Не осталось ничего.

Джинни

2001, Форт-Лодердейл

Конечно же, я ошибалась. Насколько я знала, сердце представляло собой маленькую эластичную мышцу, которая не остановится, даже если я захочу. И равномерное его биение было полной противоположностью моим эмоциональным взлетам и падениям, хотя в те недели после смерти Томми падений было гораздо больше, чем взлетов.

Каждый день я благодарила Господа за веру, которую он мне даровал, и за моих детей. Лишь благодаря Ему и им я находила в себе силы подниматься с постели каждое утро.

Алек провел со мной один из вечеров, мы разбирались с документами в домашнем кабинете Томми. Он тихо вышел, пока я рыдала, сидя на кожаном диване и сжимая две самодельные прихватки, которые Томми положил обратно в свой стол. Алек понял, что вторгается в личное пространство, и возвратился пятнадцать минут спустя с двумя кружками кофе и влажным полотенцем для меня, чтобы я могла вытереть лицо.

Он сидел рядом со мной и рассказывал истории из офиса. Истории, о которых я никогда не слышала. Нам было слышно, как мальчишки втроём играли в комнате Джейсона над нами. Когда пришло время, Алек помог собрать личные вещи Томми в «Архитектурном бюро Диллона и Дэвиса». Он был сильным и надежным другом, и я поняла, что начала полагаться не только на его дружбу, но и доверила ему Джейсона. Алек и его мальчики были очень добры к Джейсону, который, как и я, мог разреветься без предупреждения.

Не знаю, сколько прошло времени, когда однажды у меня на пороге возникла Картер.

— Давай прогуляемся, пока на улице стоит хорошая погода. Говорят, в этом году весна будет необычайно жаркой, — сказала она, протянув мне руку.

Я поняла, в чем тут дело, и не была к этому готова.

— Нет. Что-то мне не хочется гулять, — ответила я кисло. — Я поняла, чего ты хочешь. Ты пришла сказать мне, что он вернулся и ждёт меня. Он, наверное, уже заждался, и потому послал тебя передать мне распоряжение встретиться с ним.

— М-м-м, нет, вообще-то я здесь не поэтому, и прежде чем ты ещё что-нибудь скажешь, вспомни — ты сама вызвала его. Ты надела бандану.

— Ну. Я… я не нарочно. Тем вечером я случайно сделала конский хвост, а бандана сочеталась с джинсами и топом, и я совершенно забыла, что это условный сигнал для тебя, чтобы вызвать его.

Картер искоса взглянула на меня.

— Ты по-прежнему самая бездарная врушка из всех, кого я знаю, Джинни.

Я опустила голову.

— Что ж, теперь уже не имеет значения, почему я ее надела. В тот день в больнице я тебе сказала, что это была ложная тревога, и нам с детьми никакая опасность не грозит. Он может уходить. И… и передай ему, что он может освободить тебя от этой обязанности. Больше я никаких сигналов посылать не буду. Никогда.

Я высоко вздернула подбородок.

— Если ты и в самом деле этого хочешь, тогда я передам ему твое сообщение. Но, Джин, я пришла сюда только по одной причине. Я здесь, потому что люблю тебя, и знаю, что все вернулись к своим делам, оставив тебя одну. Я, правда, просто пришла спросить, не хочешь ли ты прогуляться со мной. И только. Никаких скрытых мотивов.

Картер улыбнулась мне. И через мгновение я ничего не могла с собой поделать и улыбнулась ей в ответ. Конечно, она была здесь только поэтому. Это же Картер.

Она вошла внутрь и подождала, пока я надену кроссовки. Я взбежала вверх по лестнице. Но поднявшись в спальню, вдруг задалась одним вопросом: все-таки, почему Гризз не приложил никаких усилий, чтобы попытаться меня увидеть.

Это было так не похоже на него и, если на то пошло, я же надевала бандану.

Гризз

2001, Форт-Лодердейл

Это было самым сложным из всего, что он сделал с тех пор, как много лет назад велел ей выйти замуж за Томми. Держаться от нее на расстоянии было настоящей пыткой. Не зная, почему она надела бандану. Не зная, зачем вызвала его.

Картер объяснить не смогла. Она могла лишь подтвердить, что Джинни ничего не угрожает. Он испытал облегчение, узнав об этом, но все же.

Ему пришлось провести несколько недель в ожидании. Пришлось держаться в стороне. Слишком много людей было вокруг нее, слишком много суеты. И кем, блядь, был тот чувак с похорон?

Гризз наконец-то дал о себе знать Энтони Бэару. Оправившись от шока, вызванного встречей со своим умершим другом, и понимая, что лучше не задавать вопросов как и почему, Энтони помог ему вернуться в общество в качестве Джеймса Киркланда. Им обоим было известно, что среди людей живут те, кто для всего остального мира считаются умершими, те, кто были убиты или погибли в результате несчастных случаев или пропали без вести и были как будто мертвы. Даже те, кого подвергли смертной казни. Это было не так сложно, как можно было бы представить. Люди не узнавали умерших среди живых, потому что их не искали. Единственным исключением, конечно, стал Элвис. И все знали, что он на самом деле мертв. Не так ли?

Так что они с Энтони решили, что так будет лучше всего. По крайней мере, некоторое время Гризз поживет у всех на виду под именем Джеймса Киркланда. Однако то, что он будет скрываться у всех на виду — вовсе не значит, что он станет подставляться. Гризз редко покидал свое жилище, но ему нужно было себя чем-то занять. После того, как Энтони переехал на это побережье, он дистанцировался от своей банды на западном побережье и, судя по всему, занялся законным бизнесом — ландшафтным дизайном. Как раз в одну из таких бригад Гризз устроился на работу. Поскольку Энтони не нанимал никого из своего прошлого, не было шансов на то, что Гризз столкнется с одним из бывших членов его или Энтони банды. Большую часть времени Гризз ходил в темных солнцезащитных очках и скрывал волосы под бейсболкой, делая все возможное, чтобы выглядеть как парень по соседству. Ещё во время его пребывания в тюрьме, Гриззу переделали некоторые из наиболее запоминающихся татуировок, но, несмотря на жару, ему приходилось носить рубашки с длинными рукавами в надежде привлечь к ним как можно меньше внимания.

Сначала он думал, что ему не понравится быть заурядным Джо, но это оказалось не так. Энтони устроил его в небольшую бригаду почти не говорящих по-английски работяг. Никаких хулиганов. Никаких смутьянов. Просто порядочные, трудолюбивые мужики, пытающиеся честно заработать на жизнь. Их маленькую бригаду всегда отправляли работать на участки в несколько соток в отдалении от оживленных и многолюдных кварталов. Гризз использовал солнцезащитный крем, надевал бейсболку и темные очки и большую часть дня разъезжал на газонокосилке. С тех пор, как в тюрьме он открыл для себя любовь к чтению, всегда носил наушники и слушал книги на CD.

Он избегал слушать рок-музыку. Она действовала ему на нервы, будоражила старые воспоминания и вызывала тревогу. Из-за чего, он не был уверен. Он уже и так был достаточно взвинчен. Ждал. Её.

— Его зовут Алек Дэвис, — сообщил ему однажды Энтони. Они обедали под тенью большого дерева. Энтони ежедневно объезжал все свои бригады, всегда стараясь появиться на площадке Гризза в районе обеда, чтобы они, уединившись от остальных работяг, могли поговорить.

— Томми сделал его партнером много лет назад. Не могу на него ничего нарыть, Гризз… э-э-э… Джеймс.

Когда они были одни, Энтони не было необходимости называть его Джеймсом, но он делал это, чтобы помочь перестроиться своему мозгу и не ошибиться в будущем.

— Он официально расстался с женой и является единоличным опекуном своих детей. Ты видел их на похоронах. Они почти ровесники Джейсона. У него приличный счет в банке, нет долгов, нет пороков, которые мог бы обнаружить мой человек.

Энтони заметил, как Гризз сжал зубы.

— У него есть девушка?

— Нет, — ответил Энтони и быстро добавил: — и бойфренда тоже нет. Только он и его мальчишки. Как я уже сказал, он расстался с женой, но не развелся.