— Поэтому Эмир живет отдельно и меняет девушек, чтобы забыться?! — То ли вопрос, то ли утверждение моей правоты.

— Клео, не говори так. Ты же понимаешь, что не права. — Сафир берет меня за руку, с силой сжимая. — Эмир готов на все ради тебя. Находясь рядом, он впервые ощущает себя счастливым. Подумай, и не держи зла за то, что он не решился рассказать тебе правду.

— Сафир, я не готова делить его с другой женщиной. — Облизываю пересохшие губы, моментально вспоминая видео. Одинокая слеза скатывается по щеке, и я немедленно вытираю ее дрожащими пальцами.

— Ты Альби. Его сердце. Поверь, там давно нет Амани. Есть только ты, девочка. — Сафир наклоняется, по-отцовски целуя меня в висок. Поднимается на ноги, поправляя примятую рубашку. Улыбается, а затем разворачиваясь уходит прочь. Оставляя меня наедине с сотнями мыслей. Позволяя поразмышлять, еще раз прокручивая в голове весь рассказ. Стискиваю зубы от боли, вмиг снова вспоминаю красочный секс Эмира с его женой. До сих пор не зная, когда же было снято это видео. Где-то внутри дико завидуя. Мечтая, чтобы этот огонь был и между нами. Мне хотелось стать для Эмира настоящей женщиной. Равной ему. Соперницей, с которой хочется войны и страсти. Однажды я ощущала нечто подобное. Когда танцевала у костра с легкой руки Назаре. В развратном наряде, от которого Эмир просто с ума сошел. Мне нужно найти возможность навестить эту женщину, откровенно с ней поговорим.

Босыми ногами ступаю по все еще горячему песку. Ощущая легкое дуновение песчаного ветра. Вместе с девушкой этого племени, которая работает в нашем доме. Медленно шагаем, приближаясь к шатру Назаре. За последние две недели, это не первый мой визит. Я искренне полюбила Назаре, излив ей всю свою скопившуюся боль. Найдя отклик и понимание. Поддержку, которой мне так не хватало. Эта женщина в некоторые моменты излучала материнское тепло, которого особо не было в моей жизни. Учила мудрости и хитрости. Рассказала, что она наполовину европейка. Когда-то оставленная матерью, на попечение ее отцу. Рано вышла замуж, но так же рано овдовела. Избавиться от боли помогали танцы. Она стало лучшей. Дивой, которая ублажала мужчин, только позволяя смотреть на нее. Стала учить меня этим тонкостям, объясняя, что в танце можно утонуть, при этом оставаясь самой собой. Подхожу к занавесу шатра, глубоко вздыхая. Распахиваю одну полу, сначала заглядывая внутрь. Смело прохожу дальше, зная, что Назаре ожидает моего появления. Только внутри пусто. Осматриваюсь, понимая, что женщины нет. Замечаю на столе разложенный костюм для танцев. Черный. Украшенный золотыми камнями и монетами. Роскошный. Богатый. Наверняка когда-то Назаре сама в нем выступала. Подходя ближе, провожу пальцами по мягкому шелку. Представляя, как буду смотреться надев его. Танцевать, выплескивая не только боль, но и оживляя потаенные желания. Ради него. Мужчины, которого выбрало сердце. Который поневоле судьбы стал мужем для другой женщины. Ну, если нужно драться до конца ради своего счастья, почему я должна отступать? Статус Амани в жизни Эмира всего лишь формальность, и если она хочет за него бороться, я буду противостоять.

Клео.

Не нахожу слов, чтобы выразить то, что творится внутри меня. Сердце гулко стучит, вырываясь из грудной клетки. Разум, полностью погруженный в музыку, исцелялся. Назаре удалось научить меня перевоплощаться в другую личность. Становиться раскрепощенной женщиной, которая тонко чувствует собственное тело. Передает эмоции в танце, смотря на собственное отражение в большом зеркале. Никогда не думала, что могу выглядеть такой соблазнительной. Сексуальной. Взрослой женщиной, которая способна одурманить мужчину. Завладеть не только его вниманием, но и сердцем. По словам Назаре танцу нужно отдаваться так же отчаянно, как и сексу. Двигаясь и прикрывая глаза, представлять жадный взгляд любимого мужчины, и дарить каждый жест только ему. И в эти моменты, казалось, что все случившееся больше не имеет никакого значения. Особенно после рассказа Сафира, который многое расставил на свои места. Я не желала зла Амани, но чертовски сильно хотела, чтобы она оставила Эмира в покое. Стала его прошлым, которое не имеет никакого значения. Музыка окончательно затихает, и я останавливаюсь, продолжая смотреть на собственное отражение в зеркале. Улыбаюсь широко, чувствуя прилив энергии и немыслимое огненное ощущение в душе. Словно искра, недавно погасшая, вспыхнула с новой силой. Зачесываю спадающие волосы назад, начиная медленно и глубоко дышать. Расслабленное тело витало в эйфорийном состоянии. Каждой ноте, каждому движению я отдавалась без остатка, растворяясь в этом танце. Сливаясь с музыкой, проживала другую жизнь. Свободной и уверенной в себе девушке. Казалось, сейчас я даже готова встретиться с Кингом лицом к лицу и откровенно поговорить, если он будет готов все объяснить. Сафир должен был уехать ночевать в город, оставив в оазисе охрану, и это означало, что я могла не спешить домой. И Назаре предложила мне провести эту ночь в племени. Поговорить, посидев у костра. Все больше и больше я понимала, что эта женщина близка мне. Духовно. Несмотря на значительную разницу в возрасте. Она смело, смотря в глаза, корила за ошибки, подсказывая, как поступить правильно. Давала советы, к которым хотелось прислушиваться. И мое одиночество уже не ощущалось критически ярко. Даже минуты, проведенные здесь в племени, обогащали мою опустошённую душу, заполняя совершенно новыми эмоциями. Придавали сил, и толкали на смелые поступки, на которые раньше бы я не решилась. Прохожусь по шатру, наливая полный стакан холодной воды из глиняного графина. Выпиваю практически залпом, ощущая, как ледяная жидкость блаженно пробирается внутрь, немного охлаждая пыл. Хотелось продолжить танцевать, но сил уже практически не было. Вздрагиваю, когда слышу крик и громкий шум, доносящийся из-за пределов шатра. Замираю на месте, интуитивно разворачиваюсь к входу. Не успеваю опомниться, как в шатер вбегают трое мужчин, обличенных в черную национальную одежду. Лицо закрыто повязкой такого же цвета. Внутри что-то переворачивается. Страх стремительно пробирается во все клетки моего тела. Сердце от немыслимого испуга замирает. Пячусь назад, даже понимая, что не смогу сбежать от них. Один из мужчин делает шаг вперед, пристально разглядывая. Зловещие черные глаза, устрашают. Сглатываю, чувствуя, как холодный мерзкий пот выступает на коже. Ноги становятся ватными. Хочется закричать, но я почему-то не могу произнести ни единого звука. Полное оцепенение и растерянность. Привкус страха застыл на губах. Метаюсь взглядом по мужчинам, не понимая, что им нужно. Возможно, они просто ошиблись шатром, но их дальнейшие действия говорят обратное. Резкое движение, и один из них больно ударяет по затылку. Едва не теряю равновесие. Перед глазами все расплывается. Грубо мужчина заламывает одну руку, накрывая рот ладонью. Слабость и беспомощность. Голова начинает кружиться. Еще пара секунд, и бесцеремонные пальцы всовывают скрученную тряпку мне в рот. Второй мужик подходит ближе, моментально надевая мешок на мою голову. А потом все происходит так, словно я оказалась в самом страшном кошмаре. Громкие слова на арабском языке, которые я ни черта не понимаю. Характерный звук работающего мотора автомобиля. Видимо двое меня несут на руках, а затем небрежно запихивают на заднее сиденье машины. Так страшно и жутко еще не было. Даже в первое похищение. В тот момент, когда я погибала в пустыне. От ужаса все мышцы судорогой сводит. Сжимаю зубами грубую ткань, языком пытаясь вытолкать ее изо рта. Ничего не выходит. Находя в себе силы, начинаю брыкаться, но крепкие настойчивые мужские руки с силой удерживают на месте. Машина резко трогается с места, и молниеносно начинает набирать скорость. Разговоры не прекращаются. Начинаю задыхаться, практически теряя сознание. Тошнота подступает к горлу. Не могу представить, куда меня везут, и что будет дальше. Но почему-то кажется, что это еще один сюрприз от жены Эмира. Чертова сука ни как не может смириться, что ее муж окончательно решил забыть о своем браке. Пульсирующая боль распространяется по венам. Каждый надрывный стук сердца, мучает и изнуряет. И в секунду хочется, чтобы он стал последним. Замыкаюсь, осознавая, что судьба в слепую бросает меня в адское пекло, чтобы еще раз понаблюдать, способна ли я из него выбраться. Кажется, ей доставляет сумасшедшее удовольствие издеваться над моей жизнью. Ставить на колени, измазывая в грязи. Уничтожать все святое и чистое, что я отчаянно пыталась все еще сохранить. Парализовано замираю, свыкаясь с отвратительной реальностью. Слезы душат где-то в глотке, но я не имею возможности дать им свободу. Борясь в одиночку с жестокостью этого мира, я почти утратила надежду, что однажды смогу выпутаться и уцелеть. Машина делает крутой поворот, а затем резко тормозит. Не соображаю, сколько времени мы находились в движении. Внутри все судорожно переворачивается. Насильно выволакивают из машины. И хватая за подмышки куда-то волочат. Поднимая над массивными ступеньками, но я все равно задеваю их ногами. Тяжелые шаги. Даже с надетым холщовым мешком на голове, ощущаю насыщенный аромат приторных ароматических масел. Травы, от которой еще больше тошнить начинает. Последние шаги и меня словно куклу пренебрежительно толкают, от чего я падаю коленями на холодный каменный пол. Несколько секунд тишина. А затем снова шаги. Только уже другие. Более вальяжные и уверенные. Бесцеремонное движение и с моей головы срывают мешок. Вырывают быстро тряпку изо рта, и я начинаю кашлять, прикрывая рот онемевшими руками. Моргаю, чтобы избавиться от темных пятен перед глазами. Шатает из стороны в сторону. Глотаю воздух слипшимися губами, и начинает наизнанку выворачивать. Кое-как собирая остатки сил, поднимаю голову. Видя перед собой мерзкого араба, который присутствовал в доме семьи Эмира в тот день, когда мы были на празднике его сестры. Ехидная похотливая улыбка. Оценивающий, пошлый взгляд, которые алчно начинает изучать мое тело. Мелкие мурашки пробегают по коже. Ужас и отвращение убивают заживо. Обнаженный по пояс. Стоит передо мной, властно усмехаясь. Это не просто очередной страшный сон моей жизни, это та самая смерть, с которой мне уже не справиться. Кто же этот мужчина? Зачем я ему понадобилась? В сознании мгновенно рождается множество вопросов, на которые я совершенно не знаю ответов.