Литмир - Электронная Библиотека

— Я еще скажу тебе то, что хочу сказать.

— Интересно.

Огромных усилий стоило не заснуть и не упасть прямо на жаровню, неудобно все-таки, ведь он разговаривает со мной.

Ты знаешь горы Медулас-де-Кареседо?

— Конечно.

Откуда тебе их знать, проезжал, наверно, мимо или ездил на экскурсию, если когда-нибудь снова попадешь туда, обрати внимание на голые вершины красного цвета, на них ничего не растет, результаты воздействия человека на природу, это сделали римляне, вернее, их рабы, как ты думаешь, почему горы красные? это кровь погибших рабов окрасила землю, считается, что здесь работали шестьдесят тысяч рабов, можешь себе представить, что это такое? население целого города в поисках золота, римский естествоиспытатель Плиний-старший, живший в I веке нашей эры и написавший книгу «Naturales Hispaniae», что значит «Природа Испании», не пугайся, ее я тебе не дам, потому что такой ценной книги у меня нет, утверждает, что здесь было промыто триста миллионов тонн земли, они добывали что-то около пяти граммов золота на тонну промытой породы, приблизительно двадцать тысяч фунтов в год. Большая часть золота поступала в Рим из Испании, в горах было столько скважин, что они стали похожи на швейцарский сыр, в скважины закачивалась вода под давлением, ее подводили издалека, неплохо работала инженерная мысль? горные и гидравлические сооружения, все честь по чести, римляне — это немцы той эпохи; значит, так, они качали воду, горы рушились, Плиний описывает эти обвалы — «ruina montium», представляешь себе грохот? а сколько людей погибло? заметь, они промывали не речной песок, а горную породу, в голове не укладывается, причем не одну и не две горы, а целую цепь гор в провинции Бьерсо, как ты думаешь, должно было что-то остаться после римлян? я думаю, что да, еще остались где-то золотые жилы, золото всегда было тайной Бьерсо.

— Будь здесь золото, кто-нибудь уже нашел бы его.

— Ищут то, что хорошо спрятано, но то, что лежит на виду, никто не замечает.

— Я, кажется, обладаю особым даром видения.

— Которым тебя наградила Эндина Колдунья?

— Да.

— Не говори глупостей, Аусенсио, а то я в тебе разочаруюсь, хватит уже об этом. Помни свое обещание.

— Обещание?

— Я открою тебе тайну золота, впрочем, какая это тайна, но ты оставишь в покое Ольвидо.

В этот момент я, кажется, заснул.

— Почему вы не откроете тайну Хелону? Он ваш сын, ему по праву принадлежат ваши тайны.

— Если следовать принципам просвещенного деспотизма, тайной должен владеть лишь тот, кто этого достоин. К сожалению, он не подходит для такого дела, все загубит.

Я перестал бороться со сном, потому что предпочел не продолжать разговор, принимавший опасный оборот, не помню, что мне снилось, но то, что рассказала утром Нисе, действительно походило на сон, солнце стояло уже высоко, когда она принесла мне шикарный завтрак — шоколад и пончики, «это надо отпраздновать». Ну прямо иллюзионист какой-то, честное слово, представляю себе лицо налогового инспектора, когда они сняли печать с бочки, чтобы конфисковать вольфрам, не выпьете ли стаканчик вина? в бочке было белое вино, не бог весть какое, не последнего урожая, и тем не менее вино с виноградников дона Анхеля, как ему удалось это сделать? никаких объяснений, ни слова о фокусах иллюзиониста или опытного алхимика, просто, прежде чем отправиться на свою ежедневную утреннюю прогулку, он небрежно бросил ошеломленным домочадцам:

— Я не мог допустить, чтобы на фамилию Сернандес нала тень подозрения, раз я сказал, что в бочке вино, значит, там вино.

12

Рудники, принадлежавшие немцам, находились прямо над деревней Касайо, один на всю округу каменный дом, да к тому же с электричеством: контора, рудный склад, ремонтные мастерские. Гельмут Монсен сидел в своем кабинете, вернее, временном кабинете, долго он здесь не задержится, и предавался размышлениям в духе геополитики. Это не контора, а Храм Божий, говорили аборигены, единственное, в чем они не ошибаются, его логарифмический ум никак не мог смириться со свойственной им неточностью: вы с ними договариваетесь на одиннадцать часов во вторник, можете биться об заклад, что встреча состоится, но только не в одиннадцать и не в этот вторник, надо внести поправку в кадастровую карту, если наши замеры правильны, а они но могут быть неправильными, потому что их делали мы, то надо исправить 2090 метров на 2087 метров, у них какая-то мания округлять цифры, только и знают «к вашим услугам, сеньор Монсен», еще больше им нравится путать понятия, неточность возведена в этой стране в ранг искусства, например, где он сейчас находится? в Кастилии? нет; в Галисии? нет; это, видите ли, Бьерсо, до сих пор продолжаются споры вокруг несуществующих пограничных знаков: здесь начинается территория провинции Оренсе, нет, здесь еще территория провинции Леон, его математический ум страдал от такого множества неточностей и ошибок, взять хотя бы название рудников, еще до его приезда их окрестили «Эль-Эхе», как это можно было допустить, «эль-эхе» по-испански «ось», рудники стран оси, так и зарегистрировали предприятие под столь прозрачным названием, более того, даже горы, в которых ведется добыча, стали называться по аналогии Эль-Эхе, кому могла прийти в голову такая вздорная мысль? в данном случае меньше всего нужна реклама, но дело сделано. Патриотизм Монсена страдал оттого, что в столь трудные для родины времена он вынужден сидеть в этой дыре, в других широтах он бы принес больше пользы, но что делать? вольфрам должен бесперебойно поступать на подземный завод в Нордхаузене, лично он несет ответственность за добычу металла на западе Иберийского полуострова, новое месторождение на горе Сео тоже входит в его зону, работа тонкая, требует ловкости и даже мастерства, союзники из кожи вон лезут, чтобы скупить вольфрам, пренебрегая даже идеологическими расхождениями с существующим режимом. Доходы предприятия страдают от потерь руды на разных этапах производственного процесса: кое-что теряется в забое, осыпается при транспортировке в вагонетках, выветривается в рудодробилке, утекает из промывочной машины, но главное, конечно, — рекуперационный стол, где из руды извлекается металл, вот где собака зарыта, на складе никакого риска, все мешки опечатаны, охрана надежная, риску подвергаются только воры, он отдал приказ стрелять и убивать, точнее, не просто стрелять, но и попасть в любого, кто попытается проникнуть на склад, сущность приказа остается неизменной, только звучит не так страшно. Полностью контролировать положение можно только увязав между собой борьбу с потерями и контроль над скупкой ворованного вольфрама, не исключено, что это даст хорошие результаты, он спросил Шнойбера:

— Нашел подходящего человека?

— Кажется, да.

Фридрих Шнойбер, главный инженер рудников, смотрел из окна на творение рук своих, сейчас здесь работают двести человек, а ведь он построил предприятие буквально на пустом месте, подвести воду из Собрадело, соорудить парогенераторную силовую установку, использовав старый паровоз, брошенный на станции Рэнфэ, для местных условий это просто чудо техники, мы находимся в Кабреро, время от времени приходилось напоминать об этом начальству, сидящему в Мадриде.

— Кто же это, если не секрет?

— Ахилл.

— Ты ему намекнул?

— Просто нажал и все, у нас мало времени.

Из окна конторы, стоящей на небольшой горке, хорошо просматривался весь участок, Фридрих гордился своим детищем, у самого края расположены рекуперационные столы, работа сдельная, здесь и происходит утечка вольфрама, трудно ли вынести горсть песка в ботинке, берете, портсигаре, кисете? Акилес разговаривал с одним из самых ненадежных рабочих, совсем коротышкой, от горшка два вершка, по прозвищу Великан.

— Нравятся мне ваши места, Великан, а тебе?

— Мне тоже, кто не любит родные места?

— Есть такие подонки.

Акилес задумчиво смотрел на открывавшийся пейзаж, холмы покрыты розовыми цветами вереска и желтыми дрока, суровая земля, продуваемый ветром воздух прозрачен, вдалеке парят хищные птицы, на расстоянии не отличишь ястреба от коршуна или сокола от орла, ему нравилась эта земля, в реках водится кардинальская форель, только здесь еще можно встретить коноплянку, неподалеку берет начало река Кабрера, несущая свои воды вниз по скалам к Леону, а возле Бьерсо закручивается причудливыми кольцами река Силь, похожая на свернувшуюся змею, здесь можно жить и можно заработать на жизнь, именно этим он и занимается.

24
{"b":"816018","o":1}