Она изменилась и в одном была права. Она уже не была той юной девушкой, на которой он женился. Она была женщиной, дважды овдовевшей, и теперь в одиночку растила двоих детей. Исчезла та беззащитная девочка-тинейджер, которую он принуждал двадцать пять лет назад. Она превратилась в сильную, уверенную в себе взрослую женщину, у которой все под контролем.

И, возможно, именно благодаря этому он осознал, что сейчас его тянет к ней так сильно, как никогда прежде.

Его сердце билось где-то в горле, когда он стоял в дверях ее класса, наблюдал за ней, а она не подозревала об этом. На смену её юной фигурке пришла округлившаяся версия с соблазнительными изгибами, которая познала две доношенных до срока беременности и роды. Рождение детей пошло ей на пользу. Джинни была абсолютно идеальна, и он никогда не испытывал к ней такого непреодолимого влечения.

Одно осталось неизменным. Её большие карие глаза. Даже едва заметные морщинки в уголках глаз не лишили ее того проникновенного взгляда, который всегда держал его в плену. Где-то глубоко внутри Гризз надеялся, что встреча с ней сможет развеять все чувства, которые столько лет терзали его. Надеялся, что она останется кем-то, о ком он привык заботиться, но не будет иметь над ним такой власти.

Но один взгляд сказал ему, что он по-прежнему глубоко и навеки влюблен в нее. Тем более сейчас, когда она показала зрелость и силу, говорившие о том, какой женщиной она стала.

Его женщина.

У него не было четкого плана. Пока. Но уйти от нее он не сможет. Он станет за нее бороться, и не уйдет без победы. Потому что если не вернет ее, то просто заберет то, что хочет. Он всегда так поступал, и был уверен, что это никогда не изменить.

Но он сделает все правильно, пока что. По ее правилам.

На следующий день, заметив ее периферийным зрением, Гризз, как ни в чем не бывало, толкнул свою маленькую тележку по проходу супермаркета. Он знал, что прошлым вечером она говорила серьезно. Что она собиралась на свидание. Тут же позвонив Энтони, он получил доступ в частный спортзал друга. Там была задняя комната, используемая для боёв без правил, и Энтони с готовностью провел пару раундов с Гриззом, чтобы позволить ему немного забыться.

— Не по лицу, ублюдок, — крикнул ему Энтони. — Сегодня вечером у меня свидание с Кристи. Если я вернусь домой с расквашенной мордой, она придет в ярость.

— Не проблема, — ответил Гризз, ударив Энтони в живот.

Теперь ему хотелось, чтобы вчера Энтони следовал такому же правилу. Сейчас Гризз щеголял с синяком и опухшей щекой. Боль поначалу порадовала. Теперь до него стало доходить, что синяки могут дать Кит — Джинни — неправильное впечатление.

Человек Энтони отчитался, что по воскресеньям она была заложницей привычек. Церковь, завтрак в местной блинной с несколькими друзьями из церкви, а затем супермаркет. После всех этих лет, проведенных с ним, он считал, что научил ее лучше.

Теперь ему оставалось только подождать, пока она спустится в проход, где он стоял, и заметит его. Когда этот момент наступил, она остановилась и уставилась на него.

— Хм! Вижу, некоторые вещи никогда не меняются, — еле слышно прошипела она после того, как увидела его распухшее лицо. — Ты следишь за мной?

Он пожал плечами.

— Где дети?

— Слава Богу, они не со мной, — она сверкнула глазами. — Мими сидела в няньках у Бэаров прошлым вечером и там же переночевала, а Джейсон ночевал у друга. Ты вообще спятил?

— Не спятил. Просто проголодался, — буднично ответил Гризз, усердно сосредоточившись на коробке хлопьев, которую сжимал в руке.

Кит посмотрела вверх и вниз вдоль прохода. Они были одни.

— Поверить не могу, что у тебя хватило наглости заявиться в мой магазин! — ее голос стал громче. — Как ты смеешь преследовать меня?

