Пока господин Дехен, кряхтя, развешивал схемы очередной битвы, Микка ерзала на стуле рядом с Рэмом. Как только старик начал задавать вопросы и плавано подводить адептов к новой теме, она наклонилась к Рэму и торопливо зашептала:

— Ну, прости меня, Рэм. Я не хотела. Просто я… Аато. Я не могу иначе.

Юноша пожал плечами, не отрывая взгляда от учителя.

— Но ты тоже поступил подло. Подставил мою сестру! У нас были проблемы из-за этого.

Тут Рэм не выдержал и шепнул:

— Она сама подставилась. Надеюсь, будет умнее.

“И не станет больше связываться ни с Баки, ни с Зау,” — мысленно добавил он.

Изгой чувствовал, что Кан прислушивается к их разговору, как и его рыжая соседка. Микка тоже это заметила, покосилась за спину и замолчала. Но весь урок сидела со скорбным видом, будто это ее оболгали и подставили. Одним словом — лиса. Рэм иногда украдкой косился на нее и думал о том, заметила ли она защиту дракона? Ему казалось, что пока нет. И было очень интересно, в какой момент это произойдет.

Весь урок изгой чувствовал любопытные взгляды класса. Когда прозвенел звонок и адепты отправились в другое здание, Игу и Рэм приотстали, чтобы не слушать шепотки в спину. Но теперь на них оглядывались и шептались. Йокка с мрачным лицом что-то втолковывала Микке, поминутно посматривая на Рэма. Ицука, кажется, пыталась примирить обеих, но у нее ничего не выходило. Сама же Микка пропустила все слова сестры мимо ушей, что Йокку очень раздражало.

Рэм так увлекся наблюдением за девушками, что едва не врезался в одного из старшекурсников. Точнее, в пару старшекурсников. Первым был плечистый крепыш с гривой черных волос. Один из тех, что проводили испытание с огненными змеями. Он держал за руку уже знакомую девушку с водопадом пшеничных локонов. Анжелика Зау смерила его задумчивым взглядом. Рэм остановился и вопросительно посмотрел на старшекурсников, ожидая, что они сами заведут разговор.

Здоровяк отбросил темные волосы со лба и покосился на Анжелику. Но та в этот момент пристально разглядывала Рэма. Игу остановился за спиной изгоя, а их одноклассники замедлили шаг, надеясь насладиться скандалом. Рэм ожидал чего угодно — новой порции нелепых обвинений, вызова на магическую дуэль, очередного предупреждения. Но старшекурсник лениво сказал:

— День добрый, мелкота. Говорят, ты из гнезда райтари вышел живым. Дважды.

С этими словами он выжидающе уставился на Рэма. Изгой равнодушно пожал плечами и сказал:

— Ну, допустим, вышел. И что?

Во взгляде старшекурсника появился интерес.

— Чем докажешь?

— Зачем мне тебе что-то доказывать? Не веришь мне — спроси у Юги Мирэ. Второй раз мы вошли в гнездо вместе. Идея, кстати, тоже была не моя.

— Роско, — негромко сказал здоровяк, и Рэм понял, что это имя.

Изгой, наконец, смог разглядеть татуировку на его шее. Три цветка кислицы. Какой-то из мелких северных кланов. Но манера держаться говорила о том, что юноша не так прост.

— Рэм Хенсо, — представился изгой в ответ, понимая, что его имя здесь не знает только ленивый.

При этом он скользнул взглядом по лицу Анжелики Зау, все еще не понимая, какое отношение она имеет к происходящему. Девушка стояла, потупив взгляд. Все происходящее казалось Рэму странным, и он спросил прямо:

— Что вам обоим от меня нужно?

— Анжелике — ничего, — ответил Роско. — А мне ты можешь пригодиться. Дело есть, для умных и живучих. Через пару недель. И оно неплохо оплачивается. Род от тебя отказался. Пока тебя кормит Юги Мирэ, а стипендию ты еще не заработал. Звонкая монета в собственном кармане куда приятнее, правда.

Изгой нахмурился. Игу за его спиной тихо сказал:

— Не все деньги стоят того, чтобы рисковать своей головой.

— Эти — стоят, — ухмыльнулся Роско. — И риск не настолько большой. Особенно для того, кто совладал с райтари

Рэм спросил:

— Кто еще будет с нами?

— Мой брат, — начал загибать пальцы Роско, — Юто Хаки, Имир Эрен, Нандей Хо.

Имена Рэму ничего не говорили. Снова северные кланы, и мелкий восточный клан Хо. Кровников или врагов среди них быть не должно. Поколебавшись, Рэм сказал:

— Условия?

— Шесть тысяч золотом в случае успеха. Шестьсот аванс, при неудачном исходе его можно не возвращать.

Изгой вскинул бровь и спросил:

— И кто же так щедро платит? И за избавление от каких тварей?

— Узнаешь на месте. Через две недели, Рэм. Я рассчитываю на тебя. Будь добр, береги свою голову.

С этими словами юноша развернулся и ушел. Анжелика Зау смиренно последовала за ним. Рэм проводил старшекурсников взглядом и покачал головой:

— Сегодня день предложений? Сначала Кенлу, теперь этот…Роско. Я не помню, какому клану принадлежит этот герб.

Игу поторопил его:

— Мы опоздаем на урок и получим нагоняй от учителя.

Рэм кивнул и юноши поспешили следом за однокурсниками.

Пропущенные дни Рэму предстояло отработать по всем предметам. Домой он возвращался в мрачном расположении духа, с кучей дополнительных заданий под мышкой. Игу сочувственно вздыхал. До ворот они дойти не успели. Небо над жилым кварталом вспыхнуло лиловым. Юноши вскинули голову и увидели, что среди облаков расцветает огромная лиловая хризантема.

— Что это?! — удивленно воскликнул Игу.

Рэм, который внимательно прочел правила Академии, сразу вспомнил:

— Общий сбор преподавателей. Адептам оставаться в учебных корпусах или срочно вернуться домой.

— Но что могло произойти?

— Не знаю, — сказал Рэм. — Но чем скорее мы окажемся в доме Мирэ, тем лучше.

Вокруг них началась суета. Адепты поглядывали на небо и ускоряли шаг. У поворота на нужную улицу юношей обогнала Анжелика Зау. Девушка смотрела только вперед, прижимая к груди сумку с учебниками, следом за ней скользила Найат. Нагари на ходу улыбнулась Рэму, показывая тонкие клыки. Тот не удостоил ее взглядом и заспешил в дом.

У ворот их ждал рослый слуга. Бородатый детина с глуповатым лицом отступил в сторону, позволяя юношам войти, а затем захлопнул ворота. После этого он с усилием повернул какой-то рычажок сбоку. Артефакты, скрытые вдоль стены ослепительно вспыхнули, и ажурный силовой купол накрыл дом и двор.

Бородач отрапортовал:

— Господин Мирэ приказал не выходить из дома до отмены общей тревоги.

— То есть, пока не погаснет цветок, — кивнул Рэм и отправился в свою комнату.

Пока они поднимались по лестнице, Игу спросил:

— Как думаешь, что случилось?

— Не знаю, — с досадой ответил изгой. — Но мне все это совсем не нравится.

В комнате юноша сгрузил на стол учебники и огляделся. Постель Ри была пуста, и в его душе шевельнулась тревога. Юноша решительно сбросил форменную куртку, закатал рукава рубашки и вышел. Затем он постучал в комнату друга.

Игу открыл сразу. Он тоже только успел сбросить куртку и теперь удивленно смотрел на друга:

— Ри не у тебя? — спросил изгой, заглядывая через плечо товарища.

Игу покачал головой:

— Нет, наверное, где-то в доме.

— Обычно она нас встречает, — пояснил Рэм. — Или во дворе, или в комнате. А сейчас ее нет. Странно.

Изгой отвернулся и спустился на первый этаж. Поймал пожилую служанку и спросил:

— Вы не видели Ри?

Та удивленно хлопнула глазами и покачала головой. Рэм ощутил, что внутри него нарастает тревога. Чем больше он ходил по коридорам, тем больше его одолевало нехорошее предчувствие. В голове помимо воли проносились картины прошлого. Ри, которая лежит посреди выжженного круга, раненая Ри… А еще он вспомнил свои попытки выяснить, кто охотится за девочкой. Тогда она дала понять, что за ней охотится кто-то из существ нижнего мира. И что за ней обязательно придут снова.

Быстрым шагом Рэм обошел дом, расспрашивая слуг, но никто не видел Ри. Только одна из кухарок, дородная женщина с выбитым зубом, припомнила: