— Не так сильно, да?

— Угум, — поджав губы выдавил Комен.

Мальчик снова легко подпрыгнул и аккуратно приземлился, вызвав лёгкую рябь и круги на воде. Комен показал пальцем на неподвижный камень, проявившийся под неспокойной водой:

— Вижу! Вон ещё такая же! И ещё!

— А вот четвертая! — обрадовался Матеус.

— Теперь нам надо понять сколько ещё таких же камней мы не подняли. Начнём с того края, Мат, иди туда и аккуратно, шаг за шагом, прощупывай почву. Или воду, как угодного.

Уже через несколько минут тринадцатилетний маг под руководством бледнолицего пришельца выудили большинство платформ. Чем больше странных зависших камней поднимались, тем отчётливее они становились видны. Изнутри каждого такого прямоугольника появилось еле уловимое свечение.

— Они светятся! — радостно констатировал мальчик.

— Это похоже на букву или иероглиф… — Комен так и стоял на одной из платформ потирая недельную щетину на подбородке. — У вас есть в письменности что-то похожее?

— Неа, — Матеус, продолжая тщательно прощупывать каждый сантиметр водоёма, семенил мерными шагами и время от времени показывал жестом, что очередная платформа под его ногами осталась неподвижна. — Узор простой и совсем не похож на иероглиф. Такими в деревне дома украшают.

— У твоей бабушки были узоры на сваях. Ты помнишь, как он рисуется?

— Да что там помнить? Две полоски по бокам, потом два уголка… — маленький маг в три прыжка отрисовал на воде недостающие элементы. — И полоска в центре!

Финальным кульбитом мальчик приземлился ровно перед Коменом и незамысловатый узор оказался закончен. Пещеру заполнил глухой гул, будто сквозняк вдруг проник прямиком в недра земли. Кулон на шее Матеуса без остановки вибрировал и, казалось, парил в воздухе недалеко от груди мальчика. Оба приключенца взглянули на кубик и заметили, что на нём горит точно такой же узор, как и под ними. Переглянувшись, они стали взглядом искать источник звука. Беглый осмотр далёкого потолка и грибных джунглей новостей не принесли. Светлячки сбились в стаю и массивным комом света метались от одной стены к другой.

Гул нарастал, а вместе с ним и напряжение. Альбос робко стёр со лба капельки пота. Матеус же с открытым ртом следил за светлячками, исполняющими завораживающие виражи. В один момент свет будто отключили. Пещеру наполнил тонкий, почти девичий визг, закончившийся громким всплеском. Единственными источниками света оказались мягко переливающаяся дверная арка и светящийся амулет мага.

— Мат, т-ты в порядке? — слова дрожали вместе с зубами. Альбосу показалось, что воздух вокруг за мгновение заметно похолодал. Каменные створки пришли в движение и мерными толчками открывались всё шире.

— Не я же визжал как жестоклюй в брачный период, — Матеус расхохотался, взявшись за живот. — О, дверь открылась! Вперёд, утопленник!

Ребята сделали несколько гребков руками чтобы подплыть поближе, когда из арки донеслись странные звуки:

— Как будто деревянные игрушки бьются друг о друга, — сказал Матеус.

Комен рукой преградил ему путь:

— Или сотни работников учётной палаты считают на счётах. Что-то здесь не так, нужно отойти.

За несколько секунд, пока пара исследователей колебались, из двери стали выпадать кубики. Деревянные резные амулеты, точно такие же как у Матеуса на шее. Сначала по одному, а после сотни, а может и тысячи вибрирующих кубиков лавиной высыпались из арки вспенивая воду и наполняя окружающее пространство монотонным жужжанием.

Все нутро Комена кричало что нужно бежать и прятаться. Они с маленьким магом были достаточно близко, чтобы их накрыло лавиной резных сувениров, но этого не произошло. Повинуясь чужой воле, гудящие кубики зависали вокруг амулета Матеуса образуя подобие лифта. На таких устройствах шахтёры Чакра спускались в недра острова Ильдраир для добычи драгоценных минералов. Собравшись кубы плавно подняли ребят из воды и понесли наверх.

— За дверью не выход, а всего лишь хранилище, — выдохнул альбос.

— Можно сделать амулеты всем в деревне! — обрадованный Матеус скакал по волшебному лифту показывая пальцем наверх. — Что там, как думаешь?

Только сейчас пришелец понял, что из-за зеркальной поверхности грота и яркого света не замечал в потолке дыру. Платформа из неизвестного материала двигалась наверх. В сознании Комена что-то кольнуло. Тревога окутала его на мгновение скользнув по спине бодрящим холодком.

— Дежавю.

— А? — переспросил Матеус.

— Подобное уже случалось со мной… Фигура в мантии оказался прав во всём. Это точно был не сон.

— Ох уж эти твои словечки, Комен. Ты странный. Со мной ещё никогда ничего подобного не случалось, это точно. Бабушка сказала мне, что ты не тот, за кого ты себя выдаешь. Сказала не доверять тебе. Но я не могу делать это по приказу. Мама, умирая сказала мне: "Слушай сердце, сынок". Это были её последние слова, — речь мальчика была тихой и ровной. — Сердце подсказывает мне, что ты хороший. Скажи, только честно, кто ты?

Взгляд парня заметался. Вопрос сбил его с толку. Инстинктивно он замотал головой в поисках ответа, закрыл глаза и обратился к чувствам внутри. Движение вверх слегка кружило голову. Но это не впервой.

Вспышка. Вдруг перед глазами возникли облака. Платформа из мезурита. Ритуал рождения. Спасение Ионии. Он и ещё восьмёрка героев движутся наверх к Ион Солу. Бесстрашные воины, готовые в любой момент защитить жителей Ильдраира. Вот кто он. Всегда им был, просто забыл.

Комен выдохнул:

— Я — избранный…

«Гибок герой и порою небрежен,

В профиль красив и толпою любим,

С врагами суров, а с избранницей нежен.

Молча грустит, оставаясь один»

Из сказаний «Об охотнике за грозами»

Троица друзей после занятий лазали по пологим крышам каменных домиков в бедном районе Чакра. Чем дальше друзья уходили вглубь ущелья, тем меньше света проникало туда. И тем чаще встречались валяющиеся прямо на земле, под тонкими навесами, тощие тела. Укрытые лишь обрывком ткани стонущие живые скелеты обнажали свои печати. Даже в темноте их блёклый свет был еле заметен. Увидев одного такого беднягу Комен, смеявшийся над безобидной шуткой, замолчал и окликнул друзей:

— Ребят, давайте вернёмся, мне мама не разрешает здесь играть.

— Да ну-у! Мы почти дошли до шахты, ещё немного и пойдем обратно. Никто не узнает, что мы здесь были! — ответил ему храбрый Кас.

— Комен, ты что, боишься? — сложив руки на груди вызывающе сказала Найра. С короткими рыжими волосами она была больше похожа на мальчика. Картину дополняли синяки на руках, ссадины на голени и ободранное колено.

— Не-е-ет, я не боюсь, просто мне уже надо домой…

— Так-так, это же наш любимчик плакса Комен и его бедняги дружки. Хе-хе, — ломающийся сиплый мальчишеский голос послышался снизу у крыши, на которой стояли друзья.

— А ну-ка дайте-ка поближе вас разглядеть! — хулиган повис на навесе рядом. Еще несколько секунд и он доберётся до Комена.

— Это Некрас! Бежим! — Крикнул Кас и показал в сторону ущелья. Троица припустила по крышам не разбирая дороги, перепрыгивая мансарды и сбивая с верёвок сохнущую одежду и грязные влажные тряпки.

В прошлый раз, когда хулиганам Некрасу и Волоту вдруг захотелось самоутвердиться, они отрезали Найре косу почти по затылок. Не было ничего удивительного, что на этот раз она неслась впереди мальчишек, не замечая препятствий. Кас также, без труда, огибал углы и буквально взлетал на мелкие крыши, чего нельзя было сказать о Комене. Мальчик часто болел в детстве, а у матери не было ни гроша на лечение. От того он был меньше и слабее ровесников. Ему помогали, закрывая глаза на нищету, лишь в честь памяти о его отце, герое Ильдраира и всей Ионии. Уже через пару минут погони у мальчика началась одышка и он отстал. В надежде спрятаться от преследователей он, выплёвывая лёгкие, сошёл с трассы из прочных каменных крыш.