— Я сказал, слушай! — Больше повышаю голос, заставляя сестру вздрогнуть и замереть на месте. — Если я узнаю, что ты снова позволила себе подобную выходку, прекращу твое обучение. Найду мужа, у которого не будет богатств и роскоши. Уважаемого и серьезного человека, который воспитает в тебе личность. Это мое последнее предупреждение. — Еще сильнее сжимаю пальцы, и Эффи издает болезненный стон, слегка морщась. — И, да, я сокращаю лимит твоей банковской карты. Учись жить на те средства, которые заслужила. — Небрежно отпускаю руку, чуть отталкивая ее назад. Эффи едва не теряет равновесия. Лихорадочно начинает поправлять спутавшиеся волосы, что-то проговаривая себе под нос. Потом резко поднимает голову, прищуривая глаза. Ощущаю мощное чувство ненависти и презрения.

— Ты урод, Эмир. — Выплёвывает мне в лицо, сгорая от ярости. Дышит судорожно через нос, не в силах справится с собственными вспыльчивыми эмоциями. Не осознавая, что я сказал правду, ради ее же блага. — Мать права, такого мерзавца, как ты никто и никогда не полюбит. Даже Амани не смогла…

— Заткнись, Эффи. — Сжимаю руку в кулак в воздухе. Понимая, что если она останется рядом хотя бы еще на несколько минут, на куски от злости разорву. Не позволяя закончить фразу, которой она так отчаянно попыталась уколоть. — Если хочешь жить, убирайся из моего номера, но не забудь о том, что я сказал. — Сквозь зубы. Чтобы больше не сказать лишнего. Осознавая, что все бесполезно. Мать ничему не научила эту девчонку. Пока судьба не ударит, как следует под дых, Эффи не поймет, что нужно отвечать самостоятельно за свои поступки.

— Ненавижу тебя, Эмир! — смотрит последний раз в мои глаза, а затем, разворачиваясь, молниеносно покидает номер, громко хлопая дверьми. Черт. Я даже не мог вспомнить, в какой момент моя сестра превратилась в маленького монстра. С гнилой и бесчеловечной душой. Стала избалованной и самовлюбленной. Вспоминаю кадры с видео, где ее поведение вызывало тошнотворное ощущение. Но ведь когда-то в ней была чистота и искренность, почему же сейчас все изменилось? Задумываясь об этом, понимал, что все члены моей семьи были чужими людьми. Далекими. Привыкшими лишь жить за счет тех денег, которые я заработал собственными кровью и потом. Но я готов был отдать им все до последнего цента, потому как для меня деньги не имели никакого значения. Глупец тот, кто считает иначе.

Обычно это понимаешь, когда становиться слишком поздно. Снова бросаю взгляд на часы, осознавая, что мне нужно поторопиться. Никогда не любил опаздывать. Всегда появлялся вовремя, чтобы не пропустить все самое интересное. Быстро переодевшись в черный костюм, вышел из номера. Спустился на лифте вниз, зная, что охранник уже ждет в машине. Очень долго и тщательно планировал эту встречу. Знал, что только от меня зависит ее исход. Вытащив всего одну карту, карточный домик рухнет, превращаясь в руины. Один из крупных бизнесменов этого города, уже не один раз пытался добиться со мной личной встречи. Более года упорно предлагал свою дочь в качестве бонуса к будущему сотрудничеству. Наивно думая, что это может меня заинтересовать. Он практически торговал ей, начиная с шестнадцати лет, ради благосклонности будущих партнеров. Однажды ему удалось уничтожить одного достаточного известного политика, с помощью шантажа. После того, как его еще несовершеннолетняя дочь шлюха, несколько раз позволила, как следует себя оттрахать. Обвинила мужчину в домогательствах и изнасиловании, после чего он застрелился. Жестокие правила. Но этот безмозглый политик сам виноват в том, что с ним произошло. Не стоило вестись на малолетнюю шлюху, не думая о последствиях.

Всю дорогу до ресторана я думал о Клео. Представляя ее в роскошных платьях, которые купил лично. Фантазировал, как буду снимать их с нее. Медленно. Не торопясь. Наслаждаясь каждым одурманивающим мгновением. Утопая в страсти, которая не признает границ, и безжалостно разрушает любые преграды. Она слепа, но с легкостью способна нас убить. Понимал, что если буду продолжать об этом постоянно думать, умом тронусь. Расстояние между нами растянулось вечностью. Вызывая неистовое чувство тоски и голода. Который я непременно утолю по возвращении. Машина сбавляет скорость, и мой охранник аккуратно паркуется на просторной стоянке около ресторана. Смотрю на наручные часы, понимая, что появился вовремя. Усмехаюсь, немедленно выходя из машины, когда она полностью останавливается. Никогда не давал особых распоряжений охраннику. Он сам прекрасно знал, что нужно делать. Быстрыми шагами добираюсь до входа в ресторан. Вхожу внутрь, замечая милую девушку администратора, которая лично провожает всех приглашённых. Вежливо здороваюсь, незамедлительно проходя в главный зал. Моментально осматриваюсь, чтобы заметить того, ради кого и была назначена эта встреча. Дочь вместе со своим отцом. Со стороны напоминают двух мерзких гиен, жаждущих насладиться даже падалью. Чем угодно, лишь бы получить хоть какую-то выгоду для себя. Осматриваю девушку, примечая, что она довольно привлекательная особа. И будь я глупым мальчишкой, определенно бы повелся на ее тело. Огромную, пышную грудь. Глаза аквамаринового цвета, которые выглядели чертовски притягательно. Девушка, замечая меня, начинает соблазнительно улыбаться. Облизывает губы, что-то шепча своему отцу. Он разворачивается, делая жест приветствия рукой, а затем и вовсе подходит ближе.

— Мистер Кинг, рад нашей личной встрече. — Мужчина тянет руку для приветствия, но я, смотря на его дочь, делаю вид, что не замечаю его жеста. — Наконец, мы сможем основательно обсудить наше сотрудничество. — Его слова мне совершенно безразличны. Смотрю на девушку, не отрываясь. Снизу вверх подмечая, что под черным коротким платьем отсутствует нижнее белье. Она нарочно поднимает руку, проводя пальцами по своей груди. Соблазнить пытается, вовлекая меня в свою игру. Лукаво подмигиваю девушке, давая понять, что я попался.

— Обсудим немного позже. — Уверенным, хриплым голосом. Не прерывая зрительного контакта с девушкой, которая готова на все, лишь бы мы поскорее остались с ней наедине. Губы продолжает облизывать. Начинает томно вздыхать, касаясь пальцами в зоне декольте. Ощущаю, как от этой шлюшки пробегает волна сильнейшего возбуждения. Веет запахом развязного секса, который она наверняка тысячу раз представляла в своих пошлых фантазиях. Полностью игнорирую ее отца. И он, думая, что я увлекся ее дочерью, оставляет нас наедине. Шаг. Поднимаю руку, прикасаясь пальцами к шее девушки. Медленно веду подушечками вниз, трогая упругие груди в разрезе декольте ее развязного платья. Наклоняю голову, обжига ее ухо своим горячим дыханием.

— Жду тебя в туалете, малышка. Через пять минут. — Шепчу, чувствуя, как девушка мгновенно вспыхивает. Еще сильнее возбуждается. Уверен, что она начала течь, как последняя сучка, представляя мой член внутри себя. Именно этого и добивалась. Жаждала. Усмехаюсь, резко разворачиваясь. Направляюсь в сторону бара, чтобы глотнуть немного виски. Дать ей время пофантазировать. Я привык уничтожать свою жертву постепенно. Блаженствуя от того, как она будет подыхать. Молить о пощаде. Но никогда этого не добьется. Несколько глотков виски. Разворачиваюсь, осматривая зал. Понимаю, что ее давно здесь нет. Изнемогает и ждет в туалете. Верит, что я приду, исполнив все ее желания. Не допивая виски, расплачиваюсь с барменом. Ставлю стакан на стойку, и уверенными шагами направляюсь в сторону уборной. Подбираюсь к своей добыче, которая будет безжалостно растерзана. Вальяжно ногой толкаю двери в уборную, заходя внутрь. Вмиг закрываю их на замок, разворачиваясь к девушке, которая сидит на умывальнике с широко раздвинутыми ногами. Иронично усмехаюсь, осознавая, что был прав. На ней не надеты трусики. Гладко выбритые складки ее плоти блестят от возбуждения. Смотрит побежденным взглядом. Приманивает к себе пальцем, развратно облизывая ярко накрашенные губы. Проводит руками по бедрам, еще выше поднимая подол короткого платья. Подхожу ближе, увлекаясь ее игрой. Поднимаю руку, спуская бретельки. Оголяя большую грудь. Трогаю пальцами гладкую кожу. Ниже. Сжимаю со всей силы подушечками сосок, оттягивая его. Девушка начинает несдержанно стонать в голос, еще шире раздвигая свои стройные ноги. Вдыхаю сладкий запах ее кожи. Но вместо возбужденной эйфории тошнить начинает. Наизнанку выворачивает. Продолжаю издеваться, чтобы довести начатое дело до конца.