Лёжа на кровати, парень обдумывал произошедшее: «Грот Уты, Ласкента, архимаг, кубик. Многовато событий для одного дня». Комен чувствовал, что не хочет вставать с кровати, поэтому просто перевернулся на левый бок, к стене. Левая рука лежала прямо перед лицом. Печать Комена почти незаметно пульсировала бледно-голубым цветом, практически неразличимым в дневном свете. Воображение альбоса тут же нарисовало вчерашнюю картину с исчезнувшим гемом:
— Так вот куда ты делся! — подумал он. — Нужно будет где-то раздобыть ещё камней, может восполнив энергию в печати я верну память?
Молодой альбос не знал с чего подступиться к решению упавшей на его плечи проблемы. Всю жизнь парень делал так, как требовало общество, мать, учителя. Ещё малышом он строил маленькие домики из песка глядя на каменный улей в ущелье. Повзрослев, он пошел изучать минералы, а не военное дело, потому что его мать решила, что война между государствами Ионии больше никогда не повторится. Впрочем, маленькому Комену добыча ископаемых минералов тоже казалась престижной работой, о трудностях её он не задумывался.
Изучая всё, что связано с минералами парень познакомился со своими лучшими друзьями, но была и обратная сторона.
«Тля пергаментная» — всплыло в памяти одно из самых частых обзывательств. Лица обидчиков отчётливо маячил перед глазами. У Комена кольнуло в затылке, он поморщился от боли. Что-то важное было связано с этими лицами.
— Найра… Фигура из сна сказал, что она беспокоилась обо мне…
В воображении парня возникла рыжая коса и веснушки. Улыбнувшись Комен встал с кровати и направился к выходу.
Глава 9. Меритас. Через тернии
«Главный принцип — не дурачить самого себя.
А себя как раз легче всего одурачить»
Ричард Фейнман
Путники двигались сквозь бурелом очень медленно. Прошло уже двое суток с момента побега, а Меритас всё ещё вёл себя как на курорте. Уоррен по началу язвил на любое его желание, но потом ему даже понравилось местами подыгрывать избалованному лорду. В глубине души капитан не завидовал его судьбе. Тем более, что весельчаку оставалось не долго. Ещё пара дней пешего хода до монастыря, а там сколько Сол даст.
Молодой лорд никак не воспринимал и не реагировал на сарказм, а в большинстве случаев чувствуя излишнее напряжение Уоррена успокаивал того шутками и непробиваемым оптимизмом. Начальник гарнизона стоически переносил тяжбы пешей прогулки по лесу, ведь коня пришлось отдать уставшему Меритасу. Живность попадалась не часто и из пищи довольствоваться приходилось лишь остатками ягод с объеденных кустов. Однажды путники набрели на кладку перепелиных яиц, что оказалось весьма кстати. Пожарить их было не на чем и парни выпили их сырыми.
Всё дорогу Мерик вальяжно сидел в седле изображая умирающего лебедя и редко слезал с лошади. Только если поваленное дерево на пути преграждало дорогу и просто перешагнуть не представлялось возможным. В очередной раз, помогая Меритасу залезть на коня, Уоррен увидел несколько затянувшихся ран на плечах и голове:
— Сурво тебя неслабо приложил, но кожа уже затянулась. Я впервые вижу такую скорость заживления…
— Этому меня тоже учили, но без особых акцентов. Воды в сарае было предостаточно, но что-то с ней не так. Солёная что ли?
— Обычная, из колодца. Причём тут вода? — капитан ещё не принял мысль, что идёт бок о бок с настоящим еретическим магом, ведь он был, казалось, обычным молодым парнем, как и сам Уоррен. Интерес разгорался с каждым новым упоминанием о чём-то сверхъестественном.
— Эх, деревня! Как лечиться-то собрался? Ты хоть знаешь, что на восемьдесят процентов состоишь из воды?
— Кажется читал об этом.
— Ого! Ты даже читать умеешь. Неплохо для вояки.
— Так, что там с водой?
— Это очень сложная наука. Маги воды изучают строение организма и разных тканей, например мышц. Если правильно понимать её природу, то можно с помощью воды и энергии заставить кожу регенерировать.
— Энергии? — подняв бровь спросил капитан, но Меритас продолжал:
— Понимаешь, тебе сложно будет это осознать, но всё что нас окружает — состоит из невидимых шариков.
— Невидимых?
— Ну они вообще-то видимы, просто очень маленькие, — задумчиво глядя куда-то вверх сказал Мерик.
— И что?
— Ну так вот! Энергия воздействует не на саму воду или кожу. Она взаимодействует с шариками! Шарики в воде самые простые, в земле сложнее. А огонь, воздух и молния — отдельная очень сложная тема, тебе не понять, — высоко задрав нос Мерик закрыл глаза чувствуя собственное превосходство над собеседником.
Хвойный лес, поначалу густой и полный бурелома начал редеть и идти становилось всё легче. Скорость путников росла с каждым часом. Меритас удивлялся скудности местной флоры и фауны. Он постоянно упоминал, как по вечерам слуги готовили уток и кроликов, от чего на некоторое время замолкал и с закрытыми глазами пускал слюни, представляя, как вернувшись домой прикажет зажарить кабана в устричном соусе.
— Ты очень часто говоришь об энергии, — нарушил молчание молодой капитан. — Можешь поподробнее рассказать о ней?
— Её изучением занимаются в академии. Я знаю не много, у меня был гувернёр из Ласкенты, но не могу сказать, что слушал его лекции с особенным вниманием…
“Еретическая академия!” — промелькнуло в голове у альбоса. — “Аудиенция у верховного лишь вопрос времени”.
— А где она находится, не поделишься?
— Все знают, что в Ласкерле, на Тефтонге. Ты себе что, голову отморозил, начальник?
— Да-да, так что там с энергией-то?
— Всё что я знаю, — снова закрыв глаза ответил Мерик и свёл брови в гримасе напряжения, — она есть везде, и если сосредоточиться, можно увидеть её течения!
Сначала лицо молодого лорда слегка нахмурилось, а рот постепенно начал открываться, пока подбородок не коснулся груди. Сглотнув слюну, он быстро, на одном дыхании, протараторил:
— Во имя жизни и смерти, начала и конца, Юни и Верса, защитите нас от злого рока. Ибо жизнь — это путь, а смерть — её логическое завершение. Да не убоюсь я неизбежного, — поднимая взгляд всё выше парень задрал голову глядя прямо над собой и почти крича спросил Уоррена:
— Боги вездесущие! Что там такое?!
— Да что с тобой опять не так?! — ответил альбос.
— Энергия! Она уходит наверх! — спрыгнув с лошади Меритас встал опёршись на неё двумя руками, будто боясь упасть. — Что-то высасывает её из меня! И из тебя тоже. Там наверху что-то есть!
Ткнув пальцем над собой, юный лорд сел на землю боясь поднять глаза. Вперив жалобный взгляд на напарника, он тяжело дышал, а в глазах читалось недоумение: “почему он ещё жив?”.
— Это же Сол. Он всегда высасывал из нас жизнь. Вернее, не из нас, а из печатей, — Уоррен закатал левый рукав обнажая на предплечье ярко оранжевую печать в виде паучьей паутины.
Покрывшийся испариной Мерик широко раскрыл глаза глядя на запястье напарника и вырубился, опрокинув голову на покрытый мхом валежник.
— И он трубил привал… — на выдохе пропел капитан.
Пока Уоррен собирал высохший хворост и точил подходящую для охоты крепкую палку набежали низкие черные тучи. Спустя пол часа Меритас сладко зевнув и потянувшись приподнялся на одном локте. Глянув в сторону товарища, разжигающего костёр он сказал:
— Начальник! Я тебе сейчас такой сон расскажу, ты упадёшь!
Капитан заставы смерил напарника тяжелым взглядом и ничего не ответив принялся быстрее крутить прутик.
— Хей, ты чего это там делаешь?
— А ты не видишь? Добываю нам огонь. Ужасно хочу есть.
— А меня почему не попросил? — Молодой лорд улыбнулся и щёлкнул пальцами. Кучка хвороста мгновенно пропиталась едким дымом.
— Недостаточно сухие, — констатировал альбос.
Мерик с воодушевлением встал, но пошатнувшись облокотился о ближайшее дерево и медленно сев принялся рассказывать свой сон:
