— Я тоже рада знакомству, — крикнула ему Мими вслед, с раздражением взглянув на зазвонивший телефон, помешавший их прощанию. Она задалась вопросом, увидит ли когда-нибудь его снова.

Может, это и к лучшему. Наверное, это был первый и последний раз, когда она видела Эллиотта.

— «Цветочный дизайн Мэгги», я Мими, чем могу помочь?

Выслушав звонившего, она сразу же стала вести себя иначе. Исчезла девочка, которая все еще витала в облаках от флирта с милым мальчиком. Она выпрямилась и своим самым деловым тоном ответила женщине на другом конце линии:

— Я получила ваше сообщение, Лесли. Я приду.

Она бесцеремонно повесила трубку и подошла к окну, надеясь хотя бы мельком увидеть, как уходит или уезжает Эллиотт. Но было поздно. Он уже ушел.

Остаток дня Мими была занята, что не мешало ей размышлять о своей первой встрече с Лесли. Это случилось сразу после Нового года. Мими прогуливалась вдоль торгового центра, заглядывая в маленькие магазинчики в поисках вакансий. Она сделала перерыв, чтобы сесть на скамейку и разобраться с документами, которые ей удалось собрать, когда рядом с ней села Лесли и завела непринужденный разговор. Мими не хотела показаться грубой, полностью игнорируя женщину, так что она лишь немного поддерживала беседу. Ее подруга Линдси должна была встретиться с ней меньше чем через двадцать минут, чтобы отвезти домой. Линдси не интересовалась работой, поэтому ходила по магазинам, пока Мими собирала заявки.

— Тебе даже не обязательно работать, — сказала Линдси, когда они только приехали в торговый центр. — Зачем тебе вообще работать? Это родители заставляют тебя, да?

— И да и нет. Я не должна работать, но мои родители считают, что это хорошая идея, и я тоже.

Линдси остановилась и уставилась на Мими, открыв от удивления рот.

— Ты сама захотела? Ты это серьезно, Мими?

Мими продолжала идти.

— Ты говоришь так, как будто работа — это смертельный приговор.

— Да так и есть. Ты спятила! — Линдси ускорилась, чтобы догнать Мими. — Я собираюсь выйти замуж за самого богатого парня, который подвернется. Ему даже не надо быть хоть немного симпатичным. Мне все равно. Я заведу на стороне милого бойфренда, если понадобится, но работать не буду. К тому же понятия не имею, как я могла бы заработать столько денег, сколько может понадобиться на дизайнерскую одежду. Нет, я не буду даже пытаться зарабатывать на эти шмотки. То есть, я на них, конечно, заработаю, но не на обычной работе, — она рассмеялась над своим скрытым подтекстом.

Мими покачала головой и улыбнулась. Она знала, что Линдси не шутит. И была уверена, что подруге не составит труда найти подходящего мужчину, готового заботиться о ней и финансировать ее большие запросы.

У Линдси была внешность красивой модели с подиума. Высокий рост и стройная фигурка, карамельного цвета кожа и экзотические миндалевидные глаза — она была настоящей красоткой. Она была милой девочкой, но у нее не было амбиций — или, по крайней мере, не таких, какие были у Мими. Мими собиралась стать журналисткой, и даже при том, что ее родители считали, что именно они побудили ее искать работу, она была более чем счастлива сделать это. Она хотела выбраться из своей раковины, пообщаться с людьми за пределами зон своего комфорта, которыми являлись школа и церковь. Розничная торговля предоставляла такую замечательную возможность. Она будет встречать самых разных персонажей, и на самом деле с нетерпением ждала этого. Она уже обратилась за разрешением на работу, так как шестнадцать ей исполнится только в следующем году, и подала заявки в местные магазинчики мороженого и цветочный, но ответа не услышала. Пока. Когда Линдси предложила съездить в торговый центр, Мими решила вместо шопинга поискать работу.

Теперь, сидя на скамейке со случайной женщиной, которая не переставая болтала, Мими подавляла зевоту.

— О, вижу, ты устраиваешься на работу. Тебя это интересует? Розничная торговля? — спросила та женщина, Лесли.

— Нет. — Мими разглядывала магазины и не смотрела на женщину. — Просто ищу возможность набраться опыта реальной жизни. Я собираюсь стать журналистом.

«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой», — подумала Лесли про себя.

— Почему бы тебе не попытаться устроиться на работу в газете или еще куда-то? Я так и сделала, когда начинала.

Мими посмотрела на нее.

— Вы журналистка?

— Да. Я работаю в маленьком журнале под названием «Любимый Лодердейл» и фрилансер для других больших изданий. Прямо сейчас я работаю над статьей для «Роллинг Стоун». Ты ведь о них слышала, верно?

— О, да, я слышала о них. Все о них слышали. Вы для них пишете?

— В данный момент работаю над статьей для них. Хотя это тяжёлая история, — Лесли покачала головой. — Мне просто необходимо было сделать перерыв от нее и переключиться на что-то другое. Вот почему я здесь. Взяла паузу, чтобы немного понаблюдать за людьми. Это помогает мне расслабиться. Итак, почему ты не пыталась устроиться в газету или в другое место?

— Я пыталась, но они сразу сказали, что не ищут новых людей, и если бы искали, им нужны были бы кандидаты возраста колледжа с немного большим опытом, чем у меня, — сказала Мими, в тоне ее голоса определенно слышалось разочарование.

— Что? Ты не учишься в колледже? Я думала, что ты значительно старше, — соврала Лесли. Она знала возраст Мими.

— Нет, — Мими улыбнулась. — Я еще учусь в школе. Я думала, что работа в розничной торговле, по крайней мере, даст мне хоть какой-то опыт работы с людьми.

— Что ж, это говорит о том, что ты умна и амбициозна. Из тебя получится отличный журналист, — Лесли посмотрела на свои часы, притворяясь немного равнодушной и пытаясь тонко намекнуть, что разговор скоро будет закончен. Что не осталось незамеченным. У нее получилось завладеть вниманием девочки.

— А что это за тяжёлая статья, над которой вы работаете? — спросила Мими. — Что в ней такого ужасного, что вам пришлось взять перерыв от писательства?

— О, не уверена, что могу тебе рассказать. Все это очень серьезно, и я должна точно знать, что могу тебе доверять, а я тебя даже не знаю. Я имею в виду, мы только что встретились.

Мими выпрямилась и посмотрела на Лесли широко открытыми глазами.

— Вы можете мне доверять. Я не скажу ни единой душе. Никому. Ни друзьям. Ни родителям. Моим родителям в особенности.

— Тебе не нравятся твои родители?

— Мне нравятся мои родители. Я люблю своих родителей. Я просто не уверена насчёт них. Я не уверена, что на самом деле знаю их. Я не чувствую, что они были откровенны со мной кое в чем

Лесли не понимала, что за проблема здесь. Мими не походила на трудного подростка, но судя по языку ее тела и комментарию о родителях, которыми, как уже успела узнать Лесли, были Томми и Джинни Диллон, казалось, что у Мими были какие-то проблемы с доверием. Это могло помочь Лесли или навредить. Действуй осторожно.

— Что ж, о твоих родителях я ничего не знаю, но большинство родителей, с которыми я знакома, не откровенны, как правило, только потому, что они пытаются защитить своих детей. Пытаются оградить их от того, что может причинить боль.

— Да, может, вы и правы. В любом случае я не собираюсь рассказывать им или кому-либо еще, о чем ваша статья. Я скорее всего, даже никогда больше вас не увижу. Пожалуйста, скажите мне.

— Ладно, — наконец согласилась Лесли. — Ты хочешь стать журналистом, так что понимаешь, как важна секретность. Я не хочу, чтобы кто-нибудь обставил меня со статьей. — Она заговорщически подмигнула Мими и, наклонившись, шепнула: — Я веду расследование о деятельности байкерских банд. Судя по всему, в семидесятых годах в этих местах орудовала одна из них. «Роллинг Стоун» посвящает выпуск знаменитым байкерам и попросили меня написать статью о настоящих байкерах, — Лесли огляделась, словно проверяя, не подслушивают ли ее. — Сейчас в камере смертников сидит байкер, которого должны казнить этим летом. Мне сказали, что он отъявленный мерзавец. Я пытаюсь взять у него интервью прежде, чем он умрет.