да толку от того дракона, — фыркнул братишка и вдруг ткнул в сторону Нейта пальцем: — Скажи ей! Ну, ты же можешь. Все это твое «Я повелеваю» и все дела!

— На нее это не действует, — мрачно откликнулся Нейтан. — Она Якорь, я могу остановить ее только силой, и то не факт.

Услышав такое, Дарэл натурально взвыл, глядя в потолок. Не будь он охотником, я бы заподозрила, что он оборотень-волк и сегодня полнолуние.

— Шеридан уповает на Эхо Коронации, — напомнила я. — А с остальными проблемами мы справимся.

— И ты ему веришь? — простонал Дар. — Веришь этому подонку, что он будет ждать и не придет за тобой?

— Может, и придет, — пожала плечами я. — Но в таком случае мне даже более полезно будет быть среди людей — может хоть это его остановит. Ну, или, по крайней мере, ему придется ждать, когда я вернусь домой.

— Среди людей я заранее смогу заметить его приближение и увести ее, — добавил Беартис. — В этом есть смысл.

Дарэл окинул его взглядом, словно только что заметил, после чего вдруг подступил ближе, заглядывая в глаза:

— Если ты потеряешь ее во второй раз, я тебя пристрелю, Светлячок.

— Не потеряю, — пообещал колдун ни капли не дрогнувшим тоном.

И Дар отступил, но вид при этом имел столь мрачный, что казалось, над ним вот-вот организуется грозовое облако. Я, проходя мимо, чмокнула его в щеку:

— Все будет хорошо, братишка.

— Потом не приходи ко мне жаловаться, — угрюмо предупредил он и кивнул Нейтану прежде, чем отправиться обратно наверх.

А я улыбнулась и потащила тяжело вздыхающего оборотня дальше, вслед за уже спустившимся на полтора пролета колдуном. Я заслужила этот день — совершенно обычный, наполненный привычными делами и заботами. И если Шеридан попытается мне его испортить, то после смерти я буду являться ему в кошмарах оставшуюся вечность.

Глава 25

Два дня счастья подходили к концу. За это время я успела узнать, что Адриан — лучший преподаватель в мире, ведь он, как оказалось, не только объяснил мое отсутствие на учебе болезнью, но и притащил мне справку об ОРВИ от знакомого доктора. Так же выяснилось, что умиравший в домике на реке Шеридан — тоже его рук дело. На эту тему химик пытался извиниться, что вообще упустил его, вместо того, чтобы добиться моего возвращения, и мне пришлось убеждать дракона, что все в порядке. Удалось с трудом. После этого своеобразного выяснения отношений, Пепел как бы вскользь поинтересовался, не в курсе ли я, как элисиду удалось сделать так, что он больше не может отследить свою чешую, на что я смогла только развести руками — Шеридан хоть и отличался великоватой для похитителя болтливостью, но этот момент так и не прояснил.

Сами же учебные дни прошли на удивление гладко, я даже исхитрилась не завалить сдачу подоспевшей контрольной, хотя как это получилось, я так и не поняла. Было, конечно, подозрение, что Нейтан просто поймал нужного преподавателя в темном углу и приказал ему поставить мне хорошую отметку. Хотя может и не пришлось ему никого ловить — на людей он сам по себе оказывал весьма странное влияние. Можно было подумать, что сила Граничного Короля распространяется в первую очередь на нелюдей, но людей, как оказалось, это тоже касалось. Возможно, даже сильнее, чем других существ, потому как фактически все встреченные нами люди в той или иной степени реагировали на его присутствие. То есть он и раньше-то вызывал определенный интерес, но теперь словно автоматически становился центром любого общества, в котором появлялся. Стоило ему нахмуриться, как кто-то тут же пытался выяснить, в чем проблема, а окружающие мгновенно прислушивались, дабы знать, не смогут ли они чем помочь. Занимаясь своими делами, люди постоянно на него поглядывали, словно ждали то ли одобрения, то ли разрешения на производимые действия. Даже самые грозные учителя терялись перед ним.