Колдуны остались в гостиной, что-то тихо обсуждая и скользя пальцами по карте города и его окрестностей. Беартис все еще время от времени прикрывал глаза на несколько секунд — телепатически мониторил ближайшую территорию. И в такие моменты между его бровей пролегала складочка. Я так подозреваю, что где-то в глубине души он винил себя в том, что Амелию похитили. Если бы он был в особняке, хозяин дымных волков не прошел бы так легко. Но вслух колдун этого не говорил, потому как тогда ему могли бы привести кучу аргументов против, начиная с «что было — то было» и заканчивая «кто сказал, что ты можешь его почуять?».

Едва мы оказались в кровати, Нейт тут же уложил свою голову мне на грудь, обнимая и тихо мурлыча. Я автоматически начала его гладить, прикрыв глаза и почесывая за ушками. Это его успокоило и дало уснуть. Да и мне это тоже помогло расслабиться, как и его мурчание, работающее как глушитель для плохих мыслей. Оно просто не давало думать, утихомиривая мечущиеся мысли и расшатанные чувства. И, в конце концов, позволяя уснуть.

Отступление 7

Именно в моменты изменения начинаешь задумываться о приоритетах. Хотя, люди не назвали бы происходящее изменением. Люди сказали бы «разрушение» или «проблема».

Тэсс, затормозив на светофоре, нервно забарабанила пальцами по рулю. Видеть Мартэла прежним — подобно рождественскому подарку, но и оставлять ситуацию так нельзя.

— Да что ж за… — девушка проглотила последнее слово, поджала губы.

Служа кому-то понимаешь, что личные предпочтения не значат ровным счетом ничего. Но это если ты действительно служишь. Если действительно хочешь сделать так, чтобы тот, за кем ты идешь, был доволен.

Она снова перебрала пальцами, пуская по окрашенным в черный цвет ногтям отблески фонарей.

В данный момент сильнейшие существа этого города ищут похитителя. Вот уже вторые сутки. И… пустота. Еще денек и будут перепробованы все возможные и невозможные методы. И что тогда?

Энергик не привыкла чувствовать, что бессильна. Она — дочь одного из сильнейших вампиров, которая с рождения несла в себе частичку его силы, с каждым годом становясь все сильнее. Это ощущение власти сохранилось даже при учете того, что она уже не первый год имела статус «простая наемница», скрывая свое происхождение и, по большей части, эту самую силу. Но от того, что никто не знает о короне, корона не исчезает, как говорится. Хотя, конечно, были моменты, когда хотелось гордо вскинуть подбородок и припечатать «Да вы хоть знаете, с кем говорите?!». Особенно когда тот Мартэл, за которым она решила идти, которому решила официально служить, женившись, просто отошел в сторонку, отдав всю власть жене и став милым дяденькой, который просто… любил? Ему не нужна была власть, ощущение контроля, чтобы именно его словом решались судьбы, как то было ранее, и Тэссра никак не могла этого понять. Тогда она почти ушла, почти решила полностью порвать эти связи, исчезнуть, словно ее и не было, и найти другое место, других, кто был бы достоин ее игры в наемника. Не вышло. Амелия оказалась женщиной на удивление хваткой, дерзкой и жесткой. Она перехватывала одну ниточку управления клана за другой, и Тэсс осталась просто понаблюдать, что из этого выйдет. И как-то оно завертелось, сложилось. Рождение маленького котенка, оказавшегося граничником, тот договор, не слишком тайный, но и не очень официальный… То соглашение как-то особо всколыхнуло чувство собственного превосходства в ней, затянуло по самую макушку, как трясина, в мечты о будущем, о бесконечном потоке дивной энергии обещанного ей оборотня. Ради этого стоило терпеть безосновательную строгость Амелии, ее иногда выходящие за рамки поступки, навроде той пощечины или сажания в темницу в официальное наказание. Это все были такие мелочи, что хотелось смеяться. Потом, конечно, выяснилось, что быть центром мира для Нейтана ей не светит, но она уже как-то… привыкла, что ли. К надменной блондинке, к спокойствию Мартэла, к тому, что она — какая-никакая, а часть клана. Могущественного, и обещающего в будущем стать еще более сильным. Достойным ее.

Но в последнее время она слишком часто оказывалась совершенно бессильной.

— Бесит.

Невозможность решить проблему раздражала и выводила из себя, заставляя ее метаться по городу, вгрызаться в потенциальных «свидетелей» едва ли не зубами, и все больше понимать, что вся та сила, что у нее есть — ничто.

Свет светофора сменился на зеленый, позволяя утопить педаль газа в пол.

— Бесит.

Когда будут перепробованы все методы, что тогда останется?

«Вопрос не в том, что тогда останется, а в том, станешь ли ты это делать. Пойдешь ли ты на это, Тэссрадари?»

Девушка поджала губы и снова вжала педаль газа в пол.

Внутренний голос исхитрялся выбесить сильнее, чем окружающий мир. Может потому, что всегда называл ее полным именем, а может потому, что являлся частью ее самой, и от него ни сбежать, ни убить. Но скорее всего потому, что задавал нужные вопросы.

Насколько она на самом деле предана клану Блэкэт? На что она готова ради них? Ради Мартэла, ради Нейтана, Амелии? Готова ли она сделать для них больше, чем умереть? Вот в чем заключался главный вопрос.

Тэсс выкрутила руль, заставляя машину без торможения развернуться на девяносто градусов и снова заставила авто буквально лететь над асфальтом, словно это могло помочь сбежать от решения.

Впрочем, изначально проблема была в том, что она вообще встала перед этим выбором. Энергикам не свойственно беспокоиться о других. Даже задумываться над тем, чтобы побеспокоиться. И то, что она сейчас действительно думает, как поступить было… странно. Неправильно. Не…

— Только в крайнем случае. В самом крайнем. Наикрайнейшем! — злобное шипение сквозь стиснутые зубы.

И новая попытка поехать еще быстрее.

Хоть это и было совершенно бессмысленно. Она проиграла уже тем, что допустила вероятность выбора «за».

Машина остановилась в клубах дыма, оглашая улицу диким визгом шин.

— Неужели?

Энергик прижала руку к груди, испуганно глядя в пустоту. Неожиданное предположение, простая догадка, вселяющая Страх.

— Неужели я опоздала?

«Иногда дракону достаточно просто контактировать. Иногда достаточно просто быть рядом, в поле зрения. Просто говорить, просто касаться…» — слова, эхом зазвучавшие в голове, заставили ее руки дрожать.

«И энергик становится его рабом».

— Он же обещал…

Но кто сказал, что его слова не были пропитаны ложью? Усыпить бдительность, втереться в доверие… Разве не так это работает?

— Но… зачем?

Выражение страха на ее лице сменилось смехом. Слегка истеричным, но смехом. Кажется, из этого лабиринта был только один выход.

Девушка, все еще подрагивающими руками, достала телефон и вручную набрала номер, пытаясь подавить смех.

«Надо же, я была уверена, что лучше умру, чем снова…»

— Алло? — голос в трубке был бесцветным, и, кажется, чем-то недовольным.

— Привет, пап, — Тэссрадари прикрыла глаза и коснулась затылком подголовника. — Давно не говорили.

***

Ночной город сиял огнями фонарей и окон. Вдали отсвечивала алым вышка, слева голубым светом была подсвечена небольшая церковь. С высоты все эти огни было видно особо хорошо, можно было просто любоваться всем этим сиянием в темноте.

Можно было бы. Если бы не непонятная тварь, причиняющая столько беспокойства, что даже на огни спокойно не посмотришь.

Дарэл Эшворд задумчиво провел рукой по волосам, невольно хмыкнул. Так происходило каждый раз, когда он ощущал, насколько они теперь короткие. Удивительно, но он до сих пор к этому не привык. Хотя прошло уже довольно много времени с решения сменить имидж. И еще больше — с момента, как он узнал, что большая часть сказок сказками не является. А ведь казалось бы, к такой новости сложнее привыкнуть, чем к новой стрижке. Но вот оно так. Наверное, дело в крови. В том, что в охотниках генетически заложена вера в истину. И желание убивать порождения ночи. «Любое сверхъестественное существо, причиняющее вред человеку». Вот так будет правильнее. Нет, кровь будет требовать убивать любого, но охотник не должен так поступать. Потому что есть Кодекс и есть… мораль? Мастер назвал это «человечность».