— Я не преследую тебя, это не твой магазин, и я могу делать покупки где угодно и когда захочу, — Он чувствовал ее взгляд, продолжая пялиться на хлопья. — Как прошло твое свидание прошлым вечером?

— Это не твое дело!

— Ну, я рад, что ты продолжаешь двигаешься дальше, Джинни. Ты заслуживаешь счастья. — Гризз чуть не поперхнулся собственными словами.

Она хотела верить, что он искренне рад за нее, так что, может быть, он просто позволит ей думать, что так и есть. Что не так и далеко от правды. Он никогда не ходил в старшую школу, так что понятия не имел, в какие игры дети играют друг с другом, но определенно был уверен, что все примерно так и происходит. Кто знает, может, ему это даже понравится.

Кит фыркнула, а он нарочно не стал смотреть, как она заканчивает набирать продукты, расплачивается и выходит из магазина.

Но запал прошел после того, как он расплатился на кассе и направился к своей машине.

Неужели он и вправду хотел играть в такие игры? Всего десять минут — и он уже получил эмоциональное истощение. Что лишний раз утвердило его в мысли, каким образом он стал тем, кем стал. У него никогда не было времени на такую хуйню, и уж точно, блядь, не было его сейчас. Насчёт того, чтобы забрать то, что он хочет, как, черт возьми, он собирался это провернуть, когда были дети, с которыми тоже нужно считаться? Видел ли он возможной для себя роль отца Мими и Джейсона?

Если Гризз позволял себе задумываться об этом, то да, ему казалось, что он сможет. В глубине души теплилось какое-то желание, которое постоянно напоминало ему о себе, но он не мог определить, какое именно. Он всегда был уверен, что это Джинни, и да, она была основной частью этого, но сидя на похоронах Томми, Гризз также понял, что есть кое-что ещё, по чему он тосковал. То, чего ему никогда не довелось испытать и хотелось попробовать.

Он хотел быть частью семьи.

Мими

2001, Форт-Лодердейл

Она даже не подозревала, что за одну жизнь можно испытать столько унижения. Она сидела на переднем сиденье пикапа Кристиана Бэара и жаждала превратиться в невидимку. Никогда ещё ей не хотелось так сильно оказаться подальше от Южной Флориды, как в этот самый момент. Все равно её жизнь казалась какой-то неправильной, и недавние инциденты лишь утвердили ее в мысли сделать то, чего она хотела все это время.

Уйти. Исчезнуть.

Конечно, она сама виновата в том, что покатилась по наклонной, и началось это, когда она согласилась помочь Лесли. Все стало только хуже, когда родители расстались, и хотя она была счастлива, что они помирились, ее жизнь по-настоящему обрушилась, когда Эллиот-Ник, или как там его зовут на самом деле, использовал ее.

Мими и подумать не могла, что после такого станет еще хуже, но это случилось. Хуже, чем могла себе представить. О, папочка.

Она до сих пор оплакивала смерть своего отца. Да, ее папой всегда был Томми Диллон, а не тот парень, что оплодотворил её мать. И хотя она чувствовала, что скорбеть по Томми — вполне естественно, со стороны друзей ей чудилась безмолвная жалость. Невысказанные слова и перешептывания. Мими не понимала, было это плодом ее воображения или так было на самом деле, но что-то подсказывало ей, что кое-кто из них знал о прошлом ее родителей. Она чувствовала и их осуждение, и их восхищение, хотя фактически никто ничего не говорил.

Она знала, что некоторые родители уже давно выяснили, что ее мать была замужем за мужчиной, которого казнили. Она не могла не задуматься, знают ли они и то, что он ее биологический отец. Она больше не испытывала ненависти к Гриззу — мужчине, которого никогда не знала, но ненавидела то, что его наследие могло остаться после него.

Мими хотела уйти.

Она надеялась в ком-то найти утешение. Мими знала, что другими глазами смотрела на Слэйда Бэара после того вечера, когда он её спас, и надеялась, что он тоже увидит ее в другом свете. Она уговаривала себя, что он, наверное, так повернут на колледже, что просто не уловил намека на то, что у нее были к нему чувства